Я пошла вниз по лестнице, снова тихо прошла мимо поста, вернулась в дом и легла в постель. Я так и не заснула, вспоминая увиденное. Я решила спросить Гэмелена, что это все значило, но так и не спросила. То, что сказано одному, становится известно всем, но спрятанное на дне разума остается тайной.
Холла Ий решил, что мы готовы к отплытию. Корабли были починены, и кладовые ломились от припасов. Мы провели совещание по поводу Сарзаны. Впрочем, все было решено так быстро, что вряд ли это можно назвать совещанием. Спор в основном шел о том, на каком корабле он поплывет. Холла Ий очень настаивал, чтобы эта честь была предоставлена ему. Мне было все равно, просто немного не по себе от мысли, что великий правитель – в чьей честности я не имела еще возможности убедиться, хотя разум говорил мне, что я просто придираюсь, – и разбойник будут плыть вместе и, возможно, станут деловыми партнерами. Когда все было решено, мы пошли во дворец Сарзаны и официально предложили отвезти его на родину.
Он растрогался почти до слез и повел себя так, словно был удивлен. Он заявил, что мы приняли правильное решение и останемся в истории как спасители Конии. Что касается его, то он не находит слов, и он, и его потомки, и его народ…
Тут я перестала слушать и переглянулась с Корайс. Кажется, все правители одинаковы – красивые речи и полные достоинства жесты, и это продолжается бесконечно. Идеальная стражница должна обладать многими качествами, и одно из них – стоять неподвижно с заинтересованным лицом, пока какой-нибудь идиот упражняется в красноречии.
Когда запас хвалебных слов Сарзаны иссяк, он выдвинул весьма интересную просьбу: можно ли ему плыть на одном корабле с Гэмеленом? Лицо Холлы Ий злобно исказилось, и Сарзана поспешил объясниться: просто он хочет помочь Гэмелену восстановить его способности, а для этого надо всегда быть вместе, чтобы их сердца бились как одно. На это Холле Ий возразить было нечего, и дело было улажено.
Я ожидала, что у Сарзаны будет много багажа – куча вещей, от бриллиантов до магических книг. Но оказалось, что он берет с собой всего пять коробок, каждую из которых мог поднять один не особенно сильный ребенок.
Очевидно, Сарзана заметил мое удивление и с улыбкой сказал:
– Когда человек владеет всем миром, а потом теряет его, он начинает понимать, что имеет цену, а что – нет. Путешествовать надо налегке.
В ночь перед отплытием Гэмелен спросил Сарзану, собирается ли тот выполнить свое обещание и освободить слуг. Мне показалось, что я увидела тень гнева на лице Сарзаны, но тут же поняла, что ошиблась. Сарзана улыбнулся и сказал:
– Завтра. С корабля.
Так и случилось. Стоящие на якоре корабли качались от легкой зыби. Сарзана попросил, чтобы фордек нашей галеры предоставили ему, что и было сделано. Он поставил восемь факелов в форме восьмиугольника. Встав в центре фигуры, он сложил руки лодочкой, словно нес тяжелый шар в ладонях, однако там ничего не было. Он начал читать заклинание, но я не понимала слов. Позже я спросила всех, включая Гэмелена, но никто не смог понять, что говорил Сарзана.
У меня перехватило дыхание, когда я увидела поток, захлестнувший улицы деревни. Они спускались с плато. Сначала я подумала, что это – убитые жители, но потом поняла, что вижу полулюдей. Никто из нас не задумывался, сколько их было создано, хотя знали, что много – они были повсюду, где требовалась рабочая сила. Я до сих пор не знаю, сколько их было. Корайс говорит, что около пятисот, Полилло думает – больше, Исмет – меньше. Большинство из них все еще были одеты в странные наряды, которые дал им Сарзана.
Сарзана продолжал читать заклинание, его руки раздвигались, словно то, что было в его ладонях, росло. Он закричал, факелы вспыхнули разноцветными огнями. Над нами кружились ястребы, орлы и другие птицы, спокойное до того море забурлило, из воды выпрыгивали дельфины и рыбы. Сарзана бросил свой невидимый предмет – дар свободы – вперед и вверх, и факелы погасли без единой струйки дыма. Стаи птиц рассеялись, море успокоилось.
А в деревне полулюди с яростью срывали с себя одежду, пока не остались голыми, если так можно сказать про животных.
Подняло, стоявшая рядом со мной, прошептала:
– Кажется, слуги Сарзаны не были такими счастливыми добровольцами, какими мы их считали. Или они чересчур неблагодарны.
Корайс усмехнулась:
– Похоже на демобилизацию после войны.
Мне надо было бы сделать им замечание, но я промолчала. Я вспомнила, что Сарзана использовал магию, чтобы «немного повлиять» на них, и говорил нам, что эти создания были ему очень благодарны.
Но ни зверь, ни человек не могут быть благодарны за цепи, какими бы золотыми они ни были.
Ветер был попутный, поэтому мы шли только под парусами. Наши корабли закачались на крутых океанских волнах, отвешивая поклоны морским богам. Я вдохнула соленый морской воздух. Скоро случилось нечто удивительное – поперек нашего курса проплыла стая лебедей.
– Это добрый знак, – услышала я слова матроса. – Путешествие должно закончиться хорошо, и все мы вернемся домой.
Я машинально скрестила пальцы на счастье, и темные подозрения, появившиеся за последние дни, исчезли.
Мы плыли с попутным ветром при отличной погоде две недели, держа курс зюйд-зюйд-вест. Путешествие было приятным, все, отдохнув на твердой земле, были бодры и рвались работать – и матросы и стражницы.
На пятнадцатый день после отплытия с Тристана мы заметили первые признаки земли. Крик впередсмотрящего раздался, когда я закончила обед и обучала наших молодых солдат, как натягивать тетиву на арбалеты. Мы все бросились к борту, чтобы увидеть землю. Я еще раньше предупредила всех стражниц о том, что Сарзана говорил Гэмелену: мы плыли мимо враждебных островов и должны быть готовы ко всему.
Остров приближался. Из-за тумана мы заметили его довольно поздно. Сарзана уже стоял на капитанском мостике со Страйкером. Я присоединилась к ним.
– Это один из тех трех островов, – сказал он мне. – Не скажу, какой именно из них, но это не имеет значения. На каждом находятся силы врагов, а жители там злобны от природы. Наш курс остается без изменений.
Потом он сказал:
– Капитан Страйкер, не просигналите ли вы остальным? кораблям, чтобы они подплыли ближе?
Были подняты флаги, и галеры подошли к нашему судну, чтобы выслушать слова Сарзаны. Его голос, усиленный магией, не давал громоподобного эха, как обычно происходит от чар такого рода. Звук был спокойный, мягкий и… личный, как будто он стоял рядом с каждым из нас. Он приказал поднять все паруса и молиться, чтобы нас не заметили.
Я пошла на корму и смотрела, как гористый остров исчезает за горизонтом. Он действительно выглядел зловеще.
Три последующих дня мы плыли так, словно за нами кто-то гнался. Сарзана наколдовал нам попутный ветер, но побоялся – по словам Страйкера – прикрыть наше бегство сзади бурями и штормовыми ветрами, чтобы волшебники врагов не почувствовали присутствие Сарзаны.