— Нет, я не понимаю, — начал закипать и без того взбешенный штурман, — вы что, не заинтересованы в обмене?
— Заинтересованы. Но ты нам начинаешь угрожать, и мне это не нравится.
— Сейчас не понравится еще больше, — зарычал Фиолетовый. — Или вы отдаете мне Наташу на моих условиях, или я разношу эту проклятую богом планету на атомы!
— ЧТО?!!
— Взрываю ее к чертовой матери, вот что! Стоит мне щелкнуть пальцами, и «Белочка» стартует. Прямо с поверхности на скачковых двигателях! Если я тут погибаю, она делает взлет немедленно! Я завязал корабль на себя.
— Ах, скачковые… — Хастер сразу же расслабился. — Не хочу тебя огорчать, но придется. Ты видел, сколько здесь обломков самых разнообразных кораблей?
— Ну?
— Тоже пытались уйти на скачковых, когда отказывали антигравы. Моя резиденция хорошо защищена.
Эта новость явно ошарашила Фиолетового. Похоже, он лишился своего главного козыря.
— В отличие от вашей вероломной расы, мы, клубни, всегда держим слово, — пророкотал Хастер и начал выбираться из грунта. Он оказался так велик, что ему было трудно стоять на своих корявых ногах вертикально. Пальцы-лианы на руках вцепились в постамент, используя это древнее сооружение как третью точку опоры. — Принесите сюда его самку.
Клубни втащили в зал тело миловидной женщины и бесцеремонно бросили ее к ногам Хастера во влажную, рыхлую грязь. Блад сразу понял, кого называл самкой гигантский клубень. Это была мать Алисы. Тот же курносый носик, те же черты лица…
— А что, нельзя поосторожней? — заорал взбешенный штурман.
— Она ничего не чувствует, — равнодушно сказал клубень. — Ты же сам хотел, чтобы твоя самка не видела процедуру передачи. Ты ведь должен выглядеть спасителем, героем, а не подлым интриганом.
Блад понял, что тянуть нельзя. Он еще толком не знал, что дальше делать. Капитану просто дико захотелось оказаться в этом зале. Скрытно оказаться, так, чтобы его никто не заметил и в то же время он в любой момент мог начать действовать. Этого оказалось достаточно. Как он оказался за спиной своей собственной статуи, капитан даже не сразу понял, и лишь слабое мерцание сиреневых кристаллов браслета на его руке прояснило ситуацию. Сработал навязанный Ара-Беллой портал. А это означает, что база, вернее то, что от нее осталось, полностью подчиняется ему.
Волнистые пальцы-лианы Хастера выскребли из углубления постамента мелкие кристаллы и небрежно сбросили их в грязь.
— Клади сюда мыслефон Алисы… нет! Пусть сама положит! Кристалл настроен на нее, и только ей древнее святилище откроет свои тайны. А через нее до них доберусь и я!
— Алиса, Алисочка… — Фиолетовый осторожно подвел девушку к постаменту. — Положи свой камешек сюда, чего ты за него цепляешься? Ты уже не в том возрасте, когда в камешки играют. Что? В том? Ну и ладно. Тогда поиграй вот с этим дядей. Клади свою игрушку сюда и пригласи его с собой поиграть. Вот умница.
Пальцы-лианы Хастера легли поверх ладошки Алисы.
— Есть! — восторженно прорычал гигантский клубень, стремительно врываясь в виртуальный образ архивного сектора информатория, и начал лихорадочно рыться в его файлах, ведя активный поиск.
«О господи, — мысленно ахнул Блад, сообразив, что он ищет, — и из-за этой хрени весь сыр-бор?»
— Нет!!! — внезапно взревел взбешенный клубень. — Здесь этого нет! Почему здесь этого нет?!!
— А я откуда знаю? — В голосе Фиолетового чувствовалось злорадство.
— Ты обманул меня!
— С чего ты взял?
— Ты знал об этом! Говорили мне, что доверять предателям нельзя. — Гигантский клубень отшвырнул своей бугристой рукой Фиолетового от Алисы, а ногой прижал лежавшую на земле женщину. — Ты больше мне не нужен. Она тоже. Убить обоих!
— Нет! Ты же обещал! У нас договор!
— Я его разрываю. Ты обманул меня. Убить их. Медленно.
Обрабатывающие землю клубни отступили в сторону, и вперед вышли боевые офицеры. Они не стали доставать бластеры. Сонарианцы неспешно извлекли из ножен ножи. Часть из них двинулась на Фиолетового, часть направилась к матери Алисы. Штурман по-звериному зарычал, вцепился зубами в воротник своей рубашки, рванул. Во рту на зубах Фиолетового что-то хрустнуло.
— Только посмейте ее тронуть!!! — Голос взбешенного штурмана больше напоминал звериный рык.
Подхлестнутый боевым наркотиком адреналин забушевал в его крови. В руках появились два лазерных ножа, которыми он хлестнул по корешкам ближайших клубней, сделал гигантский прыжок, в немыслимом кульбите за доли секунды преодолел расстояние до лежащей на земле женщины и начал шинковать сонарианцев, не давая им пробиться к телу матери Алисы.
— Провалиться!!!
В бой был вынужден вступить и Блад. Выскочив из-за статуи, он отшвырнул Хастера от постамента, мысленно дивясь, как не порвал при этом связки, вырубил пару клубней и подхватил оседающую на землю Алису.
— Проклятье!
Как продолжать бой с бесчувственной девицей на руках, он не знал и мысленно проклинал себя за самонадеянность. Так бездарно провалить операцию по спасению, практически отказавшись от помощи друзей!
Тем временем озверевший Фиолетовый продолжал крошить в капусту клубни, которые разлетались в разные стороны уже в разобранном виде, и Бладу показалось, что ему кто-то помогал, так как сонарианцы, успевшие за спиной штурмана прорваться к телу женщины, тоже находили свой конец от чьего-то невидимого клинка. «Пробрались-таки сюда архаровцы», — мысленно одобрил действия команды Антона Блад, сообразив, кто так лихо работает под «зеркалами». Капитан, придерживая одной рукой постоянно оседающую Алису, другой начал тоже орудовать шпагой, пробиваясь к телу ее матери. Это было трудно, но бойцы невидимого фронта помогали расчищать ему дорогу. Да и клубни в основном наседали на Фиолетового, а не на него. Наконец одному из сонарианцев все это надоело, и он, проигнорировав приказ своего императора убивать медленно, всадил заряд бластера в бок штурмана.
— Думаешь, этим меня остановишь? — расхохотался Фиолетовый, разрубая клубень пополам, и вновь ринулся в атаку, превратившись в машину смерти. Еще два выстрела в спину заставили штурмана на мгновение замереть, а затем он начал оседать.
— НЕТ!!! — Казалось, от вопля Блада задрожали стены. Он с ужасом смотрел на Алису, ожидая худшего.
— Идиот! — прошептал Фиолетовый. — Думаешь, я стал бы убивать дочь женщины, которую люблю? Она бы меня возненавидела. Никакой привязки нет. Я блефовал…
Штурман рухнул рядом с телом матери Алисы, захрипел, пытаясь дотянуться до ее руки, но так и не дотянулся, испустив последний вздох.
— Блин… тебе бы еще «Белль» пропеть для полноты картины, — пробормотал ошеломленный Блад.
— Убить всех! — прохрипел Хастер.
— Антон, на тебе мать Алисы! — рявкнул Блад.