Уже второй раз Макманн прикасается к ней. Сначала в ресторане, когда положил руку ей на плечо, теперь" вот внезапно вцепился в запястье, а потом поцеловал ладонь… И почему она так остро реагирует на Макманна? На этот вопрос. Карли не знала ответа. Уж не уподобляется ли она тем фанаткам Райана, которые с замиранием сердца смотрели на своего кумира, готовые идти за ним на край света? Что в нем заставляет Карли трепетать и без конца вспоминать его лицо, взгляд, слышать низкий, чуть хрипловатый голос, снова и снова перебирать в памяти каждую деталь их встречи? Как она относится к Макманну? Двойственно. Настороженно, с опаской, даже с раздражением, и вместе с тем ее неудержимо тянет к этому мужественному, сильному мужчине. Он неотступно преследует воображение, она постоянно помнит о нем, хотя и не признается в этом себе! Вот только нельзя забывать, что Райан Макманн – свидетель по делу об убийстве, расследованием которого она занимается!
Карли почти не заметила, как миновала шоссе и выехала на Атланта-хайвэй. Несколько миль прямо, потом один поворот, и она затормозила перед цветочным магазином.
Карли решительным шагом подошла к дверям. Навстречу ей поспешила хозяйка – невысокая пожилая темноглазая женщина с суетливыми жестами и заискивающей улыбкой. Когда Карли показала ей карточку магазина и напомнила о недавнем заказе, женщина быстро заговорила:
– Белые гвоздики? Говорите, белые гвоздики? Да-да, припоминаю этот заказ, мэм. Я сначала предложила ей чудесные лилии или роскошные белые розы, сказала, что продам их за ту же цену, что и гвоздики, но она отказалась. Нет, говорит, только белые гвоздики. – Женщина развела руками. – Что ж, желание клиента – для нас закон!
– А как звали ту клиентку? Джой? – Хозяйка магазина пожала плечами:
– Не помню… Возможно. Надо посмотреть в книге заказов. Вот, пожалуйста… – Она подошла к прилавку, раскрыла книгу и перелистала страницы. – Так… вот… Джой Мэтью… Неразборчиво написано… Какая-то труднопроизносимая фамилия.
Карли приблизилась к прилавку и, наклонившись, начала читать:
– Мэтью… си… нак. Джой Мэтьюсинак. – Она переписала адрес и телефон заказчицы, поблагодарила хозяйку магазина и, уже собираясь уходить, внезапно с улыбкой сказала: – Я хотела бы купить у вас цветы.
– Очень рада! Какие вам предложить?
– Вот эти свежие ирисы!
Хозяйка упаковала цветы в красивую атласную бумагу, перевязала яркой ленточкой и вручила Карли.
– Скажите, пожалуйста, миссис Мэтьюсинак – ваша приятельница? – спросила она.
– Нет, мы не знакомы… Недавно умерший человек упоминал о ней.
Через пятнадцать минут машина Карли остановилась возле роскошного двухэтажного особняка миссис Мэтьюсинак. Окинув внимательным взглядом особняк, Карли поехала дальше. Сначала надо поговорить с этой таинственной Джой по телефону, а если беседа не состоится, тогда уж посетить ее в качестве официального лица.
По дороге домой Карли размышляла о том, что связывало преуспевающую даму, живущую в роскошном особняке, расположенном в престижном районе, с умственно неполноценным парнем, заикой, заключенным местной тюрьмы. Почему Джой Мэтьюсинак заказала букет белых гвоздик на могилу Билли Хоупвелла? Карли не покидало предчувствие, что ответ на этот вопрос даст ключ к делу об убийстве.
* * *
Сгущались сумерки, когда Карли въехала на аллею, ведущую к ее новому дому. Двухэтажный, во французском стиле, увитый плющом и глициниями, с темно-серыми деревянными ставнями и мансардными окнами, этот нарядный и изящный дом располагался в одном из живописных районов Монтгомери. Но интерьер требовал значительных изменений и дополнений, а у Карли пока не хватало на это времени.
