Нет, только не это! Неужели она сходит с ума? Про миражи в пустыне известно всем.
Что это? Гул мотора? Много, много моторов? Вот, поднимая вокруг себя облако песчаной пыли, проехал военный автомобиль. Вот еще один. И еще. Прямо на нее надвигалась целая военная колонна!
Это не облако. Это войска.
Кто это? Вишистская армия? Что они будут делать с ней, американской подданной, пусть еще такой юной. Нельзя надеяться на их благосклонность после того боя, свидетельницей которого она стала.
Но тут на борту танка она увидала… звезду!
Американцы!
Битва окончена, операция «Факел» завершена. Это завоеватели и триумфаторы — Западная операционная группа вступает в завоеванный город.
Еще минуту назад Грейс казалось, что ее силы на исходе. Но она была не права. Увидев американский флаг, девочка воспряла духом. Она кинулась к колонне и, махая здоровой рукой, закричала:
— Стойте!
Перед ней из облака песка и дрожащего зноя выплыл танк М-4 «Шерман». Он уставился на нее своей пушкой и, заскрежетав гусеницами, остановился. На башне открылся люк, из которого показалась голова в шлеме.
— Ты совсем сдурела? Вали отсюда!
— Я американка! — от жары и песка Грейс хрипела. — Мне нужен генерал Паттон!
— Сейчас, только проверю его расписание, — взорвался хохотом танкист. — Вали отсюда!
Грейс вытянулась во весь рост, едва доставая до верхнего края гусениц.
— Передайте генералу, что у Грейс Кэхилл есть для него срочное сообщение!
— Минутку! — раздался ответ.
Наперерез «Шерману» выехал военный автомобиль и встал рядом Грейс.
Из кабины впрыгнул сноровистый молодой капитан и подбежал к ней.
— Вы сказали, ваше имя Кэхилл?
— Грейс Кэхилл. Я прилетела из Монако, чтобы встретиться с генералом.
— И не говорите, — протянул капитан, оглядывая ее с ног до головы.
Он усадил ее в автомобиль и поехал, бороздя на ходу песок и распыляя колесами грязь на проходящую мимо колонну, растянувшуюся на несколько миль. Пехота и бронетанковые дивизии, легкая и тяжелая артиллерия, какие-то неведомые девочке машины. Грейс даже не удивилась: еще дома она слышала, как по Би-Би-Си передавали, что Западная операционная группа, нацеленная на Касабланку, насчитывала 34 тысячи солдат.
Обогнав колонну и проехав, как показалось Грейс, дорогу длиною в жизнь, они неожиданно затормозили перед штабным автомобилем.
Из окна высунулась голова водителя, и он прокричал:
— Почему остановка?
Капитан коротко отдал салют и отрапортовал:
— Грейс Кэхилл желает видеть генерала!
— Кэхилл? — послышался из машины гулкий голос.
Дверца автомобиля открылась, и из нее высунулась пара блестящих сапог.
Обалдевшая Грейс тупо уставилась на сапоги.
Но офицер из штабной машины — весь от кончика носа до носка сапог, от безупречной осанки до твердого, как броня, взгляда — излучал абсолютную самоуверенность и непогрешимость. Бой был закончен, и, несмотря на несколько суток жестоких боев и бессонных ночей, где от его стратегии зависел исход боевого сражения, форма на нем сидела, как с иголочки, а шлем украшали две звезды!
Более чем убедительно!
Это был не кто иной, как сам генерал Джордж С. «Пот и Кровь» Паттон.
Бухта Касабланки была усыпана трупами. Море полыхало огнем.
Битва была закончена.
Вишистское командование подписало мир, и в городе восстанавливалась нормальная жизнь. Но спокойствие это обманчиво. В результате боев смерть унесла жизни почти двух тысяч солдат, четверть из которых была американцами.
Грейс въехала в завоеванный город плечом к плечу с самим генералом Паттоном.
Ее буквально разрывало от нетерпения рассказать про послание азбукой Морзе, но все-таки хватило ума, чтобы не выболтать все сразу. Вокруг командующего вились толпы адъютантов и штабных офицеров. Грейс, разумеется, понятия не имела, кому из них следует доверять, а кому нет. А лучше не доверять вообще никому. Секретное сообщение адресовано лично Джеймсу Кэхиллу. Поэтому ничего не остается делать, как терпеливо ждать, когда она окажется наедине с генералом.
Подъехав к штабу, генерал распорядился отвести ее в лазарет и показать своему личному врачу. Ей наложили гипс, накормили, напоили и отвели в спать. Уснув впервые за долгое время, она проспала ровно тридцать часов, а когда проснулась, то обнаружила рядом с кроватью новую чистую одежду. На тумбочке лежал ее портфель. Хороший знак. Значит, они в самолете нашли и Драго. Она открыла крышку. Деньги — до последнего доллара, франка и марки — все были на месте. Бойцы операции «Факел» были людьми чести. На душе стало немного легче. Теперь можно не сомневаться, что вооруженные силы США достойно отдадут ее пилоту последние почести.
Генерал явился в 19:00.
Наконец наступил долгожданный случай поговорить с Джорджем С. Паттоном наедине. Она вкратце рассказала ему об отце, а затем — довольно подробно — о таинственной яхте, которая передала на виллу Кэхиллов секретное послание с помощью азбуки Морзе.
— ДжСП — это Вы, правильно? Вы тоже Кэхилл, как Авраам Линкольн и Моцарт. «Белый дом» это Касабланка. А «Факел» — название военной кампании.
— И ты нашла меня посреди моей собственной войны! Но ты же еще совсем дитя!
— Мне тринадцать!
— То, что ты здесь, говорит красноречивее любого паспорта и анализов крови, — рассмеялся он. — Ты плоть от плоти Кэхиллов, дитя мое!
— Но что означает это послание? Кто такие «ВС»?
— Это группа людей, которых зовут «Весперы». Это такой же старинный род, как и Кэхиллы. И наши многовековые враги.
— Значит, это от них надо оберегать кольцо. Но о каком кольце здесь идет речь? И что это за «бычий глаз», про который знают Весперы?
Генерал поднял руку.
— Грейс, послушай меня внимательно. Я не хочу, чтобы ты дальше об этом думала. Ты доставила мне сообщение. И это уже само по себе чудо. Никто не ждет от тебя большего. Предоставь это дело мне. Я хочу отправить тебя, твою сестру и твоего маленького брата домой в Бостон. И — не обещаю что сразу — но я найду твоего отца. Слово генерала Паттона!
Грейс впервые беседовала с таким человеком — уверенным, внушающим столько доверия, что ему хотелось подчиняться. Весь его облик, его усыпанная орденами и медалями широкая грудь говорили, что он настоящий герой!
Она и не собиралась плакать.
Но как только этот непосильный груз был скинут, слезы потекли из глаз. Она оплакивала своего случайного друга Драго, своих несчастных родителей и весь это бедный, залитый кровью, мир. Как это странно, когда все трудности позади, давать волю своим чувствам и громко, по-детски, во весь голос плакать.