– Есть кое-что, – сказал Питт, ухмыляясь и переглядываясь с Джордино. – Речь идет об агенте секретной службы, который известен нам под именем Отис Макгонигл. Мы с Алом хотели бы попросить, чтобы его повысили в должности.
Сеймур пожал плечами:
– Думаю, что это можно организовать. У вас есть какие-нибудь конкретные причины для такой просьбы?
– Мы с ним прекрасно сработались, – ответил Джордино. – Он делает честь своей организации.
– И еще одна просьба, – проговорил Питт, взглянув на Гехта. – Мне бы хотелось увидеть ваше досье на Призрака и корпорацию «Одиссей».
Гехт кивнул.
– В ближайшее же время мой курьер доставит его в штаб-квартиру НУМА. Вы рассчитываете обнаружить в нем что-нибудь полезное для разрешения нынешней ситуации?
– Не знаю, – честно ответил Питт. – Но я хочу как следует изучить его.
– Мои аналитики долго копались в нем, но ничего определенного не нарыли.
– И все же есть шанс, – сказал Питт. – Небольшой, но есть. Можно случайно наткнуться на что-то интересное.
Ровно в девять утра Моро в белых шортах, белой рубашке с распахнутым воротом и гольфах встретил Дирка и Саммер у выхода из отеля. Молодые люди появились из дверей с громоздкими цилиндрическими баулами, полными подводного снаряжения. Швейцар загрузил их баулы в багажник, и все трое под легким дождичком из единственной одинокой тучки на чистом голубом небе забрались в салон BMW-525. Резные листья высоких пальм едва заметно шевелились под легким ветерком.
До причала, где Моро поставил зафрахтованное для Питтов суденышко, нужно было проехать всего две мили по извилистой дороге, ведущей к морю. Моро въехал на узкий каменный причал, протянувшийся от берега далеко в море. Вода рядом с причалом с глубиной меняла цвет и из желтовато-зеленой превращалась в сине-зеленую. Он остановился у небольшой яхточки, примостившейся у причала, как утенок у материнского бока. Кораблик лениво покачивался на набегающих с лагуны волнах, и кранцы, как перья, предохраняли его фибергласовый корпус от контакта с камнем. На корме золотыми буквами было написано название: «Милашка».
Кораблик оказался симпатичной парусной яхтой – бермудским шлюпом с топовым стакселем. На такой яхте и грот, и стаксель начинаются от самой верхушки мачты. Двадцать шесть футов в длину, девять в ширину и осадка всего четыре с небольшим фута. Двигатели – триста тридцать один квадратный фут площади парусов и небольшой десятисильный вспомогательный дизель. В каюте, оборудованной туалетом, душем и небольшим камбузом, можно было вполне удобно устроиться вдвоем. Как и обещал Моро, в кокпите обнаружились установленные и готовые к работе металлоискатель Фишера и профиломер твердого дна Кляйна. Дирк бросил на палубу трап и принял у Моро вещи, а затем отнес их вниз, в каюту.
Моро попрощался с Саммер:
– Желаю вам безопасного путешествия. Я буду всегда держать сотовый телефон при себе. Если возникнут проблемы, сразу позвоните, пожалуйста.
– Обязательно, – уверенно пообещала Саммер. Она гибко соскользнула по трапу вниз и присоединилась к Дирку, который уже начал запускать дизель. По его сигналу Моро отдал причальные концы. Пока маленькая яхточка, пыхтя двигателем, не пересекла лагуну и не вышла в открытое море, он все стоял на причале с выражением крайней обеспокоенности на лице.
Как только яхта прошла последний бакен, Дирк поднял на мачте грот и стаксель. Саммер встача к штурвалу. Паруса яхты оказались ярко-алыми. На фоне голубого неба они, наверное, были видны издалека и смотрелись великолепно. Паруса быстро взяли ветер и надулись. Яхта заскользила навстречу водяным валам, которые по мере удаления от берега становились все выше. Дирк оглядел палубу яхты. Все на ней было начищено и ярко блестело. Насколько можно было судить по внешнему виду, «Милашке» не исполнилось еще и года. Все медные и хромированные детали сияли на солнце, палуба была хорошо отдраена.
Под парусом маленькое суденышко шло ровно и уверенно, оно легко скользило по воде и взбиралось на верхушки валов с легкостью кошки, перебегающей лужайку. Случайный порыв ветра – часть проходящего мимо шквала – налетел неожиданно, взбил ровную поверхность воды мелкой рябью, вспенил верхушки волн. Затем так же быстро улетел прочь, и вот уже яхта снова скользит по гладкой поверхности моря, и воздух вокруг снова сух. Морской простор расстилался перед бушпритом, как гигантский ковер.
– Как далеко до Бранвина? – спросила Саммер, умело откренивая «Милашку», чтобы добавить ей лишний узел скорости. Мимо подветренного борта яхты стремительно проносилась вспененная вода.
– Примерно двадцать три мили, – отозвался Дирк. – Держи курс на юг. На восточном конце острова стоит маяк, узнать который легче легкого.
Дирк снял рубашку и в одних шортах занялся выравниванием парусов. Саммер тоже скинула платье и переоделась в купальник-бикини, зеленый, в цветочек. Ее руки уверенно и спокойно лежали на штурвале. Саммер легкими движениями направляла яхту, выбирая наилучший путь через гребни и долины волн. Одним глазом она следила за маячившими на горизонте островами, другим поглядывала на компас.
Ее длинные рыжие волосы свободно развевались позади. Вообще, в этот момент она была похожа на моряка, который ведет свое суденышко из Ньюпорт-Бич на остров Каталина на дневную экскурсию. Через час Саммер подняла к глазам бинокль и внимательно осмотрела горизонт.
– По-моему, я вижу маяк, – сказала она, указывая рукой.
Дирк проследил за направлением ее руки. Маяк разглядеть ему не удалось, но вскоре размытое пятнышко на горизонте превратилось в низкий силуэт острова.
– Это, должно быть, Бранвин. Правь прямо на него. Бухта находится в южной части острова.
Стайка летучих рыб выпрыгнула из воды прямо перед носом яхты и рассыпалась во всех направлениях. Несколько рыб долго еще продолжали выпрыгивать из воды рядом с яхтой, будто надеясь, что с борта им бросят что-нибудь вкусненькое. Затем их сменили пять дельфинов. Они начали кувыркаться вокруг яхты, явно ожидая аплодисментов.
До острова оставалось всего около трех миль, и можно было уже различить некоторые детали. На фоне неба ясно виднелись башня маяка и трехэтажный дом возле ближайшего пляжа. Дирк взял у Саммер бинокль и внимательно оглядел дом. Ему показалось, что все окна закрыты ставнями. Вокруг не было видно ни души. От песчаного пляжа в море отходил небольшой причал, но возле него не стояло ни одной лодки.
Брат и сестра поменялись местами. Дирк встал к штурвалу, а Саммер прошла на нос, свесилась за борт, держась за снасти, и всмотрелась в остров. Этот остров ничем не привлекал глаз, бывают острова гораздо красивее. Никакого густого подлеска с яркими тропическими цветами, никаких тенистых пальм на пляже. У большинства островов есть свой собственный запах. Аромат зелени и гниения, аромат тропических растений... Запах человека, приготовляемой им на кострах пищи, резкий запах дыма выжженных полей, смешанный с запахом копры и кокосового масла. От этого острова исходил запах смерти, он будто воплощал в себе зло. Уши Саммер уловили далекое ворчание прибоя на рифах, которые окружали вход в лагуну перед домом. Теперь уже можно было различить низкое сооружение в конце длинной взлетно-посадочной полосы. Должно быть, ангар. Но Саммер, как и Дирк, не заметила на острове никаких признаков жизни. Бранвин напоминал заброшенное кладбище.