Я увидела бледное голубое облако тумана, окаймленное снизу темной полосой. Туман быстро рассеялся, и сердце у меня дрогнуло, когда я увидела прекрасный остров. Он был покрыт изумрудной зеленью и манил к своим берегам.
Мы приближались к острову, и наше ликование росло. Казалось, что мы все ближе и ближе к дому. На самом деле это было не так, но после мрачных событий и бед все были рады отсутствию новых несчастий. Море навевало покой, теплый бриз легко шевелил паруса. Я обнаружила, что с улыбкой смотрю на Страйкера, словно он – мой лучший друг. От этой мысли мне стало смешно, и я улыбнулась еще шире.
Стражницы и кое-кто из матросов – а я-то думала, что их ничем не удивить! – столпились у борта. Около нашей галеры высунул голову любопытный тюлень, потом снова нырнул. Я видела, как он плывет под водой. Мышцы его красиво играли под гладкой черной шкурой.
– Хорошо бы, – задумчиво сказала Корайс, – чтобы дурни, которые верят в переселение душ, оказались правы. Я бы хотела превратиться в тюленя.
У меня на языке вертелось ехидное замечание, что лучше бы ей тогда жить в тех водах, где нет охотников за тюленями, но я промолчала. Корайс редко говорила со мной так откровенно.
Первый раз со дня битвы с архонтом Гэмелен выглядел спокойным. Я рискнула спросить его, не чувствует ли он какой-нибудь опасности от приближающейся земли. Он улыбнулся и отрицательно покачал головой.
Остров походил на сложенную лодочкой ладонь: пальцы – горы по краям и равнина в центре. Я прикинула, что остров около десяти миль в длину и шести – в ширину. Он был весь покрыт такой яркой зеленью, что становилось больно глазам. На секунду мне показалось, что на вершине плато что-то белеет, но потом я решила, что это обман зрения.
Мы вошли в залив, волн там совершенно не было. Вода приобрела голубой цвет. Одна маранонка указала мне за корму, и я увидела сначала дельфина, а потом дельфиниху, следующих за нами в кильватере. Нас разделяло около тридцати метров, и на таком расстоянии их было нелегко рассмотреть. Мне показалось, что они что-то сжимают в челюстях. И еще я увидела как бы странные поблескивания на их выпуклых лбах, словно они носили драгоценные диадемы. Впереди них блестела стая серебряных рыбок, пытающихся спастись от дельфинов и не стать обедом. Потом они попали в волну от нашего корабля, и из-за ряби их не стало видно.
С адмиральского корабля донесся крик. Это Холла Ий призывал корабли собраться вокруг флагмана. Довольно редко от него можно было слышать приказание, не содержащее сквернословия. Но на этот раз чудесный день повлиял даже на него. За несколько минут наши потрепанные корабли спустили паруса и на веслах подгребли друг к другу. Невысокие волны то и дело открывали ватерлинии наших кораблей, поросшие ракушками и водорослями. Ванты галер здорово обтрепались, краска на бортах облупилась, дерево треснуло во многих местах. Я мысленно прочла короткую молитву, чтобы выглядевший таким мирным остров не обманул наших ожиданий. Нам отчаянно требовалось пополнить запасы воды и пищи, найти гавань, где можно было бы подлатать корабли.
Инструкции Холлы Ий были коротки – построиться в клиновидный порядок: половина галер на острие стрелы, остальные – в линию сзади. Никому нельзя бросать якорь или приближаться к берегу без приказа с флагмана. Потом случилось нечто вовсе необычное – он спросил меня, нет ли у меня каких-либо пожеланий. Видимо, трудное путешествие заставило даже такого упрямца, как он, понять – в наших рядах не должно быть места спорам, или нас ждет гибель. У меня было только одно пожелание – чтобы одна галера не заходила в гавань и осталась на рейде на тот случай, если неприятельские корабли захотят запереть нас в гавани, как в ловушке. Холла Ий широко ухмыльнулся и прокричал со своего корабля:
– Хорошая мысль. Ты еще станешь хорошим мореходом, капитан Антеро. Капитан Медудут, ты – впередсмотрящий. Тебе я обещаю особую долю в вине и местную шлюху.
Мои сержанты уже приказали стражницам приготовиться к возможной схватке. Наши галеры на веслах осторожно вошли в лагуну. Поначалу нам казалось, что мы были первыми человеческими существами, оказавшимися в этом раю. В принципе, это было возможно, ведь остров был так далеко в неисследованных водах.
Клисура сказал Страйкеру, что эта гавань будет прекрасной базой для военного флота. Страйкер скривился и ответил:
– Это так, но придется плыть всего лишь пару недолгих лет, чтобы на кого-нибудь напасть.
А спустя несколько минут раздался тревожный крик впередсмотрящего. Мы бросились к бортам.
– Кажется, кто-то разделяет твое мнение насчет удобной военной базы, – бросил на ходу Страйкер.
Через всю гавань тянулась цепь бакенов. Очевидно, их поставили для обозначения подхода к берегу. В этой гавани действительно мог укрыться большой флот. Наш корабль медленно приблизился к бакенам. Вокруг – ни звука, кроме мерных всплесков весел. Бакены оказались обработанными кусками дерева, заякоренными железными тросами. Их поставили не очень давно – тросы покрылись ржавчиной, но не успели еще обрасти водорослями. Видимо, о бакенах никто не заботился, в их стройном ряду были бреши – часть бакенов затонула или оторвалась, но никто их не чинил. Значит, какие-то люди поставили тут эти бакены и уплыли, позабыв о них.
Мы обогнули мыс и увидели то, что и ожидали, – ряды белых каменных домов, заполняющих пространство между прибрежной полосой и каменной стеной у горы невдалеке.
– Военный порт, – заявил Клисура.
Я спросила его, почему он так думает.
– Торговым кораблям нужны причалы, чтобы разгружаться. Военные корабли обычно стоят на рейде, а не у берега – так быстрее можно вступить в бой в случае чего. Но если бы не эти буйки, я бы решил, что это – рыбацкая деревня.
Я поняла, что он имел в виду. Нигде не было никаких следов защитных сооружений или боевых машин.
Меня охватило странное чувство, когда я поняла, что поселение мертво. Не было слышно криков детворы, скрипа деревянных лебедок, ржания лошадей. Никаких признаков жизни. В гавани была только одна лодка – маленький рыбацкий баркас, полузатопленный у пристани.
– Капитан Страйкер, – приказала я, – просигнальте, чтобы остальные корабли остановились и ожидали приказов от адмирала. На берег нужно послать разведывательный отряд.
Зная по опыту, что со мной спорить бесполезно, Страйкер подчинился. Я приказала Полилло снарядить две лодки с пятнадцатью стражницами.
Солдаты часто боятся скуки больше, чем самой ужасной смерти, поэтому я не удивилась, когда добровольцев оказалось вдвое больше, чем нужно. Полилло, Корайс, Исмет, Дика и остальные – все смотрели на меня с обожанием, умоляя послать их на берег.
Я выругалась – командиру всегда приходится в таком случае кого-то обидеть, но, с другой стороны, командир всегда может распорядиться собой как пожелает. Я назначила себя во главе экспедиции, Исмет – своим заместителем, взяла с собой Дику, а Полилло и Корайс оставила на корабле.