— Ездят же люди без седла, — продолжал Фьялар. — Если вы присобачите эту штуковину, они будут лететь в десять раз дольше. И управлять так труднее.
— Но мы не можем обойтись простыми скафандрами, — упирался я. — Ты что, не понимаешь, в чем смысл этой миссии?
Я едва удержался, чтобы не добавить „упрямый осел“. Это было бы несправедливо. Даже если бы я выучил столько же, сколько пришлось учить ему, я не смог бы справиться лучше.
— Они отправятся неизвестно на сколько. Опустятся на неизвестную территорию и встретятся с неизвестным врагом. Даже для простой разведки необходимо оружие, магическое оборудование и… место, где они могут укрыться, чтобы передохнуть, поесть и поспать.
— А я говорю, что строить эту вашу кабину — все равно шо громоздить высокую надстройку на винный корабль. Ветер цепляет ее, так что под днище надо приделывать противовес… Йа, противовес! Так мы добирались до Ирландии, Гренландии и Виноградной страны.
— Именно, — поддакнул Фотервик-Боттс. — Нужна простота. А как же? Один раз, когда мы шли по датскому взморью… Вот уж не помню, что это была за страна, то ли Фризия, то ли еще что… Мой хозяин Эйнар-Боров…
— К черту! — взорвался я. — Я ломал голову над этими чертежами бог знает сколько времени, и я докажу…
Дверь распахнулась, впуская в комнату веер солнечных лучей, которые тут же заслонил чей-то силуэт. Все разом замолчали.
В кузницу вошел Балавадива.
— Здравствуйте, джентльмены, — спокойно сказал он. — Я не помешал?
— Н-нет, что вы, — промямлил я. — Давно мы вас не видели.
— Добро пожаловать, — прогудел Фьялар, сорвал зубами крышечку с очередной бутылки и протянул ее гостю: — Садитеся.
— Салют! Я весь внимание, — вежливо звякнул Фотервик-Боттс.
Балавадива улыбнулся:
— Вольно, генерал.
Он взял бутылку и присел рядом со мной на мешок с углем. Никогда я еще не встречал человека, который так легко осваивался бы в незнакомой обстановке.
— Спасибо.
Он подхватил с подноса сельдь. Я решил, что, взяв еще одну, не объем нашего хозяина. Пиво пришлось в самый раз.
Фьялар сразу перешел к сути разговора.
— А че это вы пришли, когда так долго где-то были?
— Всего пару недель, — заметил Балавадива.
— А казалось, что дольше, — пробормотал я.
— Да, вы же были заняты, правда? Я прошу извинить меня за отлучку. Пришлось. Но, кажется, я вернулся вовремя. Я слышал, как вы спорили. По-моему, я могу решить вашу проблему.
— А? — выдохнул я.
— Хаа? — хрюкнул гном.
— Здорово, клянусь богом! — завопил Фотервик-Боттс.
Священник помрачнел. Мне показалось, что тени стали гуще, что огонь сжался в горне, а мехи глухо зашумели, как морской прибой.
— Эта история началась давно, — медленно произнес Балавадива. — Я могу поведать вам только небольшую ее часть. Много месяцев назад мы, зуни, ощутили присутствие злых сил. Они усиливались с каждым днем, но мы никак не могли определить, что это за силы и чего они хотят. Хотя в середине лета луна была слаба, мои ученики ничего не смогли обнаружить. Остальные тоже.
Я не разбирался в их сезонных обрядах. Знаю только, что инициируемый проходил испытание огнем, водой, священным дымом…
— Потом произошла катастрофа в Твердыне. Вы знаете, что мы не сидели сложа руки. Но этого было недостаточно. Боги не подали нам ни знака, ни прорицания. Помните, Стивен, что сказал нам Кокопелли? Остальные боги не забыли нас, но ничего не отвечали. Тогда я обратился к Гваделупской Богоматери.
Это была святая покровительница местной католической миссии. Эту церковь отреставрировали, вырезав в мраморе обычаи и деяния зуни. Эти люди умели видеть проявление богов — или бога — в разных формах.
— Я молился на вершине Дова Йаланне, — тихо произнес Балавадива. — Мне было ниспослано видение, а потом я нашел рядом орлиное яйцо, совсем свежее. А ведь в это время года орлы не кладут яиц. Это знак и талисман.
Он помолчал.
— Я вернулся к моим собратьям. После увиденного мы смогли провести новый, более сильный обряд.
Я сидел, не смея пошевелиться.
Балавадива улыбнулся. И заговорил уже обычным голосом:
— Короче, мы поняли, что нашей защиты недостаточно. Так что нужно снова собираться и проводить новый обряд. — Он протянул мне конверт, который все это время держал в руке: — Передай это твоей жене, Стивен. — И добавил, немного торжественно: — Это священно. Но ваша жена все объяснит.
Я позвонил Джннни и сказал, что вернусь к обеду или чуть позже.
Влетая в дом, я завопил:
— А у меня есть подарок… — и запнулся. В зале ко мне повернулись две рыжеволосые головки. — О, привет!
— Я решила, что Куртис тоже захочет присоединиться к нам и послушать о твоих успехах, — пояснила жена.
С тех пор, как Джинни помогла астронавтке, они с Куртис успели стать закадычными друзьями. Ничего удивительного, это сближает не хуже общего дела.
— Гм, а… — замялся я.
Молодая женщина поднялась, чтобы пожать мне руку.
— Не волнуйтесь, — сказала она. — Я знаю, что вы должны держать язык за зубами. Твердыня потихоньку сворачивается, пресса следит за нами неусыпным оком и время от времени каркает под руку. Кое-кто финансирует частные исследования, но они продвигаются еле-еле. Доктор аль-Банни решил, что мы должны быть готовы ко всему. И совсем немногим рассказал о вас.
— Ясно.
Понятное дело, что мы держали нашего шефа в курсе всех наших успехов, он даже навестил как-то гномью кузницу. Аль-Банни имел полное право знать обо всем, чтобы вовремя прикрыть нас или отстегнуть необходимую сумму. Более того, он уже приставил ко мне парочку надежных инженеров, с которыми мы потом работали над чертежами.
— Им можно доверять, — добавила Джинни. — Они чувствуют личную ответственность за это дело.
Куртис Ньютон грустно улыбнулась.
— И мне сказали, что вам понадобятся двое человек команды. Надеюсь стать одной из них.
— Лучше и не придумаешь, — облегченно выдохнул я.
— Меня готовили в одиночку. Так что пока я не могу никого порекомендовать.
— Другим пилотам мы ничего не рассказывали, — сказала Джинни. — Я первая подписалась за это. Нам не нужны ни законопослушные граждане, которые при первом случае побегут докладывать властям, ни радостные щенки, которые растреплют обо всем за кружкой пива.