Я проверил список расходов и сложил цифры. – Получается $42.78. Мы сожгли 129.4 галлона горючего и 12 кварт масла. Нам надо заплатить Стэну за те детали, которые мы у него взяли. Ацетилен, кислород, сварочные стержни и все такое. Как по-вашему? Двадцати долларов хватит?

Они согласились, что хватит.

Стью принялся вычислять, как разделить деньги на четыре части, отложив одну пачку для Джонни Колина.

– О'кей. Получается каждому по 81 доллару 80 центов и два цента в остатке. Будет кто-нибудь проверять мои цифры?

Взялись проверять мы все, оказалось, что он сосчитал правильно. Он положил лишние два цента на пачку Джонни – на пересылку денег по почте.

– Знаете, – сказал я, когда все мы уже улеглись на ночь, – может, это даже хорошо, что мы не оказались на этом шоу с десятью самолетами или сколько их там было. Единственный раз, когда можно было занять все десять самолетов катанием пассажиров, был такой день, как этот. Вдесятером мы бы подохли с голоду; мы даже не смогли бы расплатиться за горючее.

– Ты прав, – сказал Пол. – Двух самолетов, максимум трех, было бы вполне достаточно, если ты не захочешь поставить дело на плановую основу и мотаться по местным ярмаркам и воздушным утренникам.

– А ты можешь себе представить такую организацию дела? – спросил я. – Сегодня, парни, все мы летим курсом сто восемьдесят, восемьдесят восемь миль до Ричленда, где все мы будем катать пассажиров с полудня до двух тридцати. Затем мы проследуем сорок две мили на запад, где будем возить пассажиров с четырех часов до четверти седьмого… Паршивое это дело. Я рад, что мы – это мы.

– Ты, вероятно, скажешь, что нас что-то «направляет», и что другие самолеты просто не смогли бы этого сделать? – спросил Пол. – И что все эти аварии не могут нас остановить?

– Уж лучше тебе поверить в то, что нас что-то направляет, – ответил я.

В свете случившихся с нами чудес я верил в это все больше. И все же, хотя Средний Запад Америки оказался и красивым, и добрым, – я не переставал задумываться о том, какие еще приключения могут быть направлены на путь Великого Американского Воздушного Цирка. Сам я не особенно стремился к приключениям и надеялся иметь немного покоя.

Я забыл, что для бродячего пилота покой – это катастрофа.

Глава 10

НА ДРУГОЕ УТРО мы отправили деньги Джонни, всю наличность в толстом конверте и с ней записку со словами благодарности.

За поздним завтраком в кафе Пол просмотрел список клиентов, которых, он обещал сфотографировать.

– Есть одна фирма на окраине Чикаго. Я просто должен отправиться туда и сделать снимки. Потом еще одна в Огайо, и в Индиане… Мы не собираемся лететь в Индиану?

– Сегодня ты командир, – ответил я.

– Да брось ты. Как по-твоему, мы когда-нибудь попадем в Индиану?

– Почем я знаю. Все зависит от того, куда подует ветер.

– Ну, спасибо. Я и в самом деле должен сделать снимки для этого типа из Чикаго, а потом, уж если я окажусь там, я мог бы еще подскочить в Индиану. А к вам, ребята, я присоединюсь попозже, где бы вы ни были.

– О'кей. Я оставлю весточку Бетт, дам ей знать, где мы будем. Ты ей позвони и прилетай к нам, когда сможешь.

Мне было жаль, что Пол больше думал о своих фотосъемках, чем о развлекательных полетах, но он был волен поступать, как хотел.

Мы распрощались с Милли, оставив на столе чудовищные чаевые, и пошли к самолетам. Мы вместе поднялись в воздух, сохраняли строй до высоты 800 футов, потом Пол резко отвалил в сторону и взял курс на озеро Мичиган, в 60-е годы.

Мы остались одни. Великий Американский Воздушный Цирк состоял теперь из одного самолета, одного пилота и одного прыгуна с парашютом; пункт назначения, как всегда, неизвестен.

Земля под нами стала совсем плоской. Местность все больше начинала походить на Иллинойс, и пролетев примерно час, мы увидели вдалеке реку. Кроме нас, в небе не было ни одного самолета, а на земле все были заняты какой-нибудь солидной, респектабельной работой. Чувствовали мы себя довольно тоскливо.

Мы летели вдоль реки на юг и на запад, над речным потоком биплан оставлял за собой свой маленький поток взбудораженного воздуха.

Площадок, удобных для посадки, было мало. Поля вблизи городков были затянуты телефонными проводами, либо засеяны кукурузой и бобами. Несколько часов мы летали наугад в разных направлениях, держась поближе к воде, пока наконец, когда я уже готов был сложить руки, мы не наткнулись на поле в Эри, штат Иллинойс. Оно было коротковато, находилось в полумиле от города, и по одному из его краев росли деревья. Все это было скверно, но сено на поле было скошено и собрано в копны, так что получилась широкая чистая полоса. Мы со свистом пронеслись над полем кукурузы и сели на соседнем сенокосе, закончив пробег недалеко от фермера, работавшего на огромном роторном подборщике сена. У него что-то не ладилось, и я заглушил мотор.

– Привет, – сказал я.

– Здорово.

Я и Стью подошли к машине.

– Вам помощь не нужна?

– Пожалуй. Я пытаюсь прицепить эту штуковину к трактору, но она слишком тяжелая.

– Не думаю. Мы вполне можем ее поднять.

Стью и я приподняли стальную цапфу подборщика, навесили ее на крюк трактора и вставили на место стопорный штифт.

– Спасибо вам, ребята, – сказал фермер. На нем была джинсовая куртка поверх комбинезона, фуражка железнодорожника, а на лице – выражение безмятежного спокойствия при виде свалившегося на его поле самолета.

– Хороший у вас сенокос, – сказал я. – Вы не против, если мы тут немного полетаем, покатаем пассажиров?

– Один только раз?

– Мы надеемся, что много.

– Ну…

Ему эта идея не пришлась по душе, но в конечном счете он согласился.

Я разгрузил самолет для нескольких пробных полетов, чтобы посмотреть, не будем ли мы задевать деревья. Дела были неважные. Мы пролетали над вершинами деревьев гораздо ниже, чем я надеялся, а с пассажирами на борту будет совсем неуютно. Но другого поля поблизости от городка не было. Кругом сплошная кукуруза.

Нечего было и пытаться. Просто это поле оказалось неподходящим, и нам придется двигаться дальше. Но солнце уже опустилось низко, да и горючее было на исходе. Мы решили заночевать здесь, а с утра тронуться в путь. Мы лишь укрепились в своих намерениях, когда в сумерках к нам подошел все тот же фермер.

– Лучше бы вам не летать здесь, парни. Выхлопы вашего мотора могут испортить мне сено.

– O'кей. Вы не против, если мы здесь заночуем?

– Это пожалуйста. Я только не хочу, чтобы эти выхлопы добрались до сена, и это все.