— Да, именно такой тебе и нужен, — вспомнив о Гидеоне, кивнула я. — Кстати, может, мне стоит сделать спасательный звонок, чтобы ты в случае чего могла свалить?
— Нет. Но все равно спасибо, — улыбнулась она.
— Ладно. Если передумаешь, сообщи.
Затем я поспешила к своему письменному столу с твердым намерением наверстать все, что не успела сделать вчера. Марк тоже с головой ушел в работу и оторвался лишь для того, чтобы сообщить, что Стивен буквально фонтанирует идеями насчет будущей свадьбы. Оказывается, он уже много лет готовился к этому знаменательному событию.
— Интересно, почему меня это не слишком удивляет?
— А вот меня Стивен застал врасплох, — расплылся от уха до уха Марк. — Представляешь, какой прохвост! Держал все материалы у себя в офисе, чтобы я ни о чем не догадался.
— Так тебе уже удалось хоть что-то увидеть?
— И не говори! На все про все у нас ушло несколько часов.
— У тебя будет свадьба века, — поддразнила его я.
— Да, — сдержанно ответил он, хотя выражение лица у него было таким счастливым, что я не могла не улыбнуться.
Папа позвонил около одиннадцати:
— Привет, моя ненаглядная. Как дела?
— Прекрасно. — Я откинулась на спинку кресла и бросила взгляд на папину фотографию. — Ты хорошо спал?
— Плохо. И теперь хожу точно сонная муха.
— Тогда почему бы тебе не поваляться еще немного в постели?
— Послушай, давай перенесем ланч на завтра. Сегодня мне надо поговорить с твоей матерью.
— О… — Я хорошо знала этот его тон. Властный и резкий. Именно так он всегда говорил, когда собирался кого-то поставить на место. — Послушай, мне совершенно не хочется между вами встревать. Вы уже взрослые люди, и я не собираюсь принимать ничью сторону. Но должна тебе сообщить, что мама очень хотела посвятить тебя в нашу тайну.
— Конечно, она просто обязана была это сделать.
— Ведь она осталась одна, — нетерпеливо притопнула я ногой по ковру. — И ей еще предстояло как-то пережить развод и суд над Натаном, позаботиться о моем выздоровлении. Уверена, маме отчаянно хотелось прислониться к сильному мужскому плечу. Ты ведь ее знаешь. Но поскольку она чувствовала себя виноватой, я вертела ею, как хотела, и уговорила молчать. Я просто хочу, чтобы ты учел это, когда будешь с ней разговаривать.
— Ладно, убедила. А когда ты вернешься домой?
— Где-то после пяти. Хочешь со мной в спортзал? Или снова к Паркеру?
— Поживем — увидим.
— Ну, тогда хорошо. — Даже думать не хотелось о предстоящей встрече родителей. — Звони, если что понадобится.
Мы закончили разговор, и я вернулась к работе, страшно довольная, что могу хоть как-то отвлечься.
Когда настало время ланча, я решила купить что-нибудь готовое и перекусить на скорую руку прямо за рабочим столом. Для начала заскочила в дневную сауну рядом с офисом, а затем купила в «Дуан Рид» пакет вяленой говядины и освежающий напиток. Ведь с тех пор как мы снова сошлись с Гидеоном, я откровенно манкировала физическими занятиями, и теперь пришел час расплаты.
Так вот, я входила в здание Кроссфайра через вращающиеся двери, пытаясь между делом решить, стоит ли послать Гидеону записку типа «Я думаю о тебе». Буквально несколько слов благодарности за цветы, скрасившие мне сегодняшний день.
И неожиданно увидела женщину, с которой предпочла бы больше никогда не встречаться. Коринн Жиро. Более того, она ворковала с моим мужчиной, интимно положив руку ему на грудь.
Они стояли немного в стороне, в тени колонны, защищавшей их от непрерывного потока проходящих через турникет людей. Длинные темные волосы Коринн подобно шелковому покрывалу падали ей на спину, спускаясь до талии. Глаз Коринн я не видела, хотя и так прекрасно знала, что они удивительного аквамаринового цвета. Коринн была очень красивой женщиной, и вместе они смотрелись потрясающе. Особенно сейчас: оба с головы до ног в черном, единственное яркое пятно — его синий галстук, мой любимый.
Неожиданно Гидеон повернул голову и заметил меня. Должно быть, почувствовал на себе мой пристальный взгляд. Наши глаза встретились, и у меня вдруг возникло ощущение внутренней уверенности, появлявшейся только в присутствии Гидеона. Интуиция подсказывала мне, что он мой. Я это поняла еще тогда, когда впервые увидела его.
А тут какая-то чужая женщина имеет наглость класть руку ему на грудь!
Я подняла брови в безмолвном вопросе: «Какого хрена?» В этот момент Коринн проследила взгляд Гидеона. И, увидев меня посреди вестибюля, явно не слишком обрадовалась.
Правда, если честно, Коринн еще крупно повезло, что я не оттащила ее за волосы от Гидеона.
Она демонстративно взяла его лицо в ладони, насильно повернула к себе, встала на цыпочки, чтобы прильнуть к его упрямо сжатым губам. И тут во мне действительно проснулось желание вцепиться ей в волосы. Я даже сделала шаг в их сторону.
Коринн, надо отдать ей должное, почти преуспела, однако Гидеон резко дернул подбородком, не дав ей возможности совершить задуманное, схватил ее за руки и отодвинул от себя.
Усилием воли я подавила раздражение и решила, что пусть сам разбирается. Он уже большой мальчик. Не то чтобы я совсем не ревновала, потому что, естественно, это было не так. Ведь Коринн, в отличие от меня, могла появляться с ним на людях. Но теперь я не испытывала безумного страха потерять мужчину, которого любила больше жизни.
Конечно, внутренний голос предостерегал меня от излишней самонадеянности. Безусловно, надо всегда быть начеку, чтобы потом не было мучительно больно. Но сейчас я твердо решила не обращать внимания. Ведь после всего, что нам с Гидеоном пришлось пережить, после всего, что он сделал для меня… Нет, сейчас совершенно невозможно было не верить в нашу любовь.
И вообще, испытания закалили нас, мы оба стали гораздо сильнее.
Когда я вошла в лифт, то в голову вдруг полезли мысли о родителях. Ни мама, ни Стэнтон пока не звонили мне с жалобами на папу. Явно хороший знак. Скрестив на удачу пальцы, я загадала, что, когда вернусь домой, мы навсегда закроем тему Натана. По крайней мере, я уже вполне созрела. И была готова начать новый этап своей жизни, как бы она ни сложилась в дальнейшем.
Кабина лифта остановилась на десятом этаже, двери открылись, мы услышали пронзительный звук перфораторов и отбойных молотков. Прямо напротив лифта с потолка свисала строительная пластиковая пленка. Я понятия не имела, что в Кроссфайре где-то идет ремонт, и вытянула шею, чтобы посмотреть, в чем дело.
— Кто-нибудь выходит? — оглянувшись через плечо, спросил стоявший у двери мужчина.
Я выпрямилась и покачала головой, хотя он обращался вроде и не ко мне. Никто не двинулся с места. Все ждали, когда двери закроются и избавят нас от шума стройки.