Живые: Хейнз. Ее муж. Марр. Сенн. Ида. Джемедар Манкаджири Гурунг и другие гурки. Женщина из далекого прошлого, которую звали Бэт.
Когда Стэн входил в разрыв континуума, все эти невидимые существа стояли рядом с ним, и сейчас они собрались здесь, в этой комнате.
Они ждали.
– Синд, – спросил Стэн, – а что будут делать бхоры?
– Я больше за них не отвечаю, – ответила Синд. – Я отправляюсь в путешествие. С другом. – Ее улыбка многое обещала Стэну. – Бхорам придется согласиться на мою отставку. Даже если для этого я вынуждена буду отрастить бороду, а потом отрезать ее. – Она кивнула в сторону Ото. – Полагаю, тебе придется взять заботу о бхорах на себя, хочешь ты этого или нет.
– Может быть, – прорычал Ото, – но только на короткое время. Я уже так долго занимаюсь политикой, что и злейшему врагу не пожелаешь. Пожалуй, я отправлюсь на поиски этих странных людей, твоих друзей. Цыгане, так они, кажется, себя называют? Вы знаете, что на Ви их не осталось? Они отправились в путь еще до твоего возвращения из того странного места... и даже не сообщили о своих намерениях.
Стэн молчал, он был удивлен. Ида улетела? Даже не попрощалась. И не задержалась для того, чтобы убедиться, что победили свои. Он вспомнил ее слова, которые она бросила однажды через плечо: "Нельзя служить свободе, создавая законы и запреты..."
– А может быть, я займусь шитьем, – поднявшись на ноги, продолжил Ото. – Ладно, клянусь Колериком, хватит глупостей! Я проголодался, меня мучает жажда и охватывает нетерпение. Я порублю в капусту весь ваш бездарный персонал, сэр Стэн, и сообщу им, что когда вы требуете, чтобы вам не мешали, это надо понимать как приказ.
Ото выскочил из комнаты, а через несколько секунд Стэн услышал оглушительный рев.
Все экраны сразу погасли. Но перед глазами Стэна все равно стояли лица просителей.
Неожиданно и совершенно необъяснимо он рассердился.
– Какого черта они от меня хотят? – взорвался Стэн. – Чтобы я объявил себя новым Вечным Императором? Чтобы сказал: тиран умер, давайте подставляйте ваши шеи под новый железный башмак?
– Кое-кто именно этого и хочет, – тихо проговорила Синд. – Мышцы теряют форму, когда ими перестают пользоваться. А кроме того, всегда проще предоставить кому-нибудь другому принимать решения, разве нет? Конечно. Все мои предки только и делали, что беспрекословно подчинялись дженнисарским генералам. Им говорили, когда есть, когда спать, кого убивать и когда умирать. Если они подчинялись – без лишних разговоров, – их награждали, они получали гарантированное место в загробной жизни.
– Вот именно, – сказал Стэн. – И больше ничего.
– Вы оба слишком строго судите наших союзников, – проговорил Алекс, сделав серьезное лицо. – Кто-то же должен сидеть на самом верху. Чтобы присматривать за разными там переменами и прочими делами. Трон не может оставаться пустым, даже если правительство временное – что-то вроде сторожа, пока не выберут настоящее. Для начала, кто будет делить АМ-2?
И снова возникает проблема Антиматерии-Два – ад и рай, богатство и смерть.
Рикор шевельнулась в своей лохани. Она смотрела на Стэна широко открытыми глазами, в которых было сострадание. Но не сказала про секрет, который был известен только им двоим.
– Сторож, – задумчиво проговорил Стэн, гнев которого вдруг испарился. – Так что, ты считаешь, я должен продолжать нести службу? По крайней мере до тех пор, пока кто-то не придумает что-нибудь другое? До тех пор, пока мы не создадим что-то вроде коалиции, о которой говорил сэр Эку?
– Для многих, – сказала Синд, – это было бы очень удобно. Герой победил дракона... и теперь готов помочь людям начать жизнь сначала.
– Совсем как в кино, – язвительно вставил Стэн.
– А как ты думаешь, почему подобные фильмы так популярны? – пожав плечами, спросила Синд.
– Ну, что скажешь, Рикор? – поинтересовался Стэн.
Рикор задумалась, ее усы медленно шевелились.
– Логично. Психологически оправданно, как сказала Синд. У тебя есть опыт в подобных вещах. Ведь несколько раз твои обязанности в качестве посла на самом деле означали, что ты был единственным правительством в данном созвездии. Насколько я знаю, ты не очень часто спрашивал у Императора совета.
"Нет, – подумал Стэн, – не спрашивал. И добивался успеха, если всякие придурки не путались под ногами, придурки, которые не понимали, что он действует в их интересах..."
О Господи. Он никому не должен отчитываться по поводу принятых решений. Ни командиру отряда. Ни генералу. Ни даже Вечному Императору.
Никому.
Он получит возможность исправить все то зло, которое видел в своей жизни, зло слишком большое или слишком отдаленное, чтобы с ним справиться. Наступит время, и Стэн с легкостью создаст правительство, которое продолжит его политику.
Целесообразность утверждала, что он должен стать диктатором. И совершать преступления, которые оправдывал Прагматизм. На свете немало существ, которые обкрадывали и убивали тех, кто слабее, – с ними Стэн так и не встретился и, следовательно, не смог уничтожить.
Называйте это работой сторожа.
Если хотите.
Не такой уж плохой способ в действительности послужить на благо Вселенной. В особенности после всех этих кровавых десятилетий.
А еще его деятельность может стать примером для тех, кто придет вслед за ним. Они увидят, что можно править некоторое время, а затем в период благоденствия отойти в сторону. Передать бразды правления.
– Ну, предположим, я соглашусь, – сказал Стэн. – Прошу прощения, это не совсем правильная постановка вопроса. Предположим, когда все немного успокоится, многие миры захотят, чтобы я стал... кем? Регент – не подходит. Менеджер? Наверное, так.
– Я думаю, никто не станет возражать, – твердо заявила Рикор.
– Хорошо. А теперь вот что: если я соглашусь остаться на службе еще на несколько лет, пока все не поймут, что должны сами управлять своими мирами, вы будете со мной?
Некоторое время Рикор молча плескалась в своем бассейне. Затем сказала:
– Я всегда буду готова помочь тебе советом.
Стэн кивнул.
– Алекс?
Килгур долго смотрел на него.
– Вот тебе мое слово, босс, – наконец сказал он. – Я снова буду твоей правой рукой. Но должен предупредить тебя, что потом подам в отставку.
Два.
– Синд?
– Конечно, – без колебаний ответила Синд. – До тех пор, пока ты остаешься сторожем. И Стэном.
Три. Вот так-то.
Стэн снова вспомнил улыбку на лице мертвого Императора, и у него по спине пробежал холодок. Он подумал, что, возможно, загадка улыбки Джоконды не так уж неразрешима.