Молодой махнул рукой, давая понять, что дела их плохи.
— Гранату куда? — настойчиво спросил Алексей.
— Да отвали, что ли, ты со своей гранатой! — вспылил Бешеный.
Он нервно выдохнул и перекатился обратно к окну. Там все вскипело от пуль, и Смертину показалось, что в молодого попали. Но тут же в облаке пыли замаячила вихрастая голова.
— Сдерживай их! К стене не пусти! — кричал толстяк со стороны сеней.
— МОЖНО Я НАКОНЕЦ БРОШУ ЭТУ ЧЕРТОВУ ГРАНАТУ?! — не выдержал стрингер.
Что-то оборвалось внутри него, и ему стало глубоко по барабану, что с ним сделают эти ушлепки. Алексей перекатился к окну и метнул. Липкие пальцы в последний момент едва не подвели.
Часть цистерны оторвало взрывной волной. Кто-то истошно заорал. Бешеный только на секунду обернулся, посмотрев на Алексея безумным взглядом, и пнул ему под ноги дробовик.
Вик, отсеченный рухнувшими перекрытиями, матюгнулся в сенях. Пробив путь через завалы, он ухватил Смертина за плечо и швырнул к кладовке.
— Уходим! Через сад!
— Постреляют! — замотал головой Бешеный.
— Уходим! Тут край! — зарычал Вик.
Спорить с ним сейчас было бессмысленно.
Под неумолкающим огнем они набились в тесную кладовку. Толстяк пару раз приложился плечом, и гнилые доски поддались под его весом. Захрустело. Целый кусок стены вывалился на улицу. Глаза на мгновение ослепли от яркого света.
— Я эту перегородку давно приметил, — довольно сообщил Вик, выпрыгивая наружу.
Вся компания рванула к густым зарослям вишни.
Смертину совершенно не хотелось бежать в эти самые заросли. Может, та тварь, что испугала его у фермы, любит селиться именно среди сухих вишневых деревьев. К тому же воздух там странно дрожал, будто кто-то вылил к корням несколько канистр бензина, и теперь тот испарялся, поднимаясь колышущимися волнами вверх.
Алексею казалось, что Вик и Бешеный ничего этого не видят. Что сейчас они начнут продираться через кусты, и случится бог весть что. Действительно. А что могло с ними случиться? Стрингер никак не мог придумать что именно, но чувствовал исходящую от этого марева угрозу. Он попытался уйти в сторону, на самый край вишневой гущи, но замыкавший Бешеный отвесил ему пинок.
— Шевелись ты!
Несколько пуль ударили в землю прямо перед тупыми носами ботинок Алексея. Он инстинктивно прыгнул вперед и чуть не растянулся в пыли.
Бешеный тяжело сопел за спиной. Он время от времени равнялся со стрингером, чтобы выиграть мгновение и успеть вполоборота ответить преследователям несколькими одиночными выстрелами. В один из таких моментов что-то громко щелкнуло со стороны хутора, и Алексей ощутил спиной, что сзади уже никого нет.
— Эй!!! — позвал он толстяка, но тот ломился вперед.
— Э-э-э-э-й-й-й-й!!!
Стрингер обернулся.
Не было больше Бешеного. И лица его, молодого, с правильными чертами, смазливого, покрытого легкой сыпью веснушек, тоже не было. На его месте расползалась кровавая каша.
Алексей инстинктивно схватил обеими руками сталкера за рукав, протащил несколько сантиметров и только потом сообразил, что Бешеному уже ничем не помочь.
— Брось!!! — услышал он вопль Вика и тут же брезгливо разжал пальцы.
В кармане куртки сталкера что-то пищало, но времени разбираться не было, и Смертин сделал последний рывок к спасительным кустам.
Несколько пуль срезали ветки прямо у лица. Алексей отшатнулся, бросил последний взгляд на то, что осталось от Бешеного, и нырнул в колеблющееся марево.
Со стороны хутора рвануло.
«Черт, как же быстро все…» — думал стрингер, отмахиваясь от настырных сучьев, хлещущих по лицу.
Один раз он снимал отстрел опьяненных людской кровью леопардов в Индии. История знала случаи, когда один леопард вырезал за ночь целое селение. Охотники рассказывали, что нанесли одной кошке восемнадцать ран, но она продолжала бросаться, пока не достала проводника-индийца. В Ираке тоже был случай… Алексей случайно попал в госпиталь и решил поинтересоваться мнением одного из раненых об успехах американцев. Его привели к сержанту, в которого попали четырнадцать пуль, из них две — в голову. Живчик, кстати, был и шел на поправку.
Неудачливым парнем оказался Бешеный.
Атакующие заняли хутор и настырно шли по следам. Алексей едва успевал за Виком, несшимся словно боров через густые заросли вишни. Шансов у них почти не было. Сквозь просветы виднелся абсолютно лысый пригорок. У команды Блек-Джека был отличный шанс посоревноваться в меткости.
Смертин, сам того не ожидая, рухнул мешком на ковер из прелой листвы, уткнувшись носом в почву. Что-то уцепилось в ботинок и никак не хотело отпускать. Он вскрикнул, обернулся. Над самым ухом оглушительно заревел автомат Вика. Отрезанный очередью кусок голубоватого отростка извивался, словно оторванный у ящерицы хвост. Он еще и пищал! Стрингер забарахтал ногами от отвращения, стараясь отползти как можно дальше. Отросток не отставал, тянулся к подошвам ботинок.
— Ходу! — заорал стрингеру в ухо Вик. — Брошу на…
Кусты справа затрещали. Там кто-то был. Возможно даже, тот самый бугорок с красным глазом, который так любил вишню. Вик начал стрелять в плотную стену кустов.
Куда? Зачем? Что вообще творится?
Сталкер выпустил весь рожок, прежде чем на него выпрыгнуло нечто нечеловечески огромное и уродливое. Мутант повалил Вика на землю, вдавил своим весом и занес в замахе кривую когтистую конечность.
Алексей сам не понял, как ружье запрыгнуло в руки. Он, не целясь, нажал на спусковой крючок.
Опять ничего не произошло.
— Да етит ее!!!.. — проревел стрингер.
Резким движением он упер дробовик прикладом в землю, зло дернул рычаг затвора, вскинул и выстрелил, стараясь попасть в голову твари.
Алексей мысленно дал себе зарок, что больше никогда не оставит ствол пустым. Патрон там должен быть обязательно. Иначе из-за психоза пострадает ружье. Либо об дерево его расколошматит, либо утопит в ближайшем болоте.
Часть шишковатой головы твари разнесло в клочья. Мутант повалился на землю, истошно вереща и извиваясь. Перемазанный кровью и еще какой-то желтой гадостью Вик резко вскочил, пнул урода в голову и размашисто вонзил нож в шею. Тварь конвульсивно дернулась и наградила сталкера хлестким ударом в спину. Вик ойкнул, кувыркнулся, выпустив рукоятку ножа. Смертин выстрелил. Потом еще. Прямо в рот, заросший длинными щупальцами. Он садил, пока в магазине не кончились патроны. А тварь все верещала и барахталась.
До безобразия неприлично, мать ее раз так!
— Брось! Уходим! — выдохнул Вик и резво заковылял вперед, придерживая рукой поясницу. По искривленным от боли губам Алексей понял, что досталось ему прилично.