— И близкого друга у нее не было?
— Причем здесь это? — резко спросил мистер Дэнби.
Леннон, извиняясь, поднял руки.
— Простите, я не хотел совать нос в чужие дела, — объяснил он. — Я просто пытался выяснить, кто мог видеть вашу дочь в последние два-три дня и объяснить, почему она решила лишить себя жизни.
— Никто.
— Может быть, близкая подруга?
Вопрос был несколько двусмысленный, и на лице миссис Дэнби промелькнуло возмущение, которое, впрочем, тут же померкло. Женщина лишь покачала в ответ головой и снова прижала платок к лицу. Плечи ее затряслись от безмолвных рыданий.
Мистеру Дэнби пришлось дважды прокашляться, прежде чем он смог выговорить:
— Вы хотите, чтобы я провел опознание?
— Да, сэр, сообщите… когда будете к этому готовы.
— Я не знаю, как все проходит в таких случаях…
— Будет проводиться посмертное вскрытие, сэр. После этого вам отдадут тело, и вы сможете получить свидетельство о смерти.
— Спасибо.
— Я не хочу, чтобы они надругались над ней! — выкрикнула вдруг миссис Дэнби. — Отдайте мне мою девочку! — Она разразилась рыданиями, и муж обнял ее, пытаясь успокоить. — Пусть они отдадут ее нам, Чарльз. Я не хочу, чтобы они… делали это с ней.
Полицейские неловко заерзали в креслах.
— Простите, миссис Дэнби, — сказал Леннон. — В подобных случаях это обязательно.
Мистер Дэнби понимающе кивнул и взглядом попросил их выйти.
— Господи, это было ужасно, — сказал Кларк, когда машина тронулась.
— По-другому не бывает, — отозвался Леннон.
— Ну и ночка сегодня выдалась…
— Бывает и хуже.
— Бедная женщина… У меня такое ощущение, что мы разрушили ее жизнь.
— Вовсе нет. Мы выполнили роль посланников, так сказать, незаинтересованной стороны. Мы на цыпочках вошли в их жизнь и на цыпочках вышли — и выбросили из головы.
— Выбросили из головы? Как вы можете…
— И ты сможешь, потому что у тебя нет выбора. Либо ты научишься выбрасывать из головы, либо очень быстро вылетишь с работы. Понятно?
— Понятно.
— Пойдем, купим себе по хот-догу.
На следующее утро Энн Дэнби была третьей в списке полицейского патологоанатома Питера Саксби.
— Так, что тут у нас? — поинтересовался он в своей обычной небрежной манере, когда лаборант переложил тело с каталки на стол для вскрытия. Голова гулко ударилась о металлическую поверхность, и Саксби фыркнул:
— А нельзя ли нежнее, парень?
Лаборант промычал извинение и отступил в сторону.
Саксби уткнулся в лист бумаги, который держал в руках:
— Энн Дэнби, белая женщина европейского происхождения, тридцать три года, предположительная причина смерти — передозировка алкоголя в сочетании с барбитуратами. Насколько смогли выяснить наши ребята в синем, подозрительных обстоятельств смерти нет. Да, это вам не «Безмолвный свидетель»… Если, конечно, мы не найдем малазийский кинжал у нее в заднице и два кило героина в брюшной полости, а?
Лаборант послушно улыбнулся. Он не любил Саксби, считая его грубым и бесчувственным, но пытался найти оправдания его поведению, как и подобало солдату Армии Спасения, о чем Саксби, впрочем, и не подозревал. Патологоанатом провел внешний осмотр тела и надиктовал результаты в микрофон, висевший над столом. Когда он закончил, лаборант перенес поднос с инструментами в головной конец стола и стоял рядом, пока патологоанатом делал быстрый длинный разрез от горла до гениталий.
— Так, героина нет, — пробурчал Саксби, осматривая внутренние органы. — Но крови чертово количество. У нее внутреннее кровотечение из… — Он помолчал секунду, проводя более тщательное обследование. — Да просто отовсюду! Боже… ты уверен, что это тот самый труп?
— На пальце бирка «Энн Дэнби», и это единственная женщина в холодильнике, — ответил лаборант. — Да и возраст вроде совпадает.
— Спасибо, что просветил, — фыркнул Саксби.
Ничего не сказав, лаборант опустил глаза в стол.
— Господи, из нее течет, как из решета! Это точно не из-за виски или снотворного. Дай-ка, еще раз взгляну, что написали в приемном отделении. — Саксби схватил бумагу, измазав ее кровью с перчаток. — Никакого упоминания о болезни. Вот дерьмо, что-то мне все это не нравится…
— Как вы думаете, что с ней? — спросил лаборант. В других обстоятельствах он не осмелился бы задать такой вопрос, но его подтолкнуло выражение лица Саксби.
— Не знаю, — пробормотал тот. Казалось, он был загипнотизирован видом внутренностей трупа. — Я читал об этом, но никогда сам не сталкивался. Подозреваю, что у нее была геморрагическая лихорадка.
— А что это означает?
Последовала длинная пауза, затем Саксби проговорил:
— Могу только сказать, что последнее, чего я хотел бы в жизни, — это проводить вскрытие такого больного.
— То есть это опасно?
— Смертельно опасно, — прошептал патологоанатом, заметно бледнея. — Что я наделал…
— А вы точно в этом уверены? — переспросил лаборант.
Саксби медленно покачал головой и сказал:
— Нет, но ничего другого я не могу предположить.
— И что нам теперь делать? — Лаборант был спокоен, несмотря на услышанное. За это он мог благодарить свою веру — он знал, что Бог на его стороне.
Саксби наконец вышел из транса и начал отдавать распоряжения.
— Нам нужен мешок для трупа. Я помогу тебе запихнуть ее внутрь, затем вымой здесь все дезраствором. Когда закончишь, кинь всю свою одежду в стерилизатор и мойся в душе минимум десять минут.
— А вы?
— Я сначала поговорю с полицией и службой здравоохранения.
Патологоанатом запер дверь, чтобы никто не вошел, и направился к телефону.
— Мне нужно поговорить с полицейскими, которые этой ночью обнаружили тело мисс Энн Дэнби… Даже если они не на дежурстве. Тогда разбудите их… Да, это срочно!
Когда через десять минут зазвонил телефон, он торопливо схватил трубку.
— Простите, что беспокою вас, констебль Леннон, но это крайне важно. Прошлой ночью вы не заподозрили, что мисс Дэнби была больна?
Том Леннон спросонок тер глаза, собираясь с мыслями.
— Ее мать сказала, что разговаривала с ней несколько дней назад, и девушка подозревала, что у нее начинается грипп. Да, и еще ее соседка сказала, что она отпросилась с работы на пару дней.
— Благодарю вас, констебль, — сказал Саксби, и по его тону было ясно, что это плохие новости. — Вы не в курсе, была ли она недавно за границей?