— Находится ли та долина в ведении Римлюна?
— Нет.
— Тогда какие персоны ведают тем краем, где она лежит? Открой мне их имена, великий князь, я повелеваю тебе.
— Они из свиты Астарота и зовут их Саргатанас и Небирос.
— Но кто из них находится в том месте, где теперь стоит Дис?
— Там правит Небирос.
Речь шла о демонах, ведавших послеколумбовой Америкой. Согласно «Trimorium verum», обитель Небироса лежала на Западе. Несомненно: Мертвая Долина. И как сказано в «Гран Гримуар», Небирос — фельдмаршал Ада, «который ходит повсюду, взирая на бесчисленные муки». Появление крепости Дис в области влияния столь великого полководца скорее всего свидетельствовало о том, что война еще не закончена. Уэр, однако, не стал спрашивать этого князька, действительно ли умер Бог, ибо при одном упоминании Святого Имени демон мог оскорбиться и исчезнуть. Впрочем, Уэр получил уже большую часть необходимой информации:
— Ты можешь быть свободен.
Сияющее лицо потухло и исчезло, словно лопнувший мыльный пузырь. Перед глазами Уэра осталась лишь пленка грязи, покрытая трещинами всюду, кроме центральной части, где только что светилось лицо демона: вода испарилась полностью. Выпрямив онемевшую спину, Уэр стал обдумывать полученные сведения.
Нисходящая Иерархия представляла собой своеобразную военную организацию. Конечно, сведения о ней в различных источниках несколько расходились. И неудивительно, ибо отношения, существующие в мире демонов, почти, а может быть, и вовсе невозможно описать при помощи земных аналогий. Теперь Уэр находился в области Худгина, наместника Преисподней в Италии, и до Черной Пасхи никогда не испытывал потребности вызывать Астарота или кого-либо из его подчиненных. В «Trimorium verum» Астарот был назван Великим Принцем Ада; Вейрус писал о нем как о Великом Хранителе Сокровищ; в то же время «Гран Гриму-ар» не упоминал о нем вовсе, приписывая его функции Небиросу. Однако казалось несомненным: если область Астарота в некотором смысле и находилась в Америке, его влияние могло распространяться и на весь мир. В сравнении с ним Хетгин представлял собой значительно менее значимую фигуру.
Поскольку война еще не закончилась, Уэр, очевидно, мог бы найти способ быть полезным — тут Бэйнс также оказался прав… Но каким образом?
Вероятно, следует отправиться в Дис и там все узнать. Идея не слишком соблазнительная, но другого выхода, похоже, нет. Там теперь сосредоточились силы демонов, которые вели войну, и если Бейтсу действительно удастся добраться до стратегического центра в Денвере, Уэр вполне мог бы устроить нечто вроде мирного договора.
Какой смысл сидеть здесь, в разрушенной Италии, когда все высшие духи на другом конце света?
Но как туда попасть? Уэр, в отличие от Бэйнса, не имел в своем распоряжении самолета, хотя по богатству он не уступал фабриканту оружия — правда, большую часть своих денег получил именно от него. Но едва ли теперь какая-нибудь авиакомпания станет продавать билеты. Морской путь займет слишком много времени.
А нельзя ли перенестись туда с помощью Астарота? Конечно, Уэр знал, что опасность очень велика: последним магом, летавшим верхом на демоне, был Герберт в X веке; он прибег к такому способу лишь затем, чтобы спасти свою жизнь от некой организации — предшественницы Великой Инквизиции. Все кончилось удачно, и впоследствии он даже умудрился стать Папой Сильвестром Вторым.
Уэр считал Герберта великим человеком, хотя и сомневался в том, что магические способности средневекового колдуна превосходили его собственные; во всяком случае, теперь ему не хотелось проверять справедливость своего мнения. И стоило ли прибегать к столь радикальным мерам, когда той же цели и, вероятно, с большим успехом, могла послужить трансвекция? Уэр никогда не летал на шабаш, но теорию знал во всех подробностях. К тому же в его металлических ларцах с колдовскими зельями содержались все необходимые компоненты волшебной мази, и для ее приготовления не требовалось ни специального времени, ни особого ритуала. Правда, он опасался возможных затруднений с аэронавигацией, но если многим тысячам невежественных женщин с первой же попытки удавалось летать на расщепленной палке, ручной прялке, метле и даже лопате, значит, будет летать и Терон Уэр.
Однако сначала он достал из одного ларца синтетический рубин, имевший форму и размеры открытого спичечного коробка, а из другого — резец. На рубине он начертал печать и знаки, соответствовавшие дню Марса, то есть вторнику, и часу Марса, то есть 6, 13, 20 и 3.
Этот предмет он будет теперь носить в правом кармане рубашки как амулет. Хотя Уэр предпочитал не пользоваться услугами Астарота, он знал, что, путешествуя в тех краях, неплохо иметь при себе знаки их хозяина. Будучи в некотором смысле пуристом, Уэр оставался недоволен своим искусственным рубином. Конечно, серьезных причин для беспокойства тут не было. Астарот считался солнечным духом, и древние, в том числе Альберт Великий, верили, что рубин зарождается в Земле под действием Солнца, — но поскольку на самом деле это не так, сохранение рубина в ритуале являлось лишь очередным примером одного из основных принципов магии — суеверия, то есть вытеснения вещи ее знаком. Поэтому искусственное происхождение рубина не снижало его эффективности. К тому же природа упорно отказывалась производить натуральные рубины таких размеров и формы.
Похоже, заниматься магией стало легче, чем десять веков назад, когда Герберт летал на своем демоне-орле.
7
Однако, как вскоре обнаружил Уэр, трансвекция также таила в себе немало опасностей. Атлантику он пересек без малейшего инцидента менее чем за три часа, — впрочем, он догадывался, что полет лишь частично проходил в реальном времени, — и как будто мог рассчитывать достичь цели еще до рассвета. Свеча, прикрепленная воском к торчавшему впереди пучку прутьев и тростника (ибо вопреки популярным изображениям Вальпургиевой ночи, лишь безумцы отваживаются летать на помеле с прутьями назад), горела так ровно, словно и не двигалась, и освещала путь впереди. Если бы Уэра заметили с проплывавших внизу кораблей, его бы скорее всего, приняли за необычайно яркий метеор. Приблизившись к восточному побережью Соединенных Штатов, он подумал, что его, вероятно, могли бы засечь радары: если всего два дня назад кто-то запустил ракету, значит, вполне могли сохраниться скрытые радиолокационные станции. В прежние времена полет Уэра, пожалуй, вызвал бы очередную дискуссию о летающих тарелках. Но был ли он виден вообще? Уэр не знал. Во всяком случае, морское побережье скрывалось за плотной завесой дыма.
Оказавшись над землей, он снизил скорость и немного опустился, чтобы сориентироваться. Но прошло, как ему показалось, всего несколько минут, и он вдруг почувствовал, что стремительно теряет высоту. Причиной тому явился звон одинокого колокола, созывавшего оставшихся прихожан к полуночной мессе. Падая, Уэр вспомнил о существовавшем в некоторых районах Германии XVII века обычае звонить в церковные колокола всю ночь для защиты от ведьм, пролетавших над селением по пути к Брокену [111] ; но это воспоминание немного запоздало: помело совершенно утратило свою силу.