Разумней всего пристрелить этот дефект эксперимента, избавив себя от сюрпризов. Но рука не поднялась. Неужто офицера, вскормленного кровью врагов, смутило присутствие девушки, с интересом на него поглядывающей?
Все может быть. Даже то, чего быть не может.
Зомбак поковылял прочь, оставив полковника наедине с задержанной.
– Имя, звание, номер части? – Будь перед ним мужчина, Самара сначала хорошенько врезал бы по зубам, а уж потом задавал вопросы. – С какой целью вас забросили? Состав группы? Кто командир?
Ответ обескуражил его.
– Полковник, сколько вам лет? Усы вам не идут, сбрейте. – Девица дерзко рассматривала Самару, водя при этом кончиком языка по губам. – Меня немного контузило, наверное, поэтому я не услышала, как вы представились.
Самара сглотнул, надеясь, что получилось не очень громко.
Девица улыбнулась, показав, что таки очень.
– Меня зовут Мариша, я дочь советника Петрушевича, острог Харьков.
– Далеко вас занесло от дома. – Самара не поверил ни единому слову диверсантки, она несла откровенную чушь, чтобы спастись от расправы.
– Далеко, да. Так распорядилась судьба. Ведь я – доставщик.
Самара хмыкнул. Большей нелепости от пленных он еще не слыхал. Ордынцы на допросах не очень-то изощрялись в остроумии, все больше норовили плюнуть в лицо.
– Если б не Псидемия, я ходила бы по подиуму где-нибудь в Париже, а так… – Девица откровенно стреляла глазками.
Воротник вдруг стал натирать горло, Самара расстегнул пуговицу. Пленница действительно выглядела как топ-модель. И рост подходящий, и личико вполне, смазливое… К тому же вела она себя достойно, что импонировало полковнику. Он ждал слез и соплей, размазанных у него по ботинкам. Но диверсантка не спешила кидаться в ноги и молить о снисхождении. А ведь по закону военного времени ей грозит смерть, она должна это понимать.
«Пленных не брать. Убивать всех» – так было написано в приказе министра обороны.
После допроса Самара должен приставить к затылку пленницы пистолет и…
– Полковник, вы любите вареники с картошкой?
– Э?.. – Вопрос опять сбил Самару с толку.
– Моя мама отлично делает вареники. Я приглашаю вас в гости. Вы ей точно понравитесь. Она давно присматривает подходящего зятя.
– Простите?..
– Разве вы женаты? – Брови девицы удивленно изогнулись.
– Я холост, – смутившись, ответил Самара.
Она смотрела ему в глаза чуть дольше, чем подобает приличной девушке. От этого взгляда его кинуло в жар. Он, вояка, не привык к общению с юными особами. Одергивая себя – она диверсантка, она это нарочно! – Самара все больше проникался симпатией к Марише. Казалось, время застыло. Полковник забыл о том, где он находится, кто окружает его. Пламя костра освещало девушку, причудливо играя отблесками на ее лбу и щеках.
– Полковник, я… – Лицо ее внезапно окаменело, она закричала: – Сзади!
Схватив девицу за руку, Самара завалился в сторону. Подшутила над ним, умело сыграв испуг? Увы, грохот выстрелов и веер пуль, рассекший воздух там, где они стояли, сымитировать было нельзя.
Стреляли из придорожных кустов. Пару раз бахнув в ответ, полковник приподнялся – и тут же лег, уходя от следующей очереди. Противник сменил позицию, стрелять наобум не имело смысла. Он видел Самару, а Самара его – нет. Нужно срочно уходить с открытого пространства.
Среди зомбаков началось волнение, двоих ранило, они вовсю голосили, привлекая сородичей – запах свежей крови будоражил зомби почище, чем вонь браги – отпетого алкаша.
– Твои дружки?! – Самара дернул Маришу за локоть.
– Идиот, – прошипела та, – они улетели.
Верно, их подобрал дирижабль. Но что, если не все диверсанты убрались обратно в Москву и кто-то остался, чтобы спасти пленницу?
Самара потащил ее к вездеходу. Сначала втолкнул девицу, потом влез сам.
– Белоус! Задраиться, держать оборону! Не позволить уничтожить прибор! – Он едва успел перехватить руку Мариши. Подобрав с пола здоровенную отвертку, диверсантка занесла ее над усилителем. Зять повис на левой руке девушки, в которой был зажат молоток.
«Быстра», – с неожиданным восхищением подумал Самара. И врезал ей кулаком в висок.
Мариша сразу обмякла. Он потрогал пульс – жива. И почему он так о ней беспокоится? Ну, убил бы, и что? Все равно придется, а так – ослабил удар… Зачем?
На войне как на войне. Враг есть враг, хоть в юбке он, хоть в галифе.
– Командир, а вы как же?! – Белоус выглядел обалдевшим от всего происходящего.
По стальным бортам замолотили пули. Самара непроизвольно пригнулся. Толщина бортов слабенькая, не броня, очень даже дырки возможны – и в теле тоже.
– Вадик, остаешься за старшего. Зять, на подхвате. Нам нужна эта девчонка. Надо вытрясти из нее все, что знает. А прибор под удар я подставлять не имею права! – Полковник старался говорить уверенно, сурово.
В бортовую дверь ударили пули, стоило только слегка приоткрыть ее.
– Черт! – Самара отпрянул, захлопнув дверь.
В борт стреляли из придорожных кустов. Сирень там растет или акация, не разобрать. А в корму с другой позиции долбят, факт. Значит, стрелков минимум двое. Хреново.
– Борисыч, я сдам чуток, отъедем…
– Отставить! – Самара всегда полагался на свою интуицию и потому до сих пор жив. Сейчас интуиция подсказывала следующее: если он не хочет потерять вездеход, экипаж и оборудование, надо побыстрее отсюда выбраться. А то из РПГ жахнут, чтобы дознавателей с «языком» похоронить в братской могиле из покореженной стали.
– Подвинься. – Самара согнал Вадика с водительского места, открыл «форточку», вылез сам, затем вытянул девушку, которая уже начала шевелиться, приходя в сознание. – «Калаш» свой дай!
Белоус поспешно протянул командиру оружие.
Присев, полковник оглянулся по сторонам. Похоже, его маневр не заметили. На это весь расчет. Он взвалил девчонку на плечо и побежал, кряхтя от тяжести – до подиума Марише еще худеть и худеть. В стаде зомбаков наблюдалось волнение, ничего серьезного – подзарядка крепко держала личный состав в узде. Но почему тогда бойцы не реагируют на стрелков?..
Все это промелькнуло в голове Самары, пока он мчался к обгоревшей, дымящей раме «газона». Тут он запланировал устроить засаду.
Самара положил девушку на асфальт – так, чтоб ее хорошо освещало пламя, и, дав очередь в воздух, юркнул в кусты у дороги, неподалеку от припаркованного мотоцикла с коляской. К сожалению, здесь росла не сирень – шипы расцарапали лицо и руки. Его тут же облепило комарье и принялось нещадно жрать. Очень хотелось выбраться из засады и устроить геноцид кровососущих, но лучше перетерпеть, чем нарваться на пулю.