— А, по-моему, этот «мерс» тебе очень идет…
— Идет? — поразился Андрей. — А мне казалось, что я в нем смотрюсь просто смешно… Такие тачки для девушек или артистов. Я ни на первых, ни на вторых не похож…
С этим Каролина могла бы поспорить, так как считала его похожим на всех красивых артистов одновременно — на Тома Круза глазами, на Джонни Дэпа носом, на Брэда Питта губами, на Мэта Леблана волосами — но не стала… А пока она сравнивала Андрея с голливудскими секс-символами, приставляя к его лицу то одни, то другие черты, он припарковался, вылез из салона, обогнул машину, открыл дверцу и протянул Каро руку, чтобы помочь выйти.
— Брат похож на тебя? — спросила она, вложив свою ладонь в его.
— Нет.
— Он маленький, худой и лысый?
— Нет, он высокий, здоровый и волосатый. Но мы совершенно не похожи.
Больше он ничего не сказал, закрыв тему, и они, выйдя на набережную, пошли в сторону «Прилива».
Всю дорогу Каролина мечтала о том, чтобы Андрей взял ее за руку, а еще лучше обнял, но он шагал, словно ее не замечая. Казалось, он так глубоко погрузился в свои мысли, что весь окружающий мир перестал для него существовать. А для Каролины мир сузился до размеров набережной, по которой они шагали. Ей хотелось, чтобы она была бесконечной, чтобы они шли и шли вдвоем по этой бесконечности, держась за руки — когда-нибудь он бы взял ее за руку! — становясь с каждым шагом ближе не к ресторану «Прилив», а друг к другу, а потом растворились бы в ней, став единым целым…
— Каролина, ты куда? — услышала она далекий голос Андрея. — Мы пришли. Вот он, «Прилив».
Мир тут же стал огромным, неуютным, шумным, зато оказалось, что в этом мире Андрей держит ее за руку — она прошла несколько шагов вперед, а он остановил ее, схватив за локоть.
— Ты знаешь Касумяна в лицо? — спросил Андрей, не отпуская ее локтя.
— Да.
— Видишь его?
Каролина пробежала глазами по лицам сидящих под тентами мужчин, помотала головой.
— Значит, он в помещении, — сделал вывод Андрей. — Опиши мне его.
— Худощавое лицо, большие голубые глаза с опущенными уголками, родинка на правой щеке.
— Кажется, я вижу его. — Андрей указал на вышедшего из туалета и направляющегося в сторону кухни мужчину. — Это Касумян, я угадал?
— Да, это он. В свою «берлогу» пошел. Он бывшую подсобку переделал по своему вкусу, то есть кровать там поставил, типа «траходром», и ванну-джакузи: больше ничего ему для счастья не надо, лишь потрахаться и помыться — он бабник и чистюля.
Андрей переместил свою ладонь — с локтя на предплечье, легонько обхватил его и подтолкнул Каролину к входу в ресторан.
— Садись за столик, заказывай, что хочешь, а я пойду переговорю в Касумяном…
— Я пойду с тобой, — запротестовала Каро и вырвала свою руку из его теплых пальцев. — Ты же обещал!
— Ты все равно не понимаешь по-армянски, зачем тебе?
— Я по интонации смогу уяснить, как идет разговор…
Андрей опять схватил ее за локоть и потащил к близстоящему столику.
— Садись, я сказал, — процедил он, силой усаживая ее на стул. — Я скоро вернусь и все тебе расскажу.
— Ну уж нет… — Она рывком поднялась со стула. — Куда ты, туда и я…
Он выдохнул воздух через сложенные трубочкой губы, закатил глаза. Андрей злился, это было видно по его глазам (они сменили цвет — пожелтели), но постарался сдержаться. Вежливо, даже церемонно он проговорил:
— Каролина, пожалуйста, останься тут. У нас, армян, не принято обсуждать серьезные вопросы в присутствии женщин.
— Десять лет во Франции живешь, а так и не научился относиться к нам как к равным! — пробурчала Каролина, но все же опустилась обратно на стул.
— Дело не во мне, а в Касумяне. Он не будет воспринимать меня всерьез, если я с собой… ты уж прости… бабу приведу… — Андрей подозвал официантку, взял из ее рук меню, протянул Каро. — Закажи себе выпить, поешь. Я скоро.
Каролина демонстративно отвернулась и стала чересчур придирчиво рассматривать меню. Пока она вчитывалась в ровные строки, Андрей удалился — краем глаза Каро успела заметить, как он нырнул в кухню и скрылся за дверью, ведущей в подсобные помещения.
— Что будете заказывать? — нетерпеливо спросила официантка.
— Сто граммов водки «Столичной», стакан апельсинового сока и шашлык из корейки, — ответила Каролина.
— Больше ничего?
— Вы сначала это принесите, а там посмотрим, — раздраженно бросила Каро.
— Шашлык будет попозже… Повару надо подготовить угли. А водку с соком могу подать незамедлительно.
— Ну так подайте!
Официантка, крутанув рельефной попкой, удалилась, оставив Каролину в компании салфетницы и солонки. Первая была полупуста, вторая заляпана жиром, что говорило о низком уровне сервиса. Несмотря на европейскую дороговизну, обслуживание в кафе осталось «совковым».
Пока бармен цедил в стопку так называемую (в приморских барах за водку выдавали обычный спирт!) «Столичную», Каро разглядывала посетителей кофе. В основном это были семейные пары и сбившиеся в компанию девушки. Одиноких мужчин было мало — только за одним столиком ужинали двое армян, не забывающих во время приема пищи строить глазки женщинам-соседкам. Те, надо отметить, делали вид, что не замечают пристального внимания к своим персонам, но каждая при этом пыталась принять наиболее эротичную позу, тряхнуть белокурыми волосами, улыбнