На мгновение мелькнула карета, и тут же все смолкло.
Черная карета с темно-пурпурным орнаментом и позолоченной буквой «V», похожей на грозовую молнию. Но именно в это мгновение в окне мелькнули черные как ночь волосы с серебристо-белой прядью.
Веспер.
Лукас стиснул зубы. Кровь прилила к его голове. Гнев, который тлел в его сердце последние девятнадцать лет, вспыхнул в нем с новой силой и прожег его душу насквозь. Убийца. Ненависть буквально захлестнула его.
— Кто это? — услышал он голос Винтропа.
Лукас вышел на дорогу. Карета его была разбита в щепки, осколки ее разлетелись по всей дороге, лошади умчались куда-то в лес, а кучер ковылял по обочине, что-то бессвязно бормоча.
— Этот человек сделал меня тем, что я есть, — сжав зубы, ответил Люк и схватил Винтропа за шиворот. — За мной!
Дэмьен Веспер с отвращением прислушивался к деревенскому воздуху. Этот воздух слишком здоровый. А здоровье делает людей глупцами.
Запах страха, наоборот, действовал на него умиротворяюще. Вот и сейчас от этого болвана просто разит страхом.
— Кажется, это была карета лорда Кэхилла, — стуча зубами, просипел дворецкий Харгров.
Веспер впервые видел, чтобы человек умел так потеть. С этого старика пот льется просто градом.
— Покойного лорда Кэхилла, смею предположить, — ответил Веспер. — Увы! Нынче кучера стали такими невнимательными, подумать только! Надо будет провести беседу с моим лихачом.
Веспер благостно улыбнулся. Этот Харгров окаменел, как чурбан. Как это досадно! В былые времена с иным слугой можно было прекрасно скоротать время за приятной беседой. А теперь? Сидит, будто воды в рот набрал, и слова из него не вытянешь!
«Значит, так тому и быть, — размышлял про себя Веспер. — Пожалуй, он действительно исчерпал себя».
— Ты сделал хорошую работу, Харгров, — сказал он, протягивая ему руку. — Схватывал на лету все, чему тебя учили, у тебя острый глаз, ты хитер, как лис, и наблюдателен — мимо тебя мышь не проскочит. Ты произвел на меня огромное впечатление, когда так быстро и безошибочно узнал перстень. И теперь я желаю, чтобы он был у меня в руках.
— Да, да, ваша светлость, но вы обещали пятьсот фунтов сразу, — ответил Харгров, не замечая, как с его носа скатилась и упала к нему на колени капля пота.
Веспер, не меняя выражения лица, смотрел на каплю и думал о том, как это недостойно и мелко, особенно для человека, который рассчитывает на вознаграждение.
— Верно — я обещал пятьсот фунтов сразу, — ответил Веспер, — как только получу перстень.
— Я… я заметил на нем надпись, — выпалил Харгров. — И за дополнительную плату я готов рассказать вашей светлости, что, по моему мнению, это означает.
— Надпись?
Это уже становится забавным.
Когда-то он что-то слышал о некоей тайне кольца. Но ему и в голову не приходило, что она как-то связана с перстнем Гидеона Кэхилла.
Он почти двадцать лет выслеживал Оливию. Разыскивал ее повсюду, и только ради одного — формулы Гидеона. Но каждый раз его ждала неудача. А тут появилась еще одна девчонка — ее дочь, еще одна из рода Кэхиллов. Когда он увидел ее на похоронах, все вдруг…
Все встало на свои места.
Девчонка крутила на пальце тот самый перстень. И тогда он вдруг вспомнил ее отца и свой последний разговор с Оливией. Раньше он наивно полагал, что перед ним была обыкновенная убитая горем вдовица. Но она оказалась под стать мужу — так же хитра и упряма.
Это хороший урок. Он запомнил его.
— Что за надпись? — неожиданно выкрикнул он.
Все, что было до этого: выслеживание Мадлен, подкуп дворецкого — все это детские игры. Больше у него нет ни времени, ни терпения и дальше возиться с этим продажным лакеем.
— Если я передам вам перстень, то предварительно хотел бы заручиться вашим словом, что…
Послышался едва уловимый звон, и Харгров умолк на полуслове. Схватившись за горло, он упал замертво.
— Не советую играть со мной в эти игры, сударь, — поморщившись, сказал Веспер.
Дворецкий молчал. Веспер склонился над ним, и ему снова послышалось какое-то дребезжание, потом еще и еще. Он склонился ниже и хлестнул дворецкого по щекам.
И тут он увидел, что из шеи старика торчит тонкая короткая стрела.
Разбойники. Веспер достал из походного сундука мушкет и закричал кучеру:
— Быстрее! Гони!
Кучер хлестнул лошадей, и они понесли во весь опор. Веспер вылез через окно на заднюю подножку, и сейчас же кто-то прыгнул ему на спину. Веспер уперся локтем противнику в шею и, высоко подняв мушкет, ударил его прикладом. Разбойник не успел увернуться и получил сильный удар в предплечье. Держась за поручень, Веспер повернулся и встал лицом к лицу с врагом — узкие худые плечи, тонкая шея, черная одежда, черные перчатки и черная, на все лицо, маска.
Не дав грабителю опомниться, Веспер нанес ему удар ногой.
Разбойник вскрикнул и рухнул с кареты вниз. Но вцепился в заднюю подножку и, распластавшись в воздухе, летел в дюйме над землей, отчаянно дергая ногами.
Веспер удовлетворенно вздохнул, втянул ноздрями воздух и усмехнулся. Под носком его сапога виднелся маленький розовый мизинец в дырявой перчатке. Он нагнулся, взял его двумя пальцами и брезгливо отцепил от подножки.
— Пошла свинка на базар… — сказал он и потянул грабителя за второй палец.
Ноги разбойника упали на землю и запрыгали по корням и ухабам. Он закричал жалобным, почти женским, голоском.
Карета подпрыгнула, и Веспер пошатнулся, больно ударившись спиной об угол. Скорчившись от боли, он яростно заскрежетал зубами.
Все, пошутили и довольно.
Он вскинул мушкет и прицелился разбойнику в голову. Руки его ходили ходуном. Он с трудом держал равновесие, но все же сдвинул спусковой замок и нажал курок.
Раздался оглушающий треск, мушкет дернулся, отдал его прикладом в грудь, и все заволокло черным облаком пороха. Однако карету трясло так сильно, что Веспер промазал. Разбойник по-прежнему болтался сзади, не отпуская подножки. Кони несли. Карета покосилась и припадала то на один бок, то на другой. Колеса трещали, скрипели и выворачивались в разные стороны.
— Ось! — кричал кучер. — Она сломалась, милорд! Карета разваливается!
Веспер бросил последний взгляд на грабителя. Этот удалец с железной хваткой еще там и с завидным упорством держится за ускользающую добычу.
«Шут с ним, — подумал Веспер. — Долго он так не продержится».
Взгляд его упал на Харгрова.
Вот, что сейчас самое важное. Надо обыскать старика и забрать у него перстень, пока карета не разбилась в щепки. Он прыгнул внутрь и обыскал дворецкого, который все еще лежал на полу без чувств.