— Низкая гравитация, низкое давление, — объяснил Алексей. — Зато здесь гораздо легче напиться, чем на Земле.
Последний купол, который они обследовали, был самым большим и, судя по всему, планировался как самый роскошный. Он состоял из панелей, укрепленных на конструкции, которая была сделана, как определила Майра, из лунного стекла. Под куполом царило полное запустение. Кроме нескольких углов, которые использовались для магазинчиков, везде стояли пыльные перегородки, на недоделанном полу валялись кучи камней, куски кабеля и труб.
— Такое впечатление, что вы не знаете, что с этим делать, — сказала Байсеза.
— Но это строительство начали не марсиане, — ответила Паула. — После солнечной бури все очень сожалели о том, что случилось с командой «Авроры», и огромные средства были вложены, чтобы основать здесь нормальные человеческие поселения. Например, это место должно было стать марсианским кусочком Земли. — Она взмахнула рукой. — Стекло привезли сюда с самого земного щита. Так что это здание — что-то вроде мемориала. Здесь должны были спроектировать даже голубое небо. И назвать этот купол должны были Оксфордским Цирком.
— Вы шутите.
— Нет, — ответил Алексей. — Здесь хотели даже устроить зоопарк. Ферму по выращиванию животных. Поселить слонов, бегемотов, не знаю, кого еще. Все звери должны были прибыть сюда в виде оплодотворенных яйцеклеток.
— И погода внутри купола должна была быть земной, — продолжала Паула. — Эти работы уже начались, когда я была маленькой. Солнечная буря всех сделала очень пугливыми и сентиментальными. Однако все начало очень быстро ломаться, и никому не хотелось заниматься починкой. Да и с какой стати мы должны что-то здесь чинить? Многие из нас вообще никогда не видели Землю. Мы по ней не тоскуем. И к тому же у нас есть своя собственная погода. — Ее молодое лицо было так похоже на лицо матери! Она широко улыбнулась ничего не выражающей улыбкой.
Эту ночь Байсеза провела в подобии тесной монашеской кельи, которая, судя по всему, должна была ей напоминать о том, что в гости сюда ее не приглашали, что ей не рады и что ее присутствие здесь только терпят.
Но над кроватью висела полка с книгами — настоящими бумажными книгами, или книгами-факсимиле. Все они были классическими земными романами о Марсе, о том, как долгие годы до космической эры люди мечтали об этой планете. Здесь был Уэллс, Вайнбаум, Бредбери, потом Робинсон и другие. Перелистывание старых книг успокоило Байсезу: впервые с момента отъезда с Земли она увидела, как много мечтаний на протяжении долгого времени связывали земляне с Марсом.
Она легла на кровать, прочитала несколько страниц «Марсианской пыли». Писателя звали Мартин Гибсон. Он написал красочную мелодраму, которая — вместе с комфортной гравитацией — очень быстро убаюкала Байсезу.
Ее разбудил Алексей. Он тряс ее за плечо.
— Вставайте, нам надо ехать.
Она села на постели и протерла глаза.
— А вы говорили, что нам надо подождать вездеход.
— Наши планы изменились. На Марсе не так много транспортных средств, но этой ночью они уже засуетились.
— Кто это «они»?
— Астропол. Космический Совет. Слушайте, Байсеза, у нас еще будет время все это обсудить. Прошу вас, поторопитесь. Прямо сейчас вам надо пошевеливаться.
Она ему поверила. Ему и Майре. И начала пошевеливаться.
К посадочному шлюзу центрального купола подкатил вездеход. Сквозь маленькие окошки он был хорошо виден. Он имел номер: четвертый из шести подобных ему лоуэлльских исследовательских вездеходов. Но он имел также и название, нанесенное на корпус голубыми буквами: «Дискавери». Размером со школьный автобус, покрашенный в ярко-зеленый цвет, весь утыкан антеннами и сенсорными установками. От одного из бортов поднималась «рука» — дистанционный манипулятор внушительных размеров. Вездеход тащил за собой столь же массивный трейлер, соединенный с ним толстой прозрачной трубой, сложенной гармошкой. Обе машины были подняты на огромные, внушительного вида колеса. В трейлере находились продукты, запчасти, система жизнеобеспечения — и, что самое удивительное, маленькая ядерная энергетическая установка.
В вездеходе, способном круглогодично курсировать по Марсу, могла разместиться команда из десяти человек. Байсеза поняла, что не стоит к нему относиться как к простому автобусу: это был космический корабль на колесах.
Снаружи к его корпусу были прикреплены скафандры. Байсеза сказала:
— Чем-то напоминает Ахава, который путешествовал, зацепившись за кита.
Но ни Майра, ни Алексей ничего не слышали о «Моби Дике».
— Но почему эта штука называется «Дискавери»? — спросила Байсеза. — Имеется в виду старый космический «Шаттл»?
— Нет-нет. Имеется в виду первый корабль капитана Скотта, — ответила Паула. — Вы, наверняка, слышали об этом исследователе Антарктики? Мы тоже используем именно этот конкретный вездеход для путешествий к полюсам, южному и северному. Так что название вполне подходящее.
Экспедиции к полюсам всегда были традицией базы Лоуэлла, продолжала рассказывать Паула. По существу, астронавты с «Авроры», оставшиеся перед солнечной бурей, словно потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове, тоже совершали экспедиции к южному полюсу с намерением изучить слои древнего льда и таким образом расшифровать климатическую историю Марса. Оживленная болтовня Паулы заполнила время, пока устанавливались переходные шлюзы между трейлером и куполом. Только Алексей нетерпеливо кусал губы, стремясь как можно быстрее пуститься в путь.
Наконец люки вездехода открылись. Путешественники прошли по шлюзовому тамбуру и вошли в просторный салон. Здесь был предусмотрен даже медицинский центр, укомплектованный роботизированными руками, способными манипулировать целым набором хирургических инструментов.
Паула сказала:
— Мы покроем расстояние почти в четверть окружности планеты, будем двигаться двадцать часов в сутки при оптимальной скорости пятьдесят километров в час.
— Двадцать часов в сутки?
Майра с Байсезой переглянулись. Они уже целые недели провели безвылазно в замкнутом пространстве, запертые сперва в «пауке», потом в «Максвелле». Но космики привыкли к гораздо более долгим заключениям, причем в еще более тесных пространствах.
— Как вы понимаете, вождение будет осуществлять сам «Дискавери». Он уже проделывал этот путь не один раз и теперь знает на нем, наверное, каждый камень и каждое ледяное поле. Дорога должна быть спокойной…
Паула быстро связалась с Дорожным центром, и вездеход успешно отсоединился от шлюзового тамбура купола. Стоило им немного отъехать, как Алексей сел и удовлетворенно вздохнул.
— Наконец-то! — сказал он. — Какое облегчение! Майра тревожно оглянулась назад, на купола Лоуэлла.
— Погоня будет? — спросила она.