Хорек и Кривой двинулись следом.
– Это он зачем? – спросил Хорек.
– Завтра в дорогу. Он припасы закупает. Договорился, купцы все к гостевому дому привезут. Сейчас пошел к Хитряю… Значит, не просто так поедем, гостинцы брать будем. – Сколько Хорек ни расспрашивал Кривого, тот так и не объяснил, какие гостинцы можно взять у кузнеца и для кого.
Пока ждали они Рыка перед кузней, Кривой купил Хорьку пирог с требухой да ковшик кваса. Сам хлебнул медовухи, что еще больше улучшило настроение.
– Загостились мы у князя, – сказал ватажник, – солнце вон уже книзу пошло. И поесть пора, и выпить. Наши небось уже по второму разу кушать изволят.
– Мы за княжной поедем? – спросил Хорек, доев пирог. – Вызволять?
– Кто поедет, а кто и нет, – ответил Кривой, прищурив единственный глаз и глядя на красное солнце. – Сегодня совет, не забыл?
Хорек не забыл. Он помнил, как Рык обещал, что каждый сам выберет, ехать ему за девочкой или нет. Стоит ли искать Серого Всадника или пусть тот и дальше шныряет по земле.
Для себя Хорек уже решил: если Рык поедет, то и он с ним. Вдвоем так вдвоем. Лучше, конечно, чтобы все вместе. Всей ватагой. За два года у них в ватаге никто не погиб. Разве что Рыбья Морда прошлой осенью получил стрелу в грудь – думали, помрет, ведь он уже и пузыри кровавые пускать начал, – но Рыбья Морда выжил благодаря своей силе и снадобьям Деда.
Вместе им ничего не грозит, думал Хорек. А княжну спасти – дело правильное. Жаль только – маленькая, мелькнула совсем уж глупая мысль. В сказках всегда ведь царевна замуж за спасителя выходит, а у них в ватаге за кого? Все старые.
Стряхивая с полушубка сажу, из кузни вышел Рык.
– Все? – спросил у него Кривой. – На гостевой двор?
– На гостевой двор, – подтвердил Рык.
Шестеро ватажников – Полоз и Рыбья Морда приехали около полудня, успели отогреться и поесть – уже ожидали их. Кривой сразу же разжег интерес, оповестив всех, что были они именно у Оплота в гостях, разжег и замолчал, набросившись на еду.
Но допытываться никто и не стал – ушли наверх, в свою комнату, чтобы не мешать: вернувшимся от князя нужно было сперва поесть.
Вскоре туда же поднялся и Рык с Хорьком и Кривым.
– Я договорился с князем, – тихо, чтобы не слышно было за дверью, начал Рык. – Договорился, что поеду искать его дочь, княжну. Князь даст денег, подорожную… А когда вернемся с княжной, расплатится сполна.
– А не обманет? – прищурился недоверчиво Враль. – Княжье слово – для одних кремень, а для других веревка с петлей.
– Не обманет, – отмахнулся Рык. – Княгиня подтвердила.
Враль удовлетворенно замолк. Он в Камне бывал частенько, знал по слухам, что происходит на Подворье, и если княгиня подтвердила княжье слово, то, значит, можно не сомневаться.
– А мы княжну привезем? – спросил Полоз. – Мы ж за другим собирались…
Все настороженно посмотрели на атамана. Вопрос был серьезным и жизненно важным. Одно дело проехаться до Протоки, настигнуть троих и отобрать ребенка. Это не вызывало особой тревоги. А вот лезть дальше, найти покупателей детей, договориться, убедить, что они смогут лучше Жлоба и Молчуна детей собирать – это было непонятно и не очень надежно. А потому – опасно.
– Как решать будем? – спросил Дылда.
– А по обычаю, – ответил Дед. – Обычаи не нами установлены, за них кровушкой плачено, чтобы, значит, каждый раз заново голову не ломать.
– По обычаю… – протянул Дылда. – А если кто не захочет? Так ведь нельзя, чтобы в ватаге кто-то не согласился. Или все, или никто. Так ведь?
– Так, – подтвердил Дед.
– И что? Спрашивай, Рык!
Рык внимательно посмотрел в глаза каждому, наклонился даже, чтобы выражение их рассмотреть. В крохотное окошко свет снаружи почти не проникал, лучина едва справлялась с наползающим сумраком.
Стало тихо, только угольки шипели, падая с лучины в миску с водой.
– Тогда так, – проговорил Рык. – Я распускаю ватагу. Больше я не вожак, вы не ватажники, каждый по себе и сам за себя. Доли розданы, а общую десятину я пожертвую храмам, в уплату за грехи наши.
Хорек от изумления открыл рот – не ожидал он такого. Ведь готовился Рык, припасы заказывал, гостинцы какие-то у Хитряя… И вдруг – на тебе.
Все встали с охапок сена, стали прощаться, не говоря ни слова. Каждый обнял каждого, поцеловал в обе щеки. Даже Хорька обняли и поцеловали, силой подняв на ноги. Потом все вышли из комнаты, молча спустились по лестнице в общую комнату, прошли мимо отдыхающих и подкрепляющихся гостей, один за другим вышли на двор.
Хорек все порывался остановиться, спросить, но Кривой цепко держал его за локоть и толкал впереди себя. Вытолкнул со двора, да так, что Хорек пробежал шагов десять и влетел в сугроб. Пока вылез, пока отряхнулся – Кривого уж и нет. Пропал. И остальные ватажники пропали, будто и не было.
Хорек вытер мокрое от снега лицо, ошалело почесал в затылке. Как же это так? Что ж выходит – на все Рык наплевал? Разогнал всех. И про долю соврал, вспомнил вдруг Хорек: ему ведь так и не отдали его долю с обоза Жлоба. Хорек, конечно, на нее особо не рассчитывал, не совсем понимал, что будет делать с товаром и особенно с дурь-травой, но ведь Рык никогда не обманывал. А тут…
А ведь Рык не выходил вместе со всеми, спохватился Хорек. В комнате остался на сене сидеть.
Солнце до половины скрылось за гору, черные тени далеко протянулись по красноватому снегу. Бело-розовые столбы дыма из труб стояли неподвижно над всем Камнем, обещая на завтра снова мороз.
Хорек решительно зашагал к гостевому двору. Сейчас он все скажет Рыку. Все-все! Что именно – он не знал и, поднимаясь по ступенькам, так ничего толком и не придумал. Распахнул дверь и замер на пороге: все ватажники как ни в чем не бывало сидели на своих местах, а на Хорька посмотрели даже с некоторым нетерпением, словно опоздал он, нарушив обещание.
– Здравствуй, добрый человек! – сказал Рык. – Присаживайся к моему огню, если желаешь.
Хорек хотел что-то сказать, но Дед сердито зыркнул на него и взглядом указал на постель.
Хорек сел.
– Никто вас сюда не звал, – сказал Рык. – Сами пришли. Зачем, люди добрые?
– Друзей ищем, сотоварищей, – напевно отозвался Дед, как бы отвечая за всех. – И совета мудрого. И защиту от мира недоброго. Совсем спины замерзли на ветру, прикрыть некому…
– И мне друзья-товарищи нужны, – в тон ему подхватил Рык. – Только тут и старше меня есть…
– Ты огонь разжег, тебе и верховодить, – сказал Дед.
– Так тому и быть, – Рык встал и поклонился каждому из ватажников отдельно. – Не умыслом и гордынею, а вашей волею, обычаями старыми… А звать меня Рык.
– А меня – Дед.