И, — думал он, — неужто Дерек достаточно умён, чтобы наглядно показать мне всё это? Показать мою слабость, унизить меня и пристыдить? Чтоб захотелось доказать — хотя бы самому себе, — что я по-прежнему не лыком шит… Что я по-прежнему Птицелов, и притащу тебе твою Мессеру на раз-два, делов-то, она всего лишь баба, а с бабами это всегда просто, даже слишком просто.
Дерек, паскуда, если так ты и рассуждал, то я снимаю шляпу и покоряюсь в немом восторге. В точности как покорился Селест».
— Что с Селест? — спросил Лукас и тут же подумал, что этим вопросом выдал себя со всеми потрохами. На месте Дерека он улыбнулся бы, просто не смог бы сдержаться — ну ещё бы, такой триумф… Но Дерек по-прежнему шёл не оборачиваясь, поэтому Лукасу оставалось лишь проклинать мерзавца, всё же отдавая ему должное. Это была единственная причина, по которой он его всё ещё не убил.
Когда они вышли из башни, Лукас увидел, что стоит ночь. У ворот ждали двое коней, хотя его лошадь исчезла, как и его оружие. Спрашивать об их судьбе сейчас было не время.
У замковых ворот они прошли тщательный досмотр — даже Дерека обыскали на предмет непонятно чего, но всё же пропустили. Выехать из замка, судя по всему, было не проще, чем въехать в него.
От ворот они припустили галопом и ехали так до самого города. Дерек привёл Лукаса в тот самый дом, где он впервые увидел Селест, прислуживающую за столом. Этой ночью им никто не прислуживал, разливать пришлось самим, и Лукас не без удовольствия отметил, что руки его ничуть не дрожат.
Они выпили трижды, прежде чем кто-либо из них заговорил. Дерек выглядел потрясённым и подавленным. Лукас его не торопил. Ему самому было о чём подумать.
— Ты собрался нарушить наше соглашение очень не вовремя, — сказал Дерек наконец. В словах не прозвучало осуждения, только досада.
Лукас слегка приподнял брови, приглашая к развитию мысли. Спорить и оправдываться он не собирался. К тому же — хотя думать об этом ему хотелось сейчас меньше всего — он ещё не до конца оправился от впечатлений прошедшего дня и вряд ли мог полностью себя контролировать. Так что пока можно и помолчать.
Дерек, однако, не стал продолжать. Он поставил недопитый кубок на стол и, заложив руки на спину, принялся мерить комнату шагами. Ставни были закрыты наглухо, ровные язычки свечей тянулись к потолку и колебались, только когда Дерек проходил мимо.
— Так, значит, король убит, — сказал Лукас наконец. Это не было вопросом, скорее, новой попыткой заставить Дерека разговориться. И эта попытка, в отличие от предыдущей, удалась.
— Убит, — повторил Дерек, как будто не в силах поверить в то, что сам говорит. Он кивнул, будто подтверждая это ещё раз, и снова повторил: — Убит. Несмотря на то, сколь ловко это обставлено как несчастный случай.
— Несчастный случай?
— На охоте. Король выпал из седла, проезжая мимо ущелья. По свидетельству очевидцев — не просто выпал, вылетел. Лопнула подпруга. Но, во-первых, уж в слишком удачном месте это произошло; во-вторых, на месте разрыва подпруги есть следы надреза; и в-третьих, король был пьян.
— Пьян? — Лукас рассеянно взглянул на полупустой кубок, оставленный Дереком на столе. — Артен не пьёт.
— Я знаю.
Дерек подошёл к окну и задёрнул портьеру. Смысла в этом на первый взгляд не было никакого… по крайней мере для Лукаса. Сигнал тому, кто наблюдает за ними из соседней комнаты? Глупо — слишком уж явно для сигнала. Если только Дерек не пытается намеренно сделать вид, будто именно с этой минуты их разговор будет по-настоящему конфиденциален…
— Слишком много факторов риска, — пожал плечами Лукас. — Это вряд ли было спланировано как убийство. Возможно, его хотели только покалечить.
— Разве я говорил, что это было спланировано как убийство?
— Не ты. Тот тип из Королевской Башни мне сказал. Вернее, спросил.
Дерек поморщился. Лукас послал ему лучезарную улыбку.
— Хочешь сказать, мне сболтнули лишнего? — невинно поинтересовался он.
— Теперь это не имеет значения, — Дерек хмуро взглянул на него. — Ты четвёртый человек в этом городе, который знает обстоятельства смерти короля.
— Я должен проникнуться осознанием своей исключительности?
— Достаточно держать язык за зубами.
Лукас расхохотался. Интересно, показался ли Дереку этот смех неестественным?
— Какого беса, Дерек, ты же прекрасно знаешь, что меня бесполезно о чём-либо просить!
— Знаю, разумеется, — сухо сказал Дерек. — Я и не прошу.
Лукас перестал улыбаться.
— С каких это пор ты начал раздавать мне приказы?
— С тех пор, как мы заключили сделку.
— Я не заключал с тобой сделок. Я просто выслушал тебя… в тот раз. О большем мы не уславливались.
— Лукас, сучий ты потрох, ненавижу, когда ты начинаешь вот так передёргивать.
Лукас снова развеселился:
— Ну а по-другому ведь со мной не выходит, так?
— Может, стоило бы и попробовать по-другому. Например, оставить тебя в Королевской Башне и дать познакомиться с дыбой.
— Дерек, — сказал Лукас, прикрыв глаза, — неужели ты действительно думаешь, что меня бы это… м-м, перевоспитало?
— Почему бы и нет? Я знал не так уж много людей, к которым в подземельях Храма не находили бы подхода.
Теперь он прямо, открыто угрожал. Лукас смотрел на него сквозь опущенные ресницы и пытался понять, зачем. Пытается исподволь убедить, что не имеет никакого отношения к сегодняшнему аресту Лукаса? И что только может сделать то, что сегодня едва не сделала королевская охранка? Обряженная, тем не менее, в плащи патрицианцев…
— Вы многих за сегодня сцапать успели? — спросил он.
К его облегчению, Дерек не стал притворяться, будто не понял вопроса.
— Многих. Вот только толку от них маловато. Все следы ведут к королеве, но именно это меня и настораживает.
— Ольвен? Так это её рук дело?
— Её величество снова беременна. И, как ты понимаешь, снова не от своего супруга. Наши осведомители, близкие к королеве, доносили о том, будто она болтала, что ей-де надоело рожать тайком, и что на этот раз у неё будет сын, и она увидит его на троне, чего бы ей это не стоило. И судя по всему, Артену было известно о её беременности. Есть свидетели их ссоры. Они были наедине, но король кричал так, что слышно было на весь этаж. Грозился запереть королеву в монастырь. О причинах ссоры ни он, ни она не распространялись.
— Ясно, — кивнул Лукас, пытаясь понять, зачем Дерек посвящает его в такие подробности. — Стало быть, мотивы у неё были.
— Не просто мотивы. Насущная необходимость. Она не могла ждать, пока Артен объявит её прелюбодейкой, а её ребёнка — бастардом. Ей нужно было по меньшей мере вывести короля из игры. Возможно, покалечить, а затем тихо и осторожно отравить во время лечения. Если бы произошло так, смерть Артена не вызвала бы особых подозрений. Но сейчас это выглядит именно как убийство, причём просчитанное и невероятно дерзкое. Хотя, скорее всего, убийцам просто повезло… точнее, напротив, очень не повезло.