— Удовлетворены?
Питт перевел дух; головокружение и тошнота исчезли, только еще в ушах позванивало.
— Теперь у меня есть слабое представление, как умирают от акустической чумы.
Инженер повел его обратно, к лифту.
— Как-то я тоже очутился здесь без слуховой защиты. Голова потом целую неделю раскалывалась.
Пока лифт поднимался на поверхность, Питт полностью оценил значение увиденного. Теперь он все знал. Знал источник акустической чумы. Знал, каким образом она воздействует на живой организм. Знал, как остановить ее.
— Я понял. Пустые полости в лаве резонируют и посылают звуковые импульсы высокой частоты через скалу, прямо в море, вызывая невероятный всплеск энергии.
Инженер снял шлем, провел ладонью по редеющим седым волосам и вновь надел маску.
— Да, всплеск энергии, которой более чем достаточно для массового убийства.
— Почему вы рискнули своей работой, а может, и жизнью, показав мне это? — спросил Питт.
Инженер засунул руки в карманы комбинезона.
— Мне не нравится работать на людей, которым я не верю. Люди вроде Артура Дорсетта сеют беды и трагедии… Если вам с ним доведется встретиться, то вы это сразу почуете. Все его предприятия дурно пахнут. Несчастных китайцев хорошо кормят, но принуждают работать по восемнадцать часов в сутки. И ничего им не платят! За минувший год двадцать человек умерли от несчастных случаев, от усталости они не смогли увернуться от вагонеток. Скажите, зачем нужно дни напролет добывать алмазы, если по всему миру этих проклятущих камней с избытком? «Де Бирс», может, и такая же мерзкая, как «Дорсетт консолидейтед», но стоит ей отдать должное: она придерживает продукцию, чтобы цены оставались высокими, а Дорсетт только вредит рынку. Я бы свое годовое жалованье отдал, чтобы узнать, что у него на уме. Кто-то вроде вас, кому ведом весь ужас, что мы творим здесь, должен остановить Дорсетта, прежде чем он загубит еще сотню безвинных душ.
— Почему бы вам самому не забить тревогу?
— Сказать легче, чем сделать. Все мы подписали жесткие контракты. Нет соучастия — нет денег. Попробуй мы обратиться в суд, адвокаты Дорсетта такую дымовую завесу наведут — лазером не пробьешь. Ничуть не лучше и «конникам» жаловаться. Дорсетт прикинется агнцем Божьим и всех чертей на рога поднимет, чтобы обвинить нас в клевете. Пока же дело обстоит так: через три недели мы обязаны законсервировать шахту, после этого с нами расплатятся и отправят восвояси.
— А почему вы не сядете на судно и не уедете прямо сейчас?
— Главный управляющий попробовал именно так и поступить, — медленно выговорил инженер. — Если верить письму, которое мы от его жены получили, домой он пока не вернулся. Прошло полгода с его отъезда, а он все не вернулся.
— Суров ваш хозяин.
— Как и любой центральноамериканский наркобарон.
— Зачем закрывать шахту, если она еще дает алмазы?
— Понятия не имею. Дорсетт назначил дату. У него явно есть план, посвящать в который наемный персонал он не намерен.
— И Дорсетт не опасается, что кто-нибудь из вас расскажет о порядках, царящих здесь, как только вы получите вольную?
— Мы все повязаны круговой порукой. Заговорит один — все окажемся в тюрьме.
— А китайцы-рабочие?
Инженер помолчал.
— Думаю, их похоронят в шахте.
— Убьют?!
— Зная Дорсетта, могу сказать: он и глазом не моргнет, отдавая приказ своим лакеям-охранникам.
— Вы с ним встречались?
— Однажды.
— А с его дочерьми?
— Видел старшую. Ножницы для кастрации животных добрее.
— Боудикка, — слабо усмехнулся Питт.
— Сильная, как буйвол. Как-то у меня на глазах она одной левой оторвала от земли совсем не хилого мужика.
Больше вопросов Питт задать не успел: лифт остановился.
Инженер кивнул на наряд Питта:
— Ваше облачение принадлежит геологу, который слег с гриппом. Мне нужно вернуть одежду, пока пропажу не обнаружили и не стали выяснять, почему ее нет на месте.
— Здорово, — пробормотал Питт. — Наверное, я с респиратора бациллы гриппа подхватил.
Они прошли за капустный контейнер, и Питт переоделся.
— Ваши друзья индейцы уже вернулись к карбасам. — Инженер завернул в комбинезон шлем и сунул под мышку. — Видите вон тот фургон? Он перевозит служащих. Через десять минут он должен быть на пристани. Поприветствуйте водителя и попросите провезти вас через туннель.
Питт в сомнении нахмурился:
— Вы не думаете, что он станет расспрашивать, почему я не уехал со всеми хайда?
Пожилой инженер достал из кармана комбинезона блокнот с карандашом, черкнул несколько слов и вручил листок Питту:
— Отдайте ему записку. Она гарантирует вам безопасный проезд. Мне пора на работу возвращаться, не то мускулистые мальчики Живчика Джона поднимут тревогу.
Питт пожал ему руку:
— Я вам признателен за помощь. Вы ужасно рисковали, поверяя секреты «Дорсетт консолидейтед» совершенно незнакомому человеку.
— Если удастся уберечь от гибели ни в чем не повинных людей, любой риск оправдан.
— Счастливо вам.
— И вам того же. — Инженер пошел прочь и вдруг, вспомнив о чем-то, обернулся: — Еще одно, просто из любопытства. Я видел на днях, как вертолет Дорсетта с пушками погнался за каким-то гидропланом. Он так и не вернулся.
— Я знаю, — сказал Питт. — Он разбился по неосторожности пилота.
— Откуда вы знаете?
— Я сидел в гидроплане.
Инженер как-то странно взглянул на него:
— А Малкольм Стоукс?
Питт понял, что имеет дело как раз с тем тайным агентом, о котором говорил Стоукс.
— Металлический осколок в легком. Но он доживет до вожделенной пенсии.
— Я рад. Малкольм хороший человек. У него прекрасная семья.
— Жена и пятеро детей, — кивнул Питт. — Он сказал мне это, когда мы выбрались из-под обломков.
— Вы, значит, едва выскочив из огня, прыгнули в полымя?
— Не очень-то разумно с моей стороны, правда?
Судя по голосу, инженер улыбнулся:
— Как сказать.
Спустя пять минут после того, как инженер ушел, появился фургон. Питт помахал рукой водителю. Тот, одетый в форму охранника, притормозил и подозрительно посмотрел на него:
— А ты откуда взялся?
Питт протянул ему листок из блокнота и пожал плечами.
Водитель прочел записку и, скомкав, швырнул на пол.