– Разумеется, – кивнул Амести.
– Пассажир будет немедленно арестован и передан вам. Готовьте шаттл.
Амести, разрумянившись еще больше, кивнул и отключился. Бугго повернулась к Хугебурке.
– Произведите арест, господин Хугебурка, – велела она.
Он хмуро поглядел на нее, чуть помедлил и вышел.
Кат Гоцвеген лежал у себя все в той же позе. Чая в чашке не было, печенье, раскрошенное, валялось по всей каюте.
– Кат Гоцвеген, – проговорил Хугебурка.
Пассажир чуть шевельнулся.
– Кат Гоцвеген, – повторил Хугебурка, – с этой минуты вы находитесь под арестом. Шаттл таможенных войск одиннадцатого сектора вот-вот пристыкуется к нам. Вы будете переданы властям Арзао.
Гоцвеген сел, потирая виски.
Хугебурка продолжал, не глядя на него:
– Если бы вы с самого начала рассказали правду вместо того, чтобы морочить нам голову и подвергать госпожу Анео опасности… У вас было время понять, что значит для нее этот корабль!
– Да, – глухо отозвался Гоцвеген, – но она была единственным капитаном в порту «Лагиди-6», кто так рвался улететь с планеты, что даже не стал бы наводить справки о пассажире. Поверьте, будь у меня выбор, я поступил бы иначе. Госпожа Анео – исключительная женщина.
– Вставайте! – приказал Хугебурка. – За вами наверное уже прибыли. Идемте.
Кат Гоцвеген, покачиваясь, поднялся на ноги и вдруг обхватил руку Хугебурки мягкими атласными ладонями, сразу обеими, и буквально повис на нем.
– Господин Хугебурка! – умоляюще заговорил арестованный. Его странные, тревожащие глаза так и впивались, как будто ласкали, сильно и настойчиво. – Господин Хугебурка! Одна только просьба.
– Ну, – сказал Хугебурка.
– Мои животные. Доккэ.
– Госпожа Анео любит живность. Она возьмет Доккэ себе, если сумеет его приручить.
Кат Гоцвеген быстро взглянул на своего любимца и поплелся следом за Хугебуркой.
Разгневанная Бугго даже не повернулась к арестованному, когда Хугебурка привел его в рубку и водрузил на кресле, которое тихо закачалось под грузным телом лагидьянца.
Лагидьянца, как же! Сразу надо было догадаться, что не бывает от природы такой шелковистой растительности, таких нежных оттенков. Камуфляж и обман – решительно все, от приятной внешности до сладких разговоров.
Бугго держала руки за спиной, то и дело нетерпеливо похлопывая ладонью о ладонь. Наконец в рубке появились Калмине и с ним младший командир Амести. Откланявшись несколько шутовским образом, Калмине сразу исчез.
Амести оказался куда менее внушительным, чем выглядел на экране: невысокий, бледненький, с точками взволнованного румянца на скулах. Едва очутившись в рубке, он стремительно обвел глазами помещение, примечая и запоминая расположение приборов, экранов, мебели, – видимо, этому его учили. И неплохо натренировали, подумал Хугебурка. Затем юноша быстро склонил голову перед Бугго.
– Еще раз здравствуйте, господин Амести, «Акка-08», – злым тоном приветствовала его Бугго. – С чего начнем?
– С документации, – ответил он.
Мановением руки Бугго сделала его обладателем микроносителя. Молодой офицер вдвинул носитель в свою планшетку, нажал кнопку копирования, а затем несколько минут, все так же стоя, пробегал глазами по строчкам.
– Все контракты в полном порядке, – сказал он наконец, поднимая взгляд на Бугго и сильно краснея. – И лицензия безупречна.
Бугго фыркнула:
– Естественно! Я не меньше вашего возмущена попыткой господина Гирахи втянуть меня и мой корабль в грязную нелегальщину. Забирайте арестованного и делайте с ним все, что сочтете нужным. Надеюсь прочитать полный отчет об этом на вашем сайте. Кроме того, я готова дать письменные показания. Прошу, в свою очередь, об ответном жесте: составьте для меня официальный акт об аресте и экстрадиции моего пассажира.
– Разумеется. Это входит в процедуру.
На миг вернулся Калмине – чтобы спросить, не желает ли господин таможенник чоги. Господин таможенник не ответил – он был занят. Наконец Бугго заполучила две копии желаемого акта и сразу их припрятала.
– Ну, забирайте, – радушно молвила она.
Таможенник огляделся в рубке, равнодушно скользнув взглядом по расползшейся в кресле фигуре Ката Гоцвегена.
– Кого забирать? – недоуменно спросил Амести.
Бугго сощурилась, белые завивающиеся ресницы встопорщились, особенно заметные на темном лице.
– Ну, я полагаю, вы явились сюда за господином Тоа Гирахой. И теперь, после того, как мы с вами вволю покатали взад-вперед возок с любезностями, пора и расставаться. Мне – официальный акт, а вам – ваш дорогой преступник.
– Но… его здесь нет, – все больше терялся Амести.
Бугго подошла к нему вплотную, встала, расставив ноги и туго растянув на коленях узкую юбку.
– Вас интересовал пассажир, которого мы взяли на Лагиди?
– Да.
– Вот он. – Бугго широким жестом указала на Гоцвегена. – Собственной персоной. Наш пассажир. Теперь он ваш, господин Амести. Можете сварить из него суп, если это поможет вашему продвижению по службе. Лично я буду только рада.
В третий раз всунулся Калмине – с кипящим чайником на подносе.
– А вот и чога, – объявил он.
Бугго тихо, горлом зашипела. Калмине невозмутимо пожал плечами, поставил поднос и вышел.
– Вернемся к делу, – сказал Амести. – Нам нужен ваш пассажир с Лагиди.
– Да вот же он! – закричала Бугго. – Перед вами!
И тут молодой офицер страшно побледнел. Приблизив лицо прямо к лицу капитана, так что они едва не соприкоснулись носами, он зашипел не хуже самой Бугго:
– Вы издеваетесь?
– Увы!
– Кого вы хотите мне подсунуть?
– А кого вам надо?
– Вы хоть знаете, как выглядят представители их расы?
– Откуда? Откуда мне это знать? Я летала в Шестом секторе! Я не летала в Одиннадцатом!
– Ну хоть на картинке, а? Ни разу?
– Я не изучаю то, что не относится к моей работе!
– А зря!
– Может быть!
– Это не он!
– Почему? У вас есть его портрет? Покажите!
– Я вам без всякого портрета говорю – это не он. – Офицерик опустился на кресло и закрыл лицо руками. Потискав пальцами себе виски и щеки, он собрался с мыслями и закончил: – На Арзао живут люди без всякой растительности на теле. Лысые. У них грубая светлая кожа, хорошо приспособленная к местным условиям. В частности, к спектру тамошнего светила. И ростом они куда меньше. Можно провести экспертизу, но простой визуальный осмотр позволяет утверждать: ваш пассажир принадлежит к совершенно другой расе.