— Что это? — вдруг спросила Тиал, шедшая рядом со мной во главе колонны, поскольку Джейн в данный момент была в группе, прикрывающей хвост.
— Что?
— Она права, — сказал я. — Впереди что-то не так. Нет, вокруг…
— Как?.. — начал было Роджер, затем, сообразив, видимо, что сейчас не время для расспросов, замолчал. Молодец, мальчишка, впрочем, на сей раз я мог ему ответить.
— Дело в звуках леса, — объяснил я. — Что бы там ни находилось, птицы его боятся. Слышишь — оттуда не слышно этих… которые трещат. А мартышки перекликаются реже, и как-то резче.
С минуту мой ученик вертел головой, прислушиваясь, затем заявил, что не слышит разницы — что здесь, что там.
— Правильно, потому что здесь птиц пугаем мы.
— Но тогда как?
— Слушай внимательнее. Чувствуй.
Еще минута прошла в молчании, затем он кивнул.
— Что-то такое есть… — он не закончил.
Спереди донесся леденящий душу вой. Нет, не вой — это был плач, так мог бы выть волк, будь этот волк несчастен и обладай он при этом разумом. Но громче, и гораздо музыкальнее. Тоска. Жалоба. Боль.
Через минуту издалека донесся еще один вой, словно ответ. Да что там «словно», ясно же, что нас засекли, и теперь предупреждают своих. Еще один вопль донесся сзади, я оценил бы расстояние километра в полтора. Еще, и еще.
— Кто это? — спросил я у Тиал. Она пожала плечами. Затем сквозь толпу, сгрудившуюся у меня за спиной, протолкался Кирк.
— Распределитесь! — крикнул он. — Достаньте оружие. Их мало — кто бы они ни были!
— Я слышал истории, — сказал он, — про духов ужаса, обитающих в этих местах, но… ЭЙ ТЫ! КУДА ЭТО ТЫ СОБРАЛСЯ? — прервал он сам себя, останавливая паникера.
— Справимся, — утешил я.
— Ты можешь справиться с духом, после той истории с озером, я готов в это поверить. Но есть проблемы и посерьезнее.
— Например?
— Что это такое? — Джейн подошла к нам, шпага наголо, на голове венок из каких-то цветов. При виде венка Тиал сделала круглые глаза.
— Я кажется знаю, — сказала она.
Джейн непонимающе уставилась на нее. Я протянул руку, и снял венок.
— Это?
— Сколько еще таких венков вы наделали? — вместо ответа спросила Тиал.
— Делать мне нечего — вить венки, — возразила Джейн, — мне его какая-то девчушка подарила. Да в чем дело-то?
— Мы пропали.
— Тиал?
— Там никого нет, — сказала девушка, показывая рукой в сторону, откуда доносились крики.
— Как, то есть, нет? — возмутился гном. — Ясно, что их шестеро, и они смыкают кольцо.
— Они здесь. — эльфийка коснулась двумя пальцами виска. — Это галлюцинация.
— Разделенная всем отрядом? — уточнил я.
— Да. Эти цветы, умирая… Их называют предсмертником… Я не уследила, а теперь мы все…
— Что случится?
— Страх. Он заставит людей потерять голову.
— Внимание!!! — заорал Кирк, словно проснувшись внезапно от спячки. — Всему виной венки из желтых цветов — они вызывают бред. В лесу никого нет. Выбросьте венки! И успокойтесь!
— Поздно…
— Скажи мне, Кирк, — спросил я, — у эльфов пощечина — это сильное оскорбление.
— Смотря за что?
— Чтобы привести девочку в чувство.
— А!
Я принял это как одобрение моего решения, и выдал эльфийке две хорошие пощечины. Она оторвалась от мыслей о смерти, и возмущенно уставилась на меня.
— Полегчало? — спросил я.
— Не бей меня больше, — этого я, признаться, не ожидал.
— Если это будет единственным способом сохранить тебе жизнь, то буду бить, — пообещал я. — Мне не нравится твое настроение.
— Они приближаются, — с опаской произнес Роджер.
— Еще один! Ты вчера справился со змеей, так?
— Ну так…
— Не нукай мне! Крики слышишь?
— Слышу…
— Что надо делать?
— Ну…
— Сто отжиманий, — веско сказал я. — Если крики не прекратятся — еще сто.
Мои спутники, кроме Роджера, уставились на меня, как на сумасшедшего, мальчишка же не говоря ни слова, принялся за работу.
— Это может подействовать, — задумчиво произнесла Тиал. Я сделал рукой приглашающий жест.
— Ну уж нет!
— Том, мне страшно, — тихо сказала Джейн.
— Отжиматься не хочешь?
— Том!
— Если ты убежишь, то пропадешь в этих кустах… Понимаешь?
— Понимаю, но…
— А когда ты пропадешь, мы с Тиал останемся наедине…
— Я не нуждался в пощечине, — заметил я ей вслед.
— Зачем ты так, Том? — жалобно спросила Тиал.
— Единственное, что в ней могло победить страх, это злость, — сказал я. — Я не хотел обижать тебя, девочка. Я по-прежнему твой друг, ладно? И как друг, я сделаю все, чтобы ты осталась в живых. Даже если придется заставить тебя отжиматься…
Тут я умолк, потому что Тиал больше не плакала — она кусала губу. Я резко обернулся. Красный от злости, пыхтя, надутый и несчастный, рядом с Роджером отжимался Кирк.
— Пошли мириться с Джейн, — сказал я Тиал. — Ты хоть и дрожишь, но по-моему, уже не боишься.
Мы потеряли почти всех. То, что нам удалось собрать хоть кого-то, было на сто процентов заслугой Кирка, точнее его луженой глотки. Он кричал около часа: «ау» и «сюда» и снова «ау». Если человек был жив — он его слышал и шел на зов. Выжило мало, большинство бросилось бежать, не глядя, и погибло в болоте, которое обнаружилось справа от тропинки, или от укусов змей, живущих вокруг болота, или…
Джейн мы тоже выловили из этой зловонной жижи — она не бежала, просто в трясину попала девочка, та самая Жанна, которую мы подобрали под Аталетой, и, конечно, Джейн полезла на помощь. Я швырнул в болото Тиал, взял ее за ноги, так что она смогла ухватить за руку Джейн. Второй рукой Джейн держала девчонку. Ну не было у меня времени рубить шест, потому я и использовал вместо шеста Тиал, в конце концов, Старик ведь переходил как-то по мне через трясину… Но Тиал обиделась, тем более что смыть грязь было нечем, Джейн обиделась из-за Тиал, и в результате мы с Роджером могли сколько угодно упражняться под руководством Кирка в языке гномов.
Кроме меня, Тиал, Джейн, Кирка и Роджера, переживших «голоса» относительно легко, у нас было на попечении человек пятнадцать. Из них хоть какую-то помощь в бою могла оказать Шейла, ее способность поразить из лука любую цель, и это на второй-то день обучения, вызывала изумление. Вот только боевой лук, взятый нами в качестве трофея у гоблинов, был для нее туговат, так что на натягивание тетивы уходило слишком много времени. Зато она умела стрелять на слух, и подстрелила ночью парочку вомбатов, иначе к утру мы бы еще кого-нибудь недосчитались. В числе прочих было пятеро мужчин и восемь женщин.