– Чем ты можешь это объяснить?
– Ничем, так же как и ты.
Додж никак не мог поверить в реальность происходящего. Внезапное повышение температуры воды, не обозначенный на картах подъем дна, невероятное количество коричневой мути, поднимающейся неизвестно откуда. Совершенно невообразимо!
Питт тоже не мог поверить в то, чему они стали свидетелями. Все происходящее шло вразрез с известными законами моря. Да, случается, из глубины поднимаются вулканы, но не ил и жидкая грязь! За бортом «Поко-Бонито» должна была бы находиться жидкая живая среда – место обитания всевозможных рыб. Здесь же не было живых существ. Возможно, когда-то они плавали в этой воде или ползали по дну залива. Теперь они либо погибли и оказались погребены под слоем жидкой грязи, либо мигрировали в места с более чистой водой. Здесь ничего не росло и ничего не жило. Это был мертвый мир, покрытый взявшимся, казалось, ниоткуда токсичным дерьмом.
Джордино с трудом удерживал судно на ровном киле. Волны были совсем невысокими, не больше пяти футов, но в отличие от волн, которые штормовой ветер гонит в одном направлении, эти хлестали и колотили суденышко со всех сторон сразу. Еще двести ярдов, и вода за бортом будто сошла с ума.
– Масса взбесившейся грязи, – заговорила Рене, глядя прямо перед собой. – Очень скоро здесь образуется остров...
– Скорее, чем вы думаете, – закричал Джордино и всей силой налег на рычаги, переключая двигатели на задний ход. – Держитесь. Дно поднялось прямо под нами!
Суденышко начало замедляться, но было уже поздно. Его нос ударил в поднявшуюся из воды массу отвратительной грязи и застрял в ней. Людей на палубе резко швырнуло вперед. Нос «Поко-Бонито» перестал резать воду, а винты бешено вращались и взбивали жидкую грязь в нежно-коричневую пену, пытаясь стащить суденышко назад с таинственного новообразования. Люди на судне, превратившемся в пленника коричневой грязи, почувствовали себя бессильными наблюдателями.
– Стоп машина, – скомандовал Питт Джордино. – Через час высшая точка прилива. Подождем и попробуем еще раз. А пока перенесем все тяжелые припасы и вещи на корму.
– Вы действительно считаете, что перемещением нескольких сотен фунтов мы сможем поднять нос достаточно, чтобы «Поко-Бонито» соскользнул с этой грязевой кучи? – с сомнением спросила Рене.
Питт уже тащил на корму большой моток веревки.
– Добавьте к этому семьсот фунтов нашего живого веса, и, кто знает, может быть, нам повезет.
Все мужчины на борту и одна женщина работали так, как если бы от результата зависели их жизни. Тем не менее потребовался почти час, чтобы перетащить как можно ближе к кормовому срезу палубы весь багаж, съестные припасы, несущественное оборудование и мебель. Рыболовные сети и ловушки, предназначенные для маскировки судна, и носовые якоря просто сбросили за борт. Питт взглянул на стрелки своих часов «Докса».
– Высшая точка прилива через тринадцать минут. Момент истины.
– Момент этот наступил скорее, чем ты думал, – вмешался Джордино. – На радаре появилось судно. Идет к нам с севера. И быстро.
Питт схватил бинокль и уставился вдаль.
– Кажется, это яхта.
Ганн прикрыл ладонью глаза от восточного солнца и всмотрелся в даль поверх моря коричневой грязи.
– Та самая, что атаковала нас минувшей ночью?
– Я не разглядел ее особо в темноте через прибор ночного видения. Но мне кажется, мы смело можем считать, что это то самое судно. Наши друзья выследили нас.
Питт собрал всех на корме «Поко-Бонито». Джордино встал к штурвалу и посмотрел назад. Убедившись, что все крепко держатся за релинги, Питт кивком дал Джордино сигнал полный назад. Джордино сдвинул рычаги до упора, и могучие дизели взревели. Судно развернулось в воде перпендикулярно к границе грязевого острова, его корма приподнялась, но нос сидел крепко. Густая коричневая грязь сработала как клей. Даже с перемещением всего экипажа и доброй тонны груза к самой корме нос судна приподнялся всего на два дюйма. Недостаточно, чтобы вырваться из грязевого плена.
Питт надеялся, что какая-нибудь волна немного приподнимет нос судна, но волн не было. Густая коричневая субстанция сделала поверхность моря плоской, как газетный лист. Двигатели ревели, винты вспенивали жидкую глину, но ничего не происходило. Глаза всех присутствующих обратились к яхте, которая с огромной скоростью неслась прямо к «Поко-Бонито».
Теперь, когда удалось ясно рассмотреть яхту при дневном свете, Питт оценил ее длину – сто пятьдесят футов. Громадная яхта была выкрашена не в стандартный белый, а в бледно-лиловый цвет, так же, как грузовичок «Одиссея» на пристани. Яхта была настоящим шедевром, воплощением роскоши и мореходных качеств. На ней имелся шестиместный вертолет и двадцатифутовый моторный катер вместо шлюпки.
Яхта уже подошла достаточно близко, чтобы можно было различить ее название – «Эпона», написанное золотыми буквами. Под названием на переборке второй палубы был изображен все тот же логотип «Одиссея» в виде – скачущего коня. На флаге, развевающемся на мачте связи, тоже красовался золотой конь на бледно-лиловом фоне.
Питт наблюдал, как двое матросов лихорадочно готовили к спуску катер, а несколько других с оружием в руках занимали позиции на длинной носовой палубе. Никто не пытался укрыться. Они считали, что рыбацкая посудина не способна и не посмеет сопротивляться. У Питта встали дыбом волосы, когда он увидел, как двое мужчин готовят к пуску ракету.
– Она идет прямо на нас, – с беспокойством пробормотал Додж.
– Они совершенно не похожи на пиратов, о которых мне приходилось читать, – проорал в рубке Джордино, пытаясь перекричать рев двигателей. – Пираты никогда не охотятся на суда с элегантных яхт. Ставлю два к одному, они ее украли.
– Не украли, – возразил Питт. – Она принадлежит «Одиссею».
– Это я спятил или весь мир вокруг?
Питт обернулся и позвал:
– Рене!
Она сидела на корме, опершись спиной на кормовое ограждение.
– Что такое?
– Спуститесь на камбуз, найдите там сколько сможете пустых бутылок и наполните их топливом из бака генератора.
– А почему не из баков главных двигателей? – поинтересовался Додж.
– Потому что бензин воспламеняется легче, чем дизельное топливо, – объяснил Питт. – После этого вставьте в каждую бутылку тряпочку и оберните ею горлышко.
– Коктейль Молотова?
– Именно.
Рене едва успела скрыться в люке, как «Эпона» повернула по широкой дуге и пошла прямо на «Поко-Бонито». Она стремительно приближалась. С нового ракурса Питт разглядел, что корпус у нее сдвоенный, как у катамарана.
– Если мы не слезем сейчас же с этой грязевой кучи, – сказал он раздраженно, – у нас будут в высшей степени серьезные осложнения.