– Ну, что ты с ней сделал? – Друг грозно нахмурился.
– С кем? – Во рту враз пересохло.
– С нашей аглицкой банкиршей миссис Уолш. Как тебе удалось убедить ее подписать договор?
Клим облегченно вздохнул, откинулся на спинку кресла, забросил руки за голову:
– Если требуется, я могу быть очень убедительным. Да и старушка оказалась на удивление сговорчивой, сам не ожидал.
– Старушка?! – разочарованно вздохнул Виктор.
– Лет восемьдесят, не меньше, но выглядит очень хорошо. Могу подарить тебе ее фото.
– Не надо. – Друг торопливо перекрестился.
– Что так? Подружка заревнует? – усмехнулся Клим.
– Да ну их к черту, этих подружек! Сплошные истерики, контроль и вымогательства.
– И у тебя так? – притворно удивился Клим.
– А у кого еще, кроме меня?
– У меня почти то же самое, только без вымогательства, – доверительным шепотом сообщил Клим.
– Знал, с кем связывался. Я всегда говорил – Дашка та еще язва. А что, у вас с ней не все гладко? – Виктор перешел на серьезный тон.
– По-разному бывает. – Клим уткнулся в отчет.
– А сейчас как?
– Даже не знаю, не клеится что-то.
– Знаешь что, Панкратов, если не клеится, так и не нужно ничего клеить. Не пара вы с Дашкой. Ей другой мужик нужен, не такой, как ты.
– А что со мной не так? – Клим оторвался от бумаг, внимательно посмотрел на друга.
– Да все с тобой так, – проворчал тот. – Только ответь, положа руку на сердце, ты в ближайшую пятилетку жениться собираешься?
– Положа руку на сердце, нет.
– Вот! Что и требовалось доказать! А Дашке уже, слава богу, двадцать восемь. Засиделась она в девках, ей самое время детишек рожать.
– Виктор, я ей ничего не обещал, ты же знаешь.
– Я-то знаю и понимаю, что твое слово – крепче камня, а она, дуреха, все еще надеется тебя переделать.
– Я вчера пытался с ней поговорить, но она ничего не хочет слышать. Заподозрила меня в измене, представляешь?
– Что, нашла в кармане твоего пиджака фото миссис Уолш? – язвительно поинтересовался Виктор.
– В том-то и дело, что ничего не нашла. Просто решила, что, раз я провожу с ней мало времени, значит, у меня есть кто-то на стороне. Честно говоря, я устал.
– Ладно. – Виктор хлопнул ладонями по столу, – разбирайтесь сами. Мне своих проблем хватает. И вообще, я не за этим к тебе пришел. Я нашел подходящий вариант.
– Ты о чем? – Клим, углубившийся в неприятные воспоминания, не сразу понял, что имеет в виду друг.
– Я про помещение под головной офис. На Кутузовском имеется прекрасный вариант.
– На Кутузовском? – Клим поморщился. – Там слишком шумно.
– Там не шумно, – возразил Виктор, – там идеальное во всех отношениях место. И потом, это центр.
– Вот именно, центр! Представляешь, сколько стоит квадратный метр в центре?!
– А у тебя нет денег?
– У меня есть деньги, но я привык тратить их с умом. Можешь больше не заикаться про Кутузовский. Поищи более приемлемый вариант.
– Ты жмот, Панкратов, – проворчал Виктор.
– Для банкира это не самое плохое качество, – улыбнулся Клим.
* * *
– У меня две новости, плохая и хорошая. С какой начинать? – Зинон прикурила сигарету, сквозь облачко дыма посмотрела на Алису.
– А плохая новость очень плохая? – Алиса почувствовала неприятный холодок в желудке.
– Ну, это смотря под каким углом посмотреть.
– Тогда начни с плохой.
– Мой знакомый проверил Мелису. Я оказалась права.
Холодок усилился, расползся по всему телу, даже кончики пальцев закололо. Алиса сжала кулаки, спросила:
– Во что она вляпалась?
– Казино, красотуля! Твоя сестрица проиграла в казино пятьдесят тысяч долларов, и сейчас на нее насели очень серьезные ребята, а она вешает тебе лапшу на уши про долю в фирме.
– Пятьдесят тысяч?!
– Да, вот такие запросы у нынешней молодежи. Она теперь мыслит масштабно. Ты лучше скажи, что в связи с этим собираешься предпринять?
– Не знаю. – Алиса разжала кулаки, растерянно посмотрела на побелевшие от напряжения пальцы. – Я бы хотела поговорить с твоим информатором. Можно?
– Можно, отчего ж нельзя? Только зачем?
– Хочу знать детали. – Алиса натянуто улыбнулась. – Теперь можешь переходить к хорошим новостям.
Зинон понимающе кивнула, развивать больную тему не стала:
– Я узнавала насчет магазинчика на Кутузовском. Он действительно продается.
– Сколько? – спросила Алиса.
– Четыре миллиона, – не моргнув глазом, сообщила Зинон.
– Не потянем.
– Потянем, возьмем кредит. У меня уже и банкир есть на примете, очень добросердечный человек. – Зинон мечтательно улыбнулась.
Алиса удивленно выгнула бровь:
– Ты о ком?
– Я о Ремизове.
Алиса длинно присвистнула:
– Ты уже и до Ремизова добралась?
– Что значит добралась? – усмехнулась Зинон. – Мы с Борисом Ивановичем уже полгода дружим.
– И насколько крепка ваша дружба?
– Настолько, что он не откажет мне в маленьком одолжении.
– Четыре миллиона долларов – это, по-твоему, маленькое одолжение? – Алиса недоверчиво покачала головой.
– Милая моя. – Подруга загасила сигарету. – Ради своей пантеры Борис пойдет и не на такое.
– Пантеры?!
– Да, он меня так называет. – Зинон грациозно выгнула спину, прищурила один глаз: – Что, неужели не похожа?
– Сходство просто портретное, но меня все же гложут некоторые сомнения.
– А ты не сомневайся, красотуля. Через две недели у Бориса юбилей, мальчику исполняется шестьдесят. Мы приглашены.
– Ты собираешься разговаривать о деле во время званого ужина?
– Ну, это как получится, – легкомысленно отмахнулась Зинон. – Может, до, может, во время, может, после. Ты мне лучше расскажи, как прошла встреча с горячим финским парнем? Что-то он сегодня не выглядел слишком счастливым.
– Ольгерд не финн, – машинально поправила Алиса.
– Неважно, лишь бы человек был хороший.
– Он предложил мне руку и сердце.
– Ого! – оживилась Зинон. – И ты, конечно, согласилась, потому что Ольгерд…
– И я, конечно, отказалась, – отрезала Алиса.