— Спасибо.
— Не за что, — улыбнулся Нарцисс. — Сделаете дело, и будем в расчете. Ну а сейчас — в дорогу.
Он откинулся назад и скрестил руки на груди, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен. Катон с Макроном повернулись к дверям, и когда подошли, их распахнули перед ними стоявшие по обе стороны преторианцы. Писец поднялся из-за стола, держа в обеих руках восковые таблички, и, как только центурионы вышли в коридор, протянул им их. Взяв свою, Катон начал было засовывать ее в вещмешок, но, бросив случайный взгляд напротив, замер. Макрон, заметив это, проследил за его взглядом. В нише сидел крепко сбитый, полнеющий мужчина в тоге сенатора. При виде двух центурионов на его лице расплылась ухмылка.
— О, если не ошибаюсь, это мои давние товарищи по оружию, центурион Макрон и его юный оптион.
Потом его взгляд упал на гребень высовывавшегося из узла Катона шлема, и он развел руками:
— Не оптион, а центурион Катон! Глазам своим не верю.
Катон склонил голову, формально приветствуя старшего по рангу, и холодно отозвался:
— Трибун Вителлий? Вот уж не чаял, что мы встретимся снова.
— Какого хрена тут делает этот ублюдок Вителлий? — ворчал Макрон, на ходу прилаживая поудобнее поклажу. — Я уж надеялся, что после той истории в Британии никогда больше его не увижу. Так нет же, выплыл на поверхность… Сразу видно, что дерьмо не тонет и к такому же тянется.
Катон ворчливо согласился со своеобразным фатализмом друга. Так уж устроена жизнь: он повидал достаточно, чтобы это понять. И то, что Макрон обеспокоился, — правильно. Конечно, размышлял Катон, тот факт, что этот тип заявился к Нарциссу сразу после того, как их отправили выполнять навязанную им миссию, может быть простым совпадением: в конце концов, Нарцисс осуществляет великое множество всевозможных операций одновременно. Но, признавая такую возможность, центурион не мог отделаться от ощущения, что их встреча с вероломным Вителлием, бывшим трибуном Второго легиона, не случайна. Они помешали изменнику осуществить заговор, направленный на убийство императора Клавдия, но этот хитрец вышел сухим из воды, поскольку не оставил им доказательств своей вины, и тем принудил их к молчанию. Однако Катон был уверен: Вителлий ничего не забыл, и если на время и затаился, то лишь чтобы потом разделаться с ним и Макроном самым решительным образом.
Эта новая угроза добавилась к уже имеющимся страхам, и мысли о Вителлии не шли из головы Катона, пока центурионы торопливо шагали по Фламиниевой дороге. Хотя день был холодный и ветреный, на голубом небе виднелись лишь отдельные пятнышки облаков, а отпахав по дороге добрую милю, Катон так разогрел мышцы, что больше уже не ежился. Они покинули Рим в полдень, задержавшись у ворот близ храма Санка, чтобы пополнить фляги водой, и лишь когда городские стены, оставшись позади, пропали из виду, Макрон счел себя находящимся в достаточной безопасности, чтобы озвучить свои мысли. Мощеную дорогу по обе стороны обрамляли склепы и мавзолеи, теснившиеся рядом с более скромными надгробиями множества поколений умерших, погребенных за городскими стенами.
Движение по Фламиниевой дороге было оживленным: в сторону Рима нескончаемым потоком катили подводы и телеги, груженные снедью и различными товарами для продажи на огромных столичных рынках, а в обратном направлении двигался такой же поток пустых повозок. Центурионы шли со всей быстротой, на какую были способны, стараясь догнать маршевую колонну, выступившую из города за несколько часов до них и уже успевшую уйти далеко вперед, в сторону Окрикулума. Движение военной колонны облегчало и ускоряло то, что пешеходы и повозки обязаны были освобождать ей путь, тогда как двое идущих сами по себе центуриона такой привилегией не обладали, и им приходилось лавировать в плотном потоке.
— Этак мы и к ночи их не нагоним, при такой-то скорости, — проворчал Катон.
— Нагоним, — откликнулся, оглянувшись через плечо, Макрон. — Главное, не сбавлять шага. Давай, парень, не ной.
Катон стиснул зубы и ускорил шаг, догоняя друга, а когда поравнялся с ним, спросил:
— Слушай, ты знал кого-нибудь из флотских?
— Из флотских, говоришь? — Макрон сплюнул на землю. — Было дело, пересекался с некоторыми. С Рейнской флотилии. Они при выходе в отставку получали участки в Аргенторате, как и легионеры. Бездельники хреновы, вот кто они такие. Знай прохлаждались да дрыхли на своих палубах, пока наш брат легионер тянул лямку.
Катон улыбнулся.
— Я так понимаю, между легионерами и корабельной пехотой особой любви не было?
— И в помине! — с воодушевлением подтвердил Макрон. — А вот драки — да, бывали, да еще какие.
— Надо же, кто бы мог подумать. Однако раз мы с тобой нынче сами получили назначение в корабельную пехоту, все это придется простить и забыть, а?
— Простить и забыть? — Макрон поднял брови. — Хрен в глотку! На дух не выношу этих ублюдков, как и любой честный легионер. Попомни мои слова: хорошего человека среди флотских не сыщешь. Лентяи, бездельники, отребье — вот они кто. Все нормальные ребята поступили в легионы. Вот увидишь, нам придется иметь дело с никчемными отбросами.
— Ты, наверное, ждешь возможности подтянуть их муштрой?
— Катон, парнишка, нормальная муштра — это ведь не тот бестолковый хаос, который отличает службу на этих деревянных посудинах.
— Так что, служба на море уже и не служба? А ведь она нас ждет.
Макрон на миг прикрыл глаза.
— Катон, кончай испытывать нашу дружбу.
— Прости, я просто пытался поднять тебе настроение.
— Ладно, проехали. Просто имей в виду, что у нас и так все хреново, без твоих дурацких шуточек.
— Тут ты прав.
Взгляд Катона скользнул по веренице повозок, кативших по ту сторону дороги. В каждой сидело по несколько сурового вида крепких мужчин с мощной мускулатурой. Катон слегка подтолкнул друга локтем.
— Побольше бы таких ребят в легионах, а?
Макрон взглянул в указанном направлении.
— Таких? Это ты про гладиаторов? Ну нет. Такой малый в армии — последнее дело. Эти парни воображают, будто насчет сражения знают все на свете, а на деле их умения сводятся к красивым, танцующим движениям и картинным взмахам клинками. Обычный варвар уложит такого позера без затей, не дав ему покрасоваться. Гладиаторы… — Макрон устало покачал головой. — Нет уж, если ты хочешь стоять плечом к плечу с человеком, на которого можно положиться, всегда выбирай легионера. Ну, на худой конец, ежели его под рукой нет, сойдет и боец из вспомогательной когорты.
Катон внимательно посмотрел на него.
— Прости, но все-таки откуда у тебя такая неприязнь к корабельной пехоте? Наверняка ведь есть личная причина. Может, твоя сестрица дала деру с одним из них или что-то в этом роде?
Макрон взглянул на друга исподлобья.