— А как же… — я не сразу вспомнил фамилию — до того был уже далек от всего этого, как будто из другой жизни, — как же Уоллис?
Гибсон покачал головой:
— Не знаю такого.
Да, прощай будущее. Вот оно — снова стало прошлым. Я лишился Моисея, потерял Филби, навсегда расстался с Геделем и Уоллисом. Сплошные потери. Сегодня утром я чуть было не потерял Нево — и, может быть, самого себя.
— Так вот, — продолжал рассказывать подполковник, — сначала мы шли через ледники, и даже стали притормаживать — что-то там случилось с механикой времяперемещений — я в этом не разбираюсь, на то есть джаггернаутчики — а потом засели во льдах, и, думаю, выбирались из них месяц. Спас нас только ядерный реактор и теплые зимние шинели. Представляете, какая дикость — целый месяц видеть перед собой только глыбы льда. Я уж чуть было не принял решение остановиться и разбить ломами ледяную стену, чтобы посмотреть, что там происходит.
— Оледенение, — машинально заметил я.
— Ну, да, оледенение. Но мы же не представляли, сколько в нем торчать — ведь все это теоретические научные догадки — ни один из этих ученых — кроме вас, — моментально поправился он с легким поклоном, — не видел прошлого Земли. Не зная точно пункт вашего назначения — как бы мы могли вычислить вас?
А вот это уже интересно. Откуда, в самом деле, они могли узнать, в каком веке и в каком периоде, эпохе я нахожусь. Ведь это сотни миллионов лет, и даже остановившись в одном из годов на несколько минут, вечности не хватит, чтобы отыскать меня! Тем более, если бы машина не разбилась, и я продолжал путешествовать по времени взад и вперед — искать меня им как иголку в стоге сена!
Я подозрительно скосил глаза на Гибсона, который тем временем рассказывал о том, как вязли армейские башмаки в болотах, как тонули в грязи тяжеловесные джаггернауты, и как какие-то доисторические крысы сожрали часть запаса обмундирования.
— Джаггернаут, — пробормотал я машинально, — класса «Мясник»?
Гибсон посмотрел на меня в недоумении.
— Что вы сказали?
— Я говорю — джаггернаут называется «Мясник»?
Я с растущим ужасом наблюдал недоумение на его лице. Неужели это гости из иного, альтернативного будущего — и мне никогда уже не выпутаться из всей этой истории?
Но тут за спиной раздался смутно знакомый голос, так и пригвоздивший меня к месту.
— Боюсь, ваши сведения несколько устарели, сэр. Джаггернауты класса «Мясник» — в том числе и старина «Рэглан» — списаны с вооружения английской армии уже в конце тридцатых годов. Так что, вполне естественно, подполковнику они не знакомы.
Я развернулся в кресле и увидел перед собой знакомую фигурку в пятнистом берете и комбинезоне — она приближалась несолдатски грациозной походкой, протягивая руку. Я пожал маленькую крепкую ладошку.
— Капитан Хилари Бонд, — с улыбкой сказал я. — Как же я рад вас видеть!
Она оценивающе оглядела мою бороду и одеяние из шкур. — Вас узнать несколько труднее, сэр, но тем не менее я не ошиблась. Удивлены нашей встрече?
— После стольких приключений во времени, меня уже ничто не удивляет, Хилари!
Гибсон и Бонд объяснили мне цель экспедиции. То есть, зачем, собственно, они пришли по мою душу.
Ну, это, естественно, понятно, что по мою — иначе что они еще здесь забыли, в далеком безлюдном палеоцене?
Благодаря развитию ядерных реакторов из каролиния Британия и Америка приступили к производству платтнерита. К промышленному производству! То есть дело было поставлено на широкую ногу. Теперь конструкторы машин времени больше не занимались облупливанием моих первых моделей, ограблением моей старой мастерской, а работали самостоятельно.
Существовала опасность, что германские «воины времени» могут предпринять диверсию против Британского прошлого. К тому же вскоре всплыл факт моего исчезновения. Были срочно предприняты усилия по организации экспедиционного корпуса, обладавшего, помимо платтнеритового корпуса, специальной аппаратурой, способной выслеживать излучение платтнерита. Вряд ли в историческом прошлом этого района Лондона существовали залежи изотопов и тяжелых элементов, так что вычислить меня было просто, двигаясь скачками по пять миллионов лет. Они знали примерное место моего отбытия, и поэтому прибыли в радиусе полу мили от места предполагаемого исчезновения. Но так как мы перешли жить на берег моря, наши поиски несколько усложнились. И вот наступил день, когда подполковник Гибсон вовремя вышел из лесу, услышав жадный рев крокодилоподобного пристикампуса.
Итак, задачей экспедиции было — найти путешественника во времени и предупредить будущее от посягательств коварных германцев!
Была подготовлена специально обученная и тренированная группа военнослужащих, пусть дилетантски, но знакомых с основными физическими принципами перемещения во времени. В группе были также орнитологи, климатологи и тому подобные исследователи. Этим «ученым сапогам» были прочитаны курсы лекций по флоре, фауне, климату и геологии ископаемого и доископаемого периодов, начиная от Кайнозойской эратемы и вплоть до Криптозойской эры и Архея. Гибсону, например, приходилось заносить кучу сведений по древней истории в бортовой журнал экспедиции, который он вел как ее начальник.
И все время ежедневно и еженощно часовые несли дозор по периметру лагеря (вот зачем расчищался лес и увеличивалась территория открытой местности — чтобы не оставить противнику ни малейшего шанса!), военные разглядывали с вышек небо и море в полевые бинокли, ожидая появления врага. И тогда исследователи снова становились солдатами. Их задачей было не изучение диковинных цветов и бабочек, а поиск германцев: врагов, прячущихся среди чудес прошлого.
Несказанно гордясь своим дикарским прошлым, я все же с охотой сменил костюм из шкур на легкую тропическую форму, в которую были одеты остальные. Сбрив бороду, я снова узнал, что такое мыло и что такое — увы — консервированное соевое «мясо». Спать я ложился под москитную сетку. В полной уверенности, что в случае любой опасности меня разбудит часовой. К тому же рядом, как плечи надежных друзей, высились железные джаггернауты.
Морлок вызывал такой нескрываемый интерес, что даже не смог жить в лагере, и вынужден был вернуться на стоянку древнего человека", на берег моря. Я не препятствовал ему, поскольку знал, что упрямец не оставит своих попыток собрать машину времени из уцелевших деталей. Он даже позаимствовал кое-какие инструменты у Экспедиционных Сил. Однако помня случай с пристикампусом, с ним отрядили пару солдат, которые по очереди менялись. Гостил и я у него.
Дня через два суета в лагере наскучила мне, терпеть не могу вынужденного безделья. Так получилось, что я напросился поучаствовать в работе солдат. Скоро я доказал свою ценность в знании особенностей местной флоры и фауны, а также географии. В лагере приходилось бороться с болезнями — солдаты оказались не более подготовленными, чем я, — и тогда я стал помощником единственного доктора, довольно молодого и постоянно уставшего до чертиков «найка» прикрепленного к 9-му Гуркхскому [19] полку.