Когда возле театра на руки ему упал бездыханный Курочкин, Барабанов полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда конверт, чтобы обмахивать пострадавшего. Кредитка незаметно выскользнула вместе с конвертом и осталась лежать на земле возле потерявшего сознание Андриана Серафимовича. Пришедшая ему на помощь Надежда Морошкина подняла карточку и положила Курочкину в карман, решив, что она выпала именно оттуда. Позже тот долго думал, откуда у него чужая кредитка, и в конце концов пришел к выводу, что она находилась в той одежде, которую он стащил в приемном отделении больницы перед побегом. Поэтому, провожая Анну Потаповну обратно в Ордынск, он отдал ей позаимствованное барахлишко с просьбой вернуть его обратно в покинутое им лечебное учреждение. Злосчастную кредитную карточку он аккуратнейшим образом завернул в штаны и кофту.
Именно эту кредитную карточку держала сейчас в руках Анна Потаповна. Она отчаянно надеялась, что из уважения к ее возрасту продавцы не станут к ней придираться и не потребуют паспорта. Они просто выдадут ей чек, и она напишет на нем: «Барабанова». И платье, завернутое в тонкую хрустящую бумагу, окажется у нее в руках.
Ровно в два часа ночи в номер Будкевича постучали. Он не спал, а сидел перед распахнутым окном и бездумно смотрел в небо. Небо навевало на него тоску. Звезд не было, и оттого казалось, что город окутали плотной черной тканью, которая мешает дышать полной грудью. В пепельнице лежала дымящаяся сигарета, о которой он, кажется, позабыл.
Услышав стук, Алик встал и подошел к двери.
– Это ты? – сердито спросил он, отступив в сторону. – Ты зачем пришел?
– Нам надо поговорить.
Поздний гость шагнул в комнату и быстро огляделся по сторонам.
– О чем нам теперь говорить, когда ты столько всего натворил! – прошипел Алик.
– Ты о чем это? – спросил ночной гость и поманил Будкевича к себе. – Пойди сюда, а то нас будет видно через окно. У тебя занавеска неплотно закрыта.
– Ну и что? – агрессивно спросил Алик. – Мне нечего бояться, а вот тебе есть чего! Зачем ты ударил Курочкина камнем по голове? Ты мог его убить. Мало у нас неприятностей! Зачем, зачем, объясни мне, я хочу знать!
– Не кипятись, – тихо сказал гость. – Ты шумишь, а это только хуже.
– Я хочу знать, – уперся Алик. – Я имею право знать!
– А не надо было ему говорить всякие гадости об актерской профессии, – резко бросил визитер. – Ты знаешь, как я к этому отношусь. Актеры – избранные! Талант дается им при рождении, и никакие там актерские школы, никакие там студии не могут ничего изменить! А Курочкин ходил и репетировал, что он скажет своей жене, когда соберется слинять от нее. Он нес такую отвратительную чушь! Будто бы быть актером – это тяжкое бремя. Будто это худшее, что могло с ним случиться. Я не мог этого вынести…
– Почему было просто не уйти?!
– Меня охватила такая ярость… Ты же знаешь, какая во мне живет сила! Ты сам говорил, что эту силу следует растить, как цветок!
– Я не думал, что она опасна для окружающих, – пробормотал Алик, глядя на своего визави во все глаза. – Постой-ка, – пробормотал он, – а ты не… Господи, кажется, я начинаю понимать! Потрясающая сила, талант… Может быть, ты меня обманул? Может быть, это ты приходил к Романчиковой тем вечером после премьеры? Я помню, как она говорила на банкете, что очень любит актеров и сама мечтала быть актрисой, но потом передумала и ушла в управленцы… Решила, что это более серьезное дело. Может быть, тебя это покоробило?!
– Может быть, – язвительно заметил гость. – Надо же, какой ты сообразительный.
– А что тебе сказал Заречный, а? Что он вообще презирает актерскую братию?
– Черта с два! Он сказал, что ему предложили сыграть в сериале, который снимается по его книге. И он согласился! Представляешь, какая самонадеянность? Идиот! Он был уверен, что справится на отлично. Ну и справился…
– Интересно, – спросил Будкевич, отступая к стене. – Почему ты решил рассказать обо всем мне? И почему именно сегодня? Все это время ты водил меня за нос, говорил, что не имеешь к преступлениям никакого отношения… Что нашу труппу преследует злой рок и искренне переживал из-за этого…
– Я знаю, что я потрясающий актер. Вот видишь, даже тебя мне удалось обвести вокруг пальца, – заулыбался его собеседник. – А к тебе я пришел потому, что ты попал под подозрение. А я – нет. Я подумал, что на допросе ты можешь сболтнуть лишнее, и тогда оперативники выйдут на меня. Это было бы очень нежелательно, тем более что я как раз собирался заняться реализацией своей добычи.
– Какой добычи? – шепотом спросил Будкевич, сразу же догадавшись, впрочем, о чем идет речь.
– Рисунков, естественно, – весело продолжал ночной гость. – Они у меня, все четыре. Я просто решил, что не стоит пропадать добру, коли владельцев их все равно больше нет в живых. Они мне и самому пригодятся, если что…
– Ты настоящий монстр!
– Неужели? И ты, естественно, только сейчас об этом догадался! Ха! Да ты давно уже все знаешь. Просто нарочно обманывал себя, утешаясь тем, что я никого не убивал. Старался мне верить. Изо вех сил. А сейчас, когда ты знаешь правду, ты меня сдашь, чтобы остаться чистеньким.
– Связавшись с тобой, я уже никогда не буду чистеньким!
– А знаешь что? – сказал гость равнодушно. – Ты вообще больше никогда… не будешь, Алик.
В воздухе мелькнула веревка, и Алик почувствовал, как в его шею острыми жалами впились осы. Он задохнулся, пытаясь оторвать от себя сильные руки. В этот момент раздались глухие удары и распахнулось сразу несколько дверей – входная, дверь в ванную комнату и дверь встроенного шкафа. Оттуда выскочили люди с оружием. Черные дула уставились в лицо нападавшему.
Из коридора в номер вошел Дворецкий. У него тоже был пистолет, хотя радостное выражение его лица вовсе не соответствовало моменту.
– Салют! – сказал он непринужденно. – Не ожидали, что ночь будет такой бурной? А я думал, вы гораздо умнее… Вадик.
– Веленко?! Но как же так? – уже в сотый раз повторяла растерянная Таня. Она сидела напротив Дворецкого, положив на колени сжатые в кулаки руки. – Ты сам говорил, что это женщина! Ты оставил у Алика на балконе диктофон и сделал запись телефонного разговора. Алик говорил про женщину, ради которой он готов на все…
– Эта женщина к убийствам не имеет никакого отношения. Тут исключительно личная драма.
– У Алика? Я ничего не понимаю…
– Да, я тоже поначалу завернул не туда. Просто у Будкевича уже около года длится роман с вашей Анжелой Прохоровой. Проблема в том, что Анжела намного моложе. Она ходит на тусовки, где считается нормальным курить и нюхать всякую дрянь. Стоит ли удивляться, что девочка тоже втянулась? Богатые родители, возможность тратить деньги… Конечно же Алик всеми силами старался ее от этого дела отвадить, и вроде бы все было хорошо. Однако, когда начались гастроли и вся эта кутерьма с убийствами, Анжела страшно разнервничалась, и ее снова потянуло покурить травку. Да только травки у нее не было.