И тут рвануло так, что на секунду-две Гурбан оглох.
С обратной стороны резиденции бойцы Вилена Джексона разнесли в пух и прах большой сектор бетонного забора, и боевые группы уже проникли на территорию Мосинского клана, занимая позиции и дожидаясь подкрепления. Возня у ворот — лишь отвлекающий маневр.
А еще взрыв послужил сигналом к началу операции по всему острогу Тула. В этот момент сотни бойцов атаковали склады и цеха мосинцев, выбивали их с периметра, уничтожали нещадно, пленных не брали. Ночь длинных ножей, не иначе. Или ночь укороченных автоматов, которыми в большинстве своем были вооружены бойцы Зареченского клана.
— По времени вроде нормально? Должны были спуститься в подземный ход, как считаешь? — В руках Мясник сжимал заряженный РПГ-7. — Думаю, наши мальчишку уже приняли.
Гурбан кивнул. Он тоже на это надеялся.
— Тогда сотрем с лица земли этот гадюшник!
Реактивный двигатель отправил гранату в полет. И тотчас еще десятки таких же гранат впились в здание, калеча и убивая тех, кто прятался за стенами.
Мосинцы еще отстреливались, но их участь была предрешена.
* * *
Парочка буквально скатилась с кровати. Мариша успела накинуть на себя халатик до того, как Данила включил свет. Открыв дверь, он спровадил девушку в ее номер:
— Одевайся. Минута времени. Встретимся в коридоре. Живо!
И сам принялся натягивать на себя все, что снял в порыве страсти. Когда он завязывал ботинки, в комнату вломился Ашот, раздобывший уже где-то автомат:
— Маришу куда спрятал?
— Какую Маришу? Зачем ее прятать? — отмахнулся от него Дан. Только сальных разговорчиков сейчас и не хватало.
— Значит, не было Мариши? Показалось, значит… — задумчиво пробормотал толстяк. — Забористая трава. Перед тем как старшой отобрал косяк, я пару раз таки успел…
— Вредная привычка. До добра не доведет. — Дан выскочил в коридор.
— Да, пора завязывать. — Ашот уставился на Маришу, которая успела уже одеться и вышла из своей комнаты. Петрушевич ведь не простая девушка, у которой подобная процедура заняла бы не меньше часа, даже если б земля горела под ногами. Мариша — доставщик, а это ко многим жертвам обязывает… Вот только из-под новой армейской куртки, выданной на смену, выглядывал тот самый халатик, в котором девушка посетила Дана.
Ашот потер глаза, ущипнул себя за руку:
— Точно, завязываю.
Он еще что-то сказал, но слова заглушил грохот выстрелов. Коридор заволокло дымом.
— Куда теперь? Что делать? Кто виноват? — Доставщики дружно заговорили невпопад, перебивая друг друга и вертя головами по сторонам.
— За мной! — Старшой нарисовался рядом и, взмахнув рукой, побежал по коридору.
Доставщики ускорились вслед за ним. Если с его помощью они не выберутся из того ада, в который превратилась резиденция Горбатого, то сами уж точно обречены.
Вот, кстати, и Горбатый, легок на помине — вынырнул из дыма. Передвигался он довольно живо для своего скрюченного телосложения — в нем чувствовалась какая-то звериная сила — сродни той, что заставляет лису, попавшую в капкан, отгрызать себе лапу. С самого рождения инвалид доказывал себе и окружающим, что достоин не только жить, но и быть хозяином своей — и не только! — судьбы.
— Цел пацаненок, цел! — Наум чуть ли не облизнулся, глядя на Данилу.
Это не понравилось Марише, которая встала между главарем мосинцев и парнем, с которым она только-только целовалась и готова была на большее.
Как же не вовремя началась эта заваруха! Дан от досады заскрипел зубами. Хоть бы минут на пятнадцать позже…
Горбун махнул старшому рукой:
— Давай его в подвал, выводи отсюда. Главное — в Москву доставить! Остальное ерунда…
И они побежали по лестнице вниз, то и дело наталкиваясь на раненых и трупы. Свистели пули, гремели взрывы. Война началась, как есть война. На ходу Мариша и Дан подобрали автоматы и запаслись магазинами к ним — бывшим владельцам оружие ни к чему уже, а доставщиком оно, быть может, спасет жизнь. Пару раз Ашот останавливался между этажами и совал ствол в решетку, чтобы выпустить очередь по тем, кто атаковал резиденцию Горбатого. А когда доставщики и старшой добрались до первого этажа, навстречу им выскочили человек десять, на рукавах у них Данила заметил зеленые повязки. Началась стрельба — старшого убили почти сразу. Ашота ранили в зад, когда он попытался отойти на запасные позиции — проще говоря, надумал драпать. А когда положение стало совсем безнадежным, снаружи принялись лупить по дому из гранатометов, и Дан понял: только что было отлично вообще, а вот теперь настало то самое, куда ранили Ашота…
От стен откалывались целые куски. Занялся пожар. Пролетали над головой осколки, заставляя вжаться в пол и не помышлять даже о сопротивлении. Выбирай, доставщик, что больше по нраву: залечь, уповая на судьбу, или встать в полный рост — и тут же сдохнуть.
Альтернатива, однако!..
А потом чья-то сильная рука оторвала Дана от пола, поставила на ноги и потащила за собой. Это был Равиль, в другой руке он сжимал окровавленный меч. Шляпу его обильно присыпало пылью, пылью же запорошило очки, но вольнику это не доставляло ни малейшего неудобства.
— Эй, отпусти! — дернулся Дан.
Его отпустили, и он тут же рухнул на пол, залитый алым и потому скользкий. Тем бойцам Зареченского клана, которые первыми вошли в дом, не очень-то повезло. У некоторых были отсечены конечности, у двоих — головы. Один Равиль со своим мечом тут накрошил народу больше, чем трое доставщиков с автоматами.
Мариша, помогавшая Ашоту справиться с земным притяжением, оказалась рядом. Дан вскочил — нехорошо сидеть, когда девушка стоит. И уж тем более нехорошо, когда девушка тащит на себе отнюдь не легкого толстяка, который корчит из себя умирающего лебедя.
— Да брось ты его, пусть сам идет!
Но Мариша лишь мотнула головой — мол, настоящий доставщик своих не бросает. Пристыженный Данила подхватил Ашота с другой стороны и потащил его за Равилем.
…А потом был спуск по жутко неудобной лестнице в подвал, и погас свет — зареченские сумели обесточить резиденцию, стало хоть глаз выколи. Шли на голос вольника, натыкаясь на стены, цепляясь ногами за всякий хлам на полу, падая и вставая. Дан разбил губу, Ашот пыхтел, Мариша ругалась, обещая отказаться от карьеры, выйти замуж за гражданского идиота и нарожать кучу детишек. Ее угрозы так подействовали на Дана и Ашота, что они зашагали быстрее. Похоже, ранили Ашота несильно, вскользь — лишь оцарапали пулей.
Вскоре Равиль завел их в узкий коридор с земляными стенами и потолком, кое-где закрепленными деревянными балками. Тут приходилось идти чуть ли не вдвое согнувшись и только друг за другом, так что Ашоту довелось передвигаться самостоятельно, с чем он вполне справился. И вообще — фигня это, сказал он, в сравнении с норами орловских карликов.