И все-таки кое-что она уже сделала: прежде всего оснастила свое жилище новейшей электронной охранной системой. Бригада плотников заменила старые, местами прогнившие доски пола на новые и обшила стены нарядными сосновыми панелями. Было установлено и центральное кондиционирование.
Поставив машину в примыкающий к дому гараж, Карли прошла в кухню, положила ирисы в эмалированную раковину и, миновав арочный проход, направилась в просторную гостиную, с высоким потолком и стеклянными французскими дверями, выходящими в небольшой внутренний дворик. Там в цветочных горшках росла герань, источая тонкий, едва уловимый аромат.
Карли села на диван, скинула туфли и с наслаждением опустила уставшие за день ноги на прохладные гладкие деревянные половицы. Машинальным жестом включила радио, вмонтированное в стереосистему, и прикрыла глаза.
“… на завтрашний день и в пятницу синоптики обещают грозу. К выходным дням ожидается значительное повышение уровня воды…” О Господи!
“… принимаются все необходимые меры… Губернатор приказал службам спасения эвакуировать жителей всех ферм, расположенных ниже водохранилища Джонс Блафф, чтобы можно было открыть ворота шлюзов”.
Карли открыла глаза и нахмурилась. Предсказания синоптиков встревожили ее. Ферма деда располагалась выше водохранилища, но кто поручится за то, что наводнение не затопит и ее? Завтра необходимо съездить туда и проследить, чтобы молодая супружеская пара, присматривающая за лошадьми, перевела их в безопасное место. И еще… там на ферме до сих пор живет тот самый старый строптивый мул, которого Карли очень боялась в детстве. Мул, конечно, доставил ей много неприятностей и волнений, но не бросать же на произвол судьбы этого старого ленивого негодяя! Да и дед очень любит его!
Карли поднялась и пошла в спальню переодеваться. Сняв с себя блузку и юбку, она надела джинсы и тенниску с эмблемой алабамского университета. Услышав звонок в дверь, Карли вздрогнула и подбежала к окну. Паркер… Только его не хватало! После того как он по собственной инициативе позвонил начальнику тюрьмы и попросил повлиять на Макманна, Карли чувствовала раздражение против него. Почему? Ведь Паркер искренне хотел ей помочь! К тому же они не виделись больше недели, последний раз встретились на приеме у матери. Казалось бы, за это время раздражение и неприязнь должны были пройти, но нет… Однако обижать Паркера и снова высказывать ему претензии не стоит. Он пришел к ней в гости, пусть и без предупреждения, но надо уделить ему внимание и радушно принять его. Прежде они всегда находили общий язык, и с остроумным, веселым Паркером ей было приятно и спокойно.
Карли открыла дверь, и улыбающийся Паркер вошел в холл. В одной руке он держал шесть запотевших банок пива “Корона”, в другой – коричневый пакет, от которого поднимался пар и исходил восхитительный запах свежесваренных креветок.
– Привет, дорогая! Надеюсь, ты еще не успела поужинать?
– Привет, не успела.
– Прекрасно! Я хочу угостить тебя пивом и креветками.
– Очень кстати! Они так восхитительно пахнут!
– А ты необыкновенно соблазнительно выглядишь, Карли!
Паркер наклонился и поцеловал ее в губы.
В этом поцелуе Карли почудилось нечто фамильярное и небрежное. Она отстранилась. Кстати… это уже второй поцелуй за сегодняшний день. Первым ее наградил Макманн после возникшего у них недоразумения. Перед глазами Карли снова промелькнула недавняя картина: Райан склонился над ее рукой и прикоснулся к ней губами… Господи, о чем она думает? Почему до сих пор никак не может успокоиться? Зачем сравнивает Макманна с Паркером?