— На ком же тогда лежит ответственность? — спросил премьер-министр.
Все, кроме Моники Фигуэролы, помотали головами в знак неведения.
— Предполагаю, что это неизбежно просочится в СМИ, — сказал премьер-министр.
— Микаэль Блумквист и «Миллениум» выступят с публикациями. Иными словами, мы вынуждены что-то предпринять.
Эдклинт намеренно употребил слово «мы». Премьер-министр кивнул — он понимал серьезность ситуации.
— Для начала я хочу поблагодарить вас за то, что вы пришли ко мне с этим делом с такой поспешностью. Обычно я по первому требованию людей не принимаю, но министр юстиции сказал, что вы — человек разумный и что наверняка произошло нечто экстраординарное, если вы просите о встрече не по обычным каналам.
Эдклинт немного перевел дух. Что бы ни случилось, гнев премьер-министра на него не обрушится.
— Теперь нам надо просто решить, что с этим делать. У вас имеются какие-нибудь предложения?
— Возможно, — уклончиво ответил Эдклинт.
Он замолчал так надолго, что Моника Фигуэрола кашлянула.
— Можно мне сказать?
— Пожалуйста, — ответил премьер-министр.
— Если правительству об этой операции неизвестно, она незаконна. В таком случае ответственный за нее человек является преступником — то есть тот или те государственные служащие, которые превысили свои полномочия. Если мы получим подтверждение всем заявлениям Микаэля Блумквиста, значит, какая-то группа сотрудников ГПУ/Без занимается уголовной деятельностью. Тогда проблема распадается на две части.
— Что вы имеете в виду?
— Во-первых, надо ответить на вопрос, как такое стало возможным. Кто за это ответствен? Как внутри уважаемой полицейской организации мог возникнуть подобный заговор? Хочу напомнить, что сама работаю в ГПУ/Без и горжусь этим. Как это могло так долго продолжаться? Каким образом их деятельность удавалось скрывать и финансировать?
Премьер-министр кивнул.
— На эту тему еще будут писаться книги, — продолжала Моника Фигуэрола. — Но ясно одно: должно осуществляться финансирование, и речь идет о нескольких миллионах крон ежегодно, по меньшей мере. Я просмотрела бюджет Службы государственной безопасности и не нашла там никакой статьи, которую можно приписать «Клубу Залаченко». Но, как вам известно, существуют кое-какие скрытые фонды, информация о которых есть у начальника канцелярии и финансового директора, но недоступна мне.
Премьер-министр мрачно кивнул. Почему СЭПО вечно так трудно управлять?
— Во-вторых, требуется выяснить, кто в этом замешан. Или, точнее, каких людей следует арестовать.
Премьер-министр выпятил губы.
— На мой взгляд, все эти вопросы зависят от того решения, которое вы в ближайшие минуты примете.
Торстен Эдклинт затаил дыхание. Если бы он мог ударить Монику Фигуэролу ногой по щиколотке, он бы это сделал. Она внезапно подорвала всю риторику, прямо заявив, что премьер-министр несет личную ответственность. Эдклинт сам собирался подвести к этому выводу, только долгим, дипломатичным путем.
— Какое же решение, вы считаете, я должен принять? — поинтересовался премьер-министр.
— С нашей стороны интерес у нас один. Я проработала в отделе охраны конституции три года и считаю, что данное дело имеет важнейшее значение для шведской демократии. В последние годы Служба государственной безопасности держалась в рамках конституции. Я, естественно, не хочу, чтобы скандал отразился на ГПУ/Без. Для нас важно подчеркнуть, что речь идет о преступной деятельности отдельных индивидов.
— Деятельность такого рода, разумеется, не санкционирована правительством, — сказал министр юстиции.
Моника Фигуэрола кивнула и на несколько секунд задумалась, а потом добавила:
— С вашей стороны, думаю, важно, чтобы скандал не отразился на правительстве, что произойдет, если правительство попытается скрыть эту историю.
— Правительство не имеет привычки скрывать преступную деятельность, — ответил министр юстиции.
— Да, но давайте гипотетически предположим, что правительство захочет это сделать. В таком случае разразится скандал невиданного масштаба.
— Продолжайте, — предложил премьер-министр.
— В настоящее время ситуация усугубляется тем, что нам, в отделе охраны конституции, для расследования этой истории приходится заниматься сомнительной в правовом отношении деятельностью. Мы хотим, чтобы все было законно, с юридической и конституционной точки зрения.
— Мы все этого хотим, — заявил премьер-министр.
— В таком случае я предлагаю, чтобы вы как премьер-министр отдали распоряжение отделу охраны конституции как можно скорее распутать этот клубок. Дайте нам письменное поручение и наделите нас необходимыми полномочиями.
— Я не уверен, что ваше предложение законно, — усомнился министр юстиции.
— Нет, оно законно. Правительство наделено властью принимать далеко идущие меры в случае, если существует угроза изменения конституции нелегитимным образом. Если группа военных или полицейских начинает проводить самостоятельную внешнюю политику, то в стране де-факто имеет место государственный переворот.
— Внешнюю политику? — спросил министр юстиции.
Премьер-министр вдруг кивнул.
— Залаченко был перебежчиком из иностранной державы, — напомнила Моника Фигуэрола. — Информация, которую он сообщал, по сведениям Микаэля Блумквиста, передавалась зарубежным разведкам. Если это делалось без ведома правительства, значит, имел место государственный переворот.
— Ваша позиция мне понятна. — Премьер-министр кивнул. — Теперь позвольте мне изложить мою.
Поднявшись, он прошелся вокруг стола и остановился перед Эдклинтом.
— У вас талантливая сотрудница. И к тому же она говорит без обиняков.
Эдклинт сглотнул и кивнул. Премьер-министр обратился к министру юстиции.
— Позвоните госсекретарю и директору правового департамента. К завтрашнему утру мне нужен документ, дающий отделу охраны конституции экстраординарные полномочия для действий по данному делу. Отделу поручается определить степень справедливости обсужденных нами утверждений, собрать документацию о масштабах дела, а также установить, какие люди за него ответственны или в нем замешаны.
Эдклинт еще раз кивнул.
— Документ не должен содержать поручения проводить предварительное следствие — возможно, я ошибаюсь, но думаю, что назначать руководителя предварительного следствия в такой ситуации имеет право только генеральный прокурор. Однако я могу дать вам поручение провести собственное расследование с целью выяснения правды. Следовательно, вы готовите отчет правительственной комиссии. Это понятно?