– Достаточно сбросить с «В-52» несколько проникающих в грунт бомб по две тысячи фунтов, – предложил Стэк.
– Мы не можем ни с того ни с сего бомбить дружественную страну, – отрезал Сеймур, – несмотря на угрозу.
– Так вы все же признаете, что понижение температуры является угрозой для национальной безопасности. – Стэк, кажется, загнал Сеймура в угол.
– Эта часть уравнения сомнений не вызывает, – устало подтвердил Сеймур. – Я хочу сказать только, что должно существовать логическое решение, такое, чтобы в результате президент и правительство Соединенных Штатов не выглядели в глазах остального мира бесчеловечными чудовищами.
– И не будем забывать, – добавил Гехт с хитрой улыбочкой, – о политических последствиях и результатах следующих выборов. Мы потеряем голоса, если примем неправильное решение.
– Возможен другой подход, – медленно проговорил Питт, продолжая смотреть на спутниковый снимок. – Подход, который устроит все заинтересованные стороны.
– Ну хорошо, мистер Питт, – с сомнением отозвался генерал Стэк, – расскажите, как нам уничтожить тоннели, не посылая туда спецназ или эскадрилью бомбардировщиков?
Теперь все внимание людей за столом было приковано к Питту, все глаза обращены на него.
– Я предлагаю доверить это дело Природе.
Все продолжали молча смотреть на него, ожидая объяснений. Кое у кого даже возникли мысли, не потерял ли Питт во время своих приключений часть серого вещества. Наконец молчание нарушил Мартин, представитель науки:
– Не могли бы вы пояснить свою мысль?
– Геологи утверждают, что склон вулкана Консепсьон на Ометепе постепенно сползает вниз. Вызвано это, без сомнения, прокладкой тоннелей непосредственно под внешней границей вулкана. В ближайшем к вулкану тоннеле температура значительно выше, чем в остальных, мы с Алом были тому свидетелями.
– Температура там заметно выше сотни градусов, – добавил Джордино.
– Ловенхардты сказали нам, что один из ученых-заложников, некий доктор Хонома из Гавайского университета...
– Он есть в нашем списке пропавших ученых, – вставил Мартин.
– Так вот, доктор Хонома считает, что в любой момент может произойти внезапный оползень, который вызовет обрушение всего бокового склона вулкана и катастрофические последствия.
– Насколько серьезны и обширны будут эти катастрофические последствия? – спросил генерал, не до конца убежденный словами Питта.
– Весь исследовательский центр «Одиссея» вместе со всеми, кто будет там находиться, окажется погребенным под миллионами тонн скальных пород. Это вызовет на озере приливную волну такой силы, что все прибрежные города и деревни будут стерты с лица земли.
– Эту ситуацию мы определенно не рассматривали, – заметил Гехт.
Сеймур наградил Питта долгим испытующим взглядом.
– Если то, что вы говорите, правда, то гора сама сделает за нас всю работу и уничтожит тоннели.
– Это один из сценариев.
– Значит, нам остается только сидеть и ждать.
– На самом деле геологи видели слишком мало обрушений вулканических склонов и не могут точно предсказать время, когда это произойдет. Может быть, ждать придется несколько дней, а может быть, несколько лет. А тогда пытаться предотвратить наступление морозов будет уже поздно.
– Мы не можем просто сидеть сложа руки, – резко заговорил Стэк, – и беспомощно наблюдать, как «Одиссей» откроет тоннели и запустит их в действие.
– Мы могли бы сидеть сложа руки, – возразил Питт, – но есть другой путь.
– Расскажи нам, будь так любезен, что у тебя на уме, – нетерпеливо потребовал Сэндекер.
– Сообщить никарагуанскому правительству, что наши ученые проводили спутниковый мониторинг оползневого склона вулкана Консепсьон и пришли к выводу, что он может обрушиться в любой момент. Напугать их до полусмерти. Описать возможные последствия, тысячи жертв и тому подобное, а затем подкинуть им наживку.
Сеймур, казалось, был совершенно сбит с толку.
– Наживку?
– Мы предложим им солидную помощь. США помогут людям в исследовательском центре и населенных пунктах вокруг озера Никарагуа эвакуироваться из низин на возвышенности. После того как район будет очищен, вы сможете спокойно сбросить на склон вулкана бомбу с высоты пятидесяти тысяч футов, и никто ничего не скажет. Взрыв послужит спусковым крючком для оползня, и тоннели будут уничтожены.
Сэндекер откинулся в кресле и задумчиво уставился на поверхность стола.
– Для такого масштабного события все это звучит слишком просто, слишком элементарно.
– Насколько я знаю этот район, – заметил Мартин, – вулкан Консепсьон до сих пор активен. Взрыв может вызвать извержение.
– Если сбросить бомбу непосредственно в кратер вулкана, может случиться извержение, – сказал Питт. – Но если мы направим ее так, чтобы взрыв произошел ниже основания склона вулкана, то ничего такого произойти не должно.
Генерал Стэк в первый раз за все время неожиданно улыбнулся.
– По-моему, в словах мистера Питта что-то есть. Именно простота этого плана делает его реализуемым и логичным. Я предлагаю подробно рассмотреть открывающиеся возможности.
– А что с рабочими внизу, в тоннелях? – спросил Сеймур. – У них не будет ни одного шанса уцелеть.
– Об этом нечего и беспокоиться, – ответил Джордино. – Они уберутся оттуда не меньше чем за сутки до того момента, когда тоннели будут открыты для воды.
– Но мы не можем терять времени, – предостерег Питт. – Я слышал, как две женщины в штаб-квартире «Одиссея» говорили, что до открытия тоннелей осталось восемь дней. Это было три дня назад. У нас осталось всего пять.
Гехт внимательно посмотрел на Сеймура сквозь очки.
– Макс, в данном случае запустить механизм – ваше дело. Мы не можем начать действовать без санкции президента.
– Одобрение мы получим в течение часа, – уверенно заявил Сеймур. – Следующая моя задача – убедить госсекретаря Хэмптона немедленно инициировать переговоры с властями Никарагуа о разрешении на въезд в страну наших спасателей. – Он бросил короткий взгляд на Стэка. – А вы, генерал, должны организовать и провести эвакуацию. В этом я рассчитываю на вас – Затем настал черед Джека Мартина. – Джек, в вашу задачу входит напугать никарагуанское правительство и внушить им всем, что катастрофа вполне реальна и неизбежна.
– В этом я тоже могу помочь, – предложил Сэндекер. – Я близко знаком с двумя ведущими океанологами страны.
Наконец Сеймур обратил взгляд на Питта и Джордино.
– Джентльмены, мы перед вами в большом долгу. Хотел бы я знать, как можно расплатиться за подобное.