— Ты, я вижу, вполне уверен в победе.
Катон усмехнулся.
— Я просто уверен в префекте Веспасиане. Он не станет терять время, узнав, что враг под носом и можно задать ему хорошую взбучку.
— А ты почему здесь остался?
— Пришлось, — ответил без затей Катон. — Когда мы наткнулись на этот наблюдательный пункт, стало ясно, что нужно не дать пиратам возможности предупредить Телемаха о приближении нашего флота. Ну а когда корабли появятся, мы спустимся с горы, и нас подберут.
— Понятно.
Катон посмотрел на него.
— А теперь, если ты не против, я тоже задам тебе несколько вопросов.
— Буду рад удовлетворить твое любопытство, — ответил Секунд, указывая жестом на дымящийся котелок. — За едой.
— Конечно. Извини.
Катон снял котелок, склонился над костром, наливая варево в оловянную миску, передал миску Секунду и сел обратно. Спасенный римлянин поднес миску к губам.
— Осторожно! — предостерег центурион. — Очень горячо. Подожди, пусть чуток остынет. Вот, возьми, — он передал Секунду свою ложку.
— Спасибо, — отозвался Секунд, удерживая горячую миску с варевом в складках своего плаща. — Спрашивай.
— Прежде всего — ты агент Нарцисса?
Секунд вскинул глаза.
— С чего ты взял?
— Нарцисс рассказал нам о том, что с тобой случилось: так вышло, что именно из-за этого мы с Макроном и получили нынешнее задание. Нас, под началом префекта Вителлия, послали разгромить пиратов и вызволить тебя.
— Мне показалось, ты раньше говорил о префекте Веспасиане?
— Да, сейчас командует он. Вителлий в самом начале операции допустил оплошность, и Нарцисс заменил его, как только об этом узнал. — Катон прокашлялся и добавил: — Помимо разгрома пиратов, перед нами стоит задача добыть свитки.
Секунд на мгновение напрягся, потом поднес ложку с похлебкой ко рту и подул на нее, чтобы остудить. Все это время он не поднимал глаз.
— Свитки? Какие еще свитки?
— Те самые, которые ты вез в Рим.
— Когда меня захватили, я вез в Рим только несколько писем.
Катон пожал плечами.
— Все может быть. Но, думаю, ты вряд ли мог забыть о свитках, которые вез. О Дельфийских свитках.
Секунд вытаращился на него:
— Ты знаешь о них? Кто еще в курсе?
— Макрон, Вителлий, а нынче, разумеется, и Веспасиан. Вот весь список официально допущенных к этой тайне лиц, — без зазрения совести заявил Катон. — Нам было приказано вернуть их любой ценой. Ну и тебя, конечно.
Секунд не удержался и улыбнулся.
— Но Нарцисс в первую очередь велел позаботиться о свитках, мое вызволение было лишь побочной задачей. Верно?
— Ты ведь знаешь Нарцисса.
— Да, хорошо знаю… А тебе не кажется, что ты пошел не тем путем, центурион Катон? Меня освободил, а свитки остаются внизу, у Телемаха… Как я понимаю, он хочет получить за них выкуп?
— Их бы и выкупили, будь все так просто. Но это не то чтобы выкуп, а скорее аукцион.
Секунд осторожно проглотил ложку варева и удовлетворенно улыбнулся, прежде чем вернуться к размышлениям о политической ситуации.
— Я так понимаю, нашлись и другие желающие наложить руки на свитки. И «Освободители», надо думать, в этом списке первые.
— Я тоже так думаю, — согласился Катон. — Но давай признаем: кто угодно с достаточным количеством денег и связей может проявить более чем мимолетный интерес к обладанию свитками. Не каждый день будущее Империи предстает перед твоим взором.
— Потому и нужно, чтобы их получил Нарцисс.
— Вряд ли он в данном случае представляет собой нейтральную силу.
— Ты прав. Но в его руках они безопаснее, потому что он служит императору, связывает свое положение и благополучие с его властью и не имеет личной заинтересованности в использовании свитков. Иначе, конечно, я не стал бы на него полагаться. Нарцисс тот еще ублюдок, тут спору нет, но это наш ублюдок. — Секунд прервался, чтобы проглотить еще ложку. — Однако мы пока забегаем вперед. Свитки еще у Телемаха.
— Ты знаешь, где он их хранит?
Секунд кивнул.
— Думаю, да. Сразу после пленения он держал меня в цитадели, в крохотной клетушке. Несколько дней подряд меня пытали, чтобы выжать все возможное насчет этих хреновых свитков. Сначала просто били, потом отволокли в его покои, где за допрос взялся он сам. Он и его хренов сынок. У молодого Аякса сильна палаческая жилка.
Катон улыбнулся.
— Тебе, наверное, приятно будет узнать, что он повторил твою судьбу. Несколько дней назад мы захватили его в плен вместе с парой пиратских кораблей.
— Рад слышать, центурион. Ублюдок заслужил свою участь после того, что проделывал со мной… Но ладно, ближе к делу: я их там видел, свитки. На его письменном столе. Телемах доставал их несколько раз, когда они меня пытали. Свитки хранятся в небольшом сундучке. — Секунд помедлил, восстанавливая картину в памяти: — Он черный, отделанный золотом и камеями из оникса. В последний раз меня допрашивали больше месяца назад. Думаю, Телемах и сейчас хранит их для верности поближе к себе, в своих покоях. Но тебе не помешает узнать кое-что еще. Я думаю, у Телемаха на вашем флоте имеется шпион. Он как-то сказал, чтобы я оставил всякую надежду на то, что меня вызволят, и похвалялся тем, что о Равеннском флоте ему известно все, до мельчайших подробностей. Более чем достаточно, чтобы обеспечить его победу.
— Они ждали нас, — подтвердил Катон. — Мы потеряли несколько кораблей и сотни людей. Насчет шпиона ты совершенно прав. Пираты точно знали маршрут, чтобы перехватить нас, где им удобнее, и были осведомлены насчет того, что наши корабли перегружены припасами и снаряжением. Если только нам удастся выловить этого соглядатая, его не убережет никакая земная сила. На куски порвут.
— Да, они похвалялись тем, что разбили Равеннский флот, но я им не верил. — Секунд печально повесил голову, переживая поражение, ибо, как и все римляне, был воспитан в убеждении, что Рим непобедим. Что же до Катона, — ему, побывавшему на дальних рубежах Империи, то, что разбросанные, растянутые на огромные расстояния легионы и флоты ухитряются успешно защищать эти немыслимой протяженности границы, казалось почти чудом.
— Похоже на то, что не зря Телемах так в себе уверен, — тихо продолжил Секунд.
Катон покачал головой.
— Ему до сих пор везло, но вечно это продолжаться не может. Его время вышло или кончится очень скоро. Вот увидишь. А теперь скажи мне, что было после того, как они покончили с допросами?
Секунд свободной рукой указал на свое истощенное тело.
— Меня отправили на конюшни, присматривать за мулами. С тех пор я каждые три дня готовил тюки с припасами, грузил на долбаную лодку, садился на весла, переправлялся через залив и лез с мулами на эту проклятую гору.