– Так вот у вас какие отношения! – воскликнул Чарли. «Надо будет просветить Адама на этот счет».
– Да нет, не совсем. На самом деле все гораздо серьезнее. Я остаюсь у Сильвии и на ночь. Она мне нужна.
Чарли опешил.
– Вы встречаетесь всего месяц, и ты уже к ней переехал? А ты не поторопился? – Ему начинало казаться, что Грей поменялся местами со своими ранеными птичками.
– Я не переехал, – возразил Грей. – Я сказал, что провожу у нее ночи.
– Каждую ночь?! – воскликнул Чарли, и Грей снова почувствовал себя нашкодившим мальчишкой. Чарли явно был им недоволен. – А тебе не кажется, что ты слишком спешишь? Надеюсь, из своей студии ты пока не съехал? – Чарли был явно взволнован и обеспокоен.
– Конечно, нет. Я просто провожу время с замечательной женщиной и получаю удовольствие от ее общества. Она умная, знающая, без закидонов, порядочная, веселая, щедрая, нежная. Не знаю, где она столько лет пряталась, но за этот месяц моя жизнь совершенно преобразилась.
– Значит, ты всем доволен? – допытывался Чарли. – Из того, что ты сказал, следует, что ты увяз по уши. Это опасная штука. У нее могут возникнуть всякие мысли, она начнет строить планы на будущее…
– Например? Переехать в мою обшарпанную берлогу? Библиотека по искусству у нее намного лучше моей. Да, забыл: еще картины может украсть. Диван у меня продавленный, ее мебель мне нравится куда больше. Цветы, пока я отдыхал в Европе, погибли. У меня и полотенца-то путного не найдется. Две сковороды, шесть вилок да четыре тарелки. Не знаю, что ты имеешь в виду, но я бы с радостью отдал ей все, что имею. Отношения с женщинами, конечно, дело небезопасное, но, поверь мне, Чарли, я впервые встретил женщину, в которой не вижу для себя никакой угрозы. Не чета всем предыдущим.
– Я не имею в виду, что ее могут интересовать твои деньги. Но ты же знаешь, как бывает с бабами. Они полны иллюзий, вечно что-то додумывают. Ты приглашаешь ее на ужин, а она уже воображает невесть что, примеряет свадебное платье и побрякушки. Я просто не хочу, чтобы тебя во что-то такое втянули.
– Чарли, клянусь тебе, никто меня ни во что не втягивает! Я делаю все добровольно.
– Господи, уж не жениться ли ты надумал? – Чарли внимательно посмотрел на Грея.
– Не знаю, – честно признался тот. – Я уже забыл, когда в последний раз думал о женитьбе. И мне кажется, она сама этого не хочет. Она уже была замужем, воспоминания не самые приятные. Муж ее бросил ради девятнадцатилетней девицы после двадцати лет совместной жизни. У нее есть дети, и она говорит, что уже стара, чтобы заводить еще. Ее галерея процветает. Денег у нее намного больше, чем мне когда-либо светит. В этом смысле я ей неинтересен. А у меня нет ни малейшего желания ее использовать. Каждый из нас в состоянии себя содержать, правда, у нее это получается лучше. У нее большая современная квартира-студия в Сохо, любимая работа. После развода у нее был только один мужчина, он здорово пил и три года назад повесился. Я у нее первый после большого перерыва. Не думаю, чтобы она или я мечтали о чем-то большем, чем то, что у нас уже есть. Женюсь ли я на ней когда-нибудь в будущем? Не исключено. Если она захочет, в чем я лично сомневаюсь. Но на данном этапе мы не принимаем никаких серьезных решений, разве что в какой пойти ресторан или кто будет готовить завтрак. Я еще даже с ее детьми не познакомился.
Он рассказывал все это совершенно спокойно. Чарли был огорошен. Грей произнес целую речь. Неполный месяц не виделись, а Грей не только живет у какой-то особы, но и говорит о том, что в один прекрасный день, возможно, на ней женится. Чарли был сражен наповал. Грей взглянул на друга и вдруг осознал, что Сильвия была права. Чарли явно не был в восторге от перемен в жизни друга.
– Ты же детей терпеть не можешь, – напомнил он, – независимо от возраста. С чего ты думаешь, что у нее дети какие-то особенные?
– Может, и нет. Не исключаю, что они меня как раз и остановят. А может, я сам к тому времени успею ей надоесть. Ее дети живут в Европе, они уже взрослые. Может, на таком расстоянии я смогу их выносить? Лучшее, что я могу сделать, – это попытаться. Я только одно знаю: пока у нас все складывается, и нам очень хорошо вместе. А дальше – кто знает? Может, мне жить осталось неделю? А пока я получаю большое удовольствие от жизни. Впервые за много лет.
– Ну уж, неделю, скажешь тоже, – мрачно отреагировал Чарли. – Но если окажется, что она не такая, какой ты себе представлял, а ты уже в силках, ты, чего доброго, и станешь желать смерти.
В голосе Чарли звучали какие-то зловещие нотки, и Грей улыбнулся. Чарли был явно испуган, и непонятно, за кого больше – за себя или за друга. В любом случае это было излишне, Грей отнюдь не чувствовал себя «в силках». В данный момент он ощущал себя добровольным пленником любви.
– Я не в силках, – негромко возразил он. – Я ведь не живу у Сильвии, а только бываю. Мы пока лишь притираемся друг к другу. Если ничего у нас не получится, перееду назад к себе, только и всего.
– Так не бывает! – со знанием дела объявил Чарли. – Есть женщины, которые вцепляются в тебя, не отпускают, винят во всех смертных грехах, закатывают истерики, бросаются к адвокатам. Утверждают, что ты обещал им горы золотые, тогда как у тебя и в мыслях ничего подобного не было. Так или иначе запускают в тебя когти и воображают своей собственностью. – Чарли искренне опасался за друга. Ему приходилось быть свидетелем, как такое приключается с другими, и он хотел оградить Грея от подобных неприятностей, отлично зная, что Грей – человек доверчивый и наивный.
– Уж поверь, ни я, ни Сильвия не имеем никакого желания быть собственностью. Мы для этого уже слишком стары. И у нее с головой полный порядок, можешь не опасаться. Раз уж она после двадцати лет супружества мирно рассталась с мужем и забрала детей, то она вряд ли будет впиваться в меня когтями, как ты выражаешься. Если кто из нас и разорвет наши отношения, то скорее это будет она, чем я.
– Она что, не хочет брать на себя никаких обязательств? В таком случае ты рискуешь получить серьезную душевную травму.
– А у меня их не было? Чарли, ты же понимаешь, вся жизнь – это сплошные травмы. Мы сплошь и рядом обижаемся по пустячным поводам даже на едва знакомых людей. А уж женщины, кажется, от меня уходили чаще, чем от любого другого мужика в Нью-Йорке. Но ничего, я пережил. Надо будет – переживу и еще раз. Ты прав, она, наверное, и впрямь боится связывать себя обязательствами. Я, кстати, тоже. Я даже с детьми ее знакомиться не желаю! Но у меня впервые в жизни есть уверенность, что положительных сторон у этих отношений больше, что ради этого стоит рискнуть. Никто никому ничего не обещает, никто не говорит о браке. На данном этапе мы оба в полной безопасности.
– Когда заводишь роман, о безопасности речь уже не идет. – Чарли нахмурился. – Я только не хочу, чтобы ты потом страдал.
Что ж, Чарли высказался вполне определенно. Он избегал женщин не только потому, что находил в них непреодолимые изъяны, но и потому, что хотел избежать новых переживаний. Чарли больше не собирался рисковать. А Грей переступил через эту черту. У него в жизни начался новый этап. И сам этот факт воспринимался Чарли как серьезная угроза, как будто где-то прозвучал сигнал тревоги. Один из бойцов холостяцкого воинства переметнулся в стан противника. В глазах Чарли Грей прочел все, о чем говорила Сильвия, не только неодобрение и недоверие, но и настоящую панику. Она лучше Грея разбиралась в людях и безошибочно угадала реакцию Чарли. Наверное, и Адама тоже. Грей, вопреки всякой логике, чувствовал себя предателем. Неприятное чувство, которое омрачило их встречу. Чарли торопливо подписал счет.