— Закрыто… Только ментам это не нравится.
— Нравится, не нравится, ложись, моя красавица, — ухмыльнулся Клен.
— Это ты о ком? — насторожился Жора.
Это серьезный косяк, назвать правильного пацана красавицей, такое даже бригадиру прощать нельзя.
— Так тебя же красавица прессовала.
— Ну, это еще кто кого прессовал… Хотя красавица. Я б ей вдул…
— Что, стрелочку ей забил?
— Сами возьмем. На троих распишем. Она согласна…
Жора возбудился от собственных диких фанатазий… Следователь Демичева — девка смазливая, и он обязательно пустит ее на круг. Выждет время и сделает ей подарок…
— Точно согласна? — ухмыльнулся Клен.
— Не захочет — заставим!
— И за что ей такая милость?
— Так я ее предупреждал, а она не поняла… Или поняла, но сама напросилась… Хочет она меня, в натуре, хочет. Как я ей могу отказать? — взбудораженно хохотнул Жора.
— Она мусорская, за нее особый спрос…
— Так мы по-тихому все сделаем, никто ничего и не узнает. Сначала на хор петь заставим, а потом заглушим и концы в воду…
— Может, лучше концы в кулак? — хмыкнул Клен.
Он вроде бы и не осуждал Жору за его размах, но и не одобрял.
— Да нет, я слово дал. Ей слово дал! А если я слово дал, то его держать надо. А то я себя уважать перестану. И братва уважать не будет… Спешить не буду, месяца два-три выжду, а потом все сделаем — без шума и пыли. И ты не при делах, если что… Хотя на раздачу могу позвать. Если хочешь, право первой ночи за тобой…
— Ты сначала захомутай кобылу, а потом уже хвост ей крути…
— Захомутаю, не вопрос!
— Ну, тогда и поговорим…
Машина подъехала к офису охранной фирмы, которой заведовал Клен. Официально он — директор частного предприятия «Геркулес», можно сказать, бизнесмен. Под ним целый штат «левых» — начальники караулов и смен, старшие и просто охранники. Это наемный персонал, из бывших военных и даже ментов. Их дело маленькое — заводы охранять, рынки, банки, и тому подобное. За идею и в интересах братвы они голову класть не будут, потому и называют их «левыми». Но есть у Клена особая бригада, сплошь из «правильных». И Жора в этой команде не последний человек. У него свой экипаж — Румын, Бобыль и Ваган. Они на вахте, как «левые» не стоят, у них дела покруче. Да по-другому и быть не может, потому что они — реальная братва.
Клен выбил под офис фирмы здание со своей территорией. Чистый аккуратный дворик за железобетонным забором, парковка для клиентов, скамейки, беседка, газоны, елочки стройными рядами. Это место общего пользования, но за зданием есть еще задний двор, чтобы туда попасть, нужно перебраться через высокий забор. Однако порядочные люди могут проехать туда через ворота или пройти через офис. Только таких порядочных немного, и Жора среди них…
На заднем дворе свой офис — чисто для своих. Клен называет это двухэтажное кирпичное здание банно-прачечным конференц-залом. Здесь у него кабинет, комната отдыха для «правильных», спортзал и даже бар с кухней. Баня с бассейном — самой собой. И в сауну иногда завозят «прачек» из местного борделя, тогда такая стирка здесь начинается, что не выходить отсюда приходится, а выползать, причем на бровях…
Хотел бы Жора, чтобы его сегодня обслужили. Не из санатория же он вернулся, а из КПЗ… Только тихо здесь. Охранник на входе стоит, а внутри как будто все вымерло. В холле никого нет, в бильярдной шары не катаются, в спортзале грушу не молотят.
— Баньку натопили, — направляясь к своему кабинету, сказал Клен. — Можешь приступать.
— А ты? — покосился на него Жора.
— Дела у меня, человек сейчас подъехать должен…
— А пацаны где?
— По делам разъехались.
— Все?
— Все.
— Ну, к вечеру же подтянутся?
— Так до вечера еще далеко… А пока сам давай.
— А как насчет девочки? — закинул удочку Жора.
— Можно. Но не сегодня.
— А если душа просит?
— К Эвелине съезди, там всю твою душу досуха высосут, — усмехнулся Клен.
Жоре приходилось бывать в элитном салоне, бал в котором правила стареющая красотка Эвелина. Место это не для всех, только для избранных, поэтому и девочек там подавали по-настоящему элитных. Мало того что Жора имел туда доступ, он еще числился там на особом счету. Как-то на Эвелину конкретно наехали, и Желтову пришлось решать ее проблему. Все четко тогда было сделано, но с риском для жизни. Эвелина в знак благодарности сама под него легла и на своих девочек сделала скидку. Но даже льготная цена казалась Жоре завышенной. Да и путь неблизкий… В Потоцке же девочек подешевле в свободном доступе не было, за ними в Москву ехать надо. Или на трассе заплечную снять, но там такие страхолюдины, что Желтов столько не выпьет.
— Ага, и душу высосут, и кошелек.
— Ну, к Ренату съезди или к Сильвестру… — пожал плечами Клен.
И Ренат был своим человеком, и Сильвестр. И тот ночной клуб в городе держал, и другой. И у того можно было девочками разжиться, и у другого. Там и стриптизерши, и консуматорши, и официантки, которые запросто за пять сотен дадут потрогать себя. Но ведь они же не в свободном доступе, на них еще добро получить надо, да и недешевые они. А если не так что пойдет, то можно влететь на бабки даже больше, чем у Эвелины… Нет, это не вариант.
— А как насчет поляны? — невесело спросил Жора.
— У Рената?
— Да нет, здесь.
— Я скажу Ашоту, он подаст. И сам к тебе подойду… Через час нормально будет?
Жора с угрюмым видом кивнул. Мыться ему придется в одиночестве, но хоть отобедает он в компании с Кленом…
Банька ему не понравилась. И парная прогрета всего до восьмидесяти градусов, и вода в бассейне почему-то была слита. Ну, и потрепаться не с кем, а так хотелось рассказать об ужасах ментовского кондея. Но, как говорится, лучше что-то, чем ничего. И распарился он, и помылся, и в трапезной успел отдохнуть до того, как появился Клен.
Жора сидел на диване в банном халате на голое тело и с банкой холодного пива в руке. Клен был его начальником, но подниматься навстречу ему он не стал. Зато подскочил, когда в трапезную вошел Самород.
В годах он уже, толстый, с жирным двойным подбородком. Ходил тяжело, с одышкой — сердце не тянет, вес большой, а потому и в ногах слабость. Но слабаком Самород при этом не выглядел. Ударить убойно он, может, и не мог, но взгляд у него мощный. Такое ощущение, что Самород не просто смотрит, а рашпилем по нервам водит. Зверская в нем сила, и уверенность в себе непробиваемая, потому и склоняется перед ним братва. А убойный удар ему и не нужен, потому что с ним всегда его верный Кадык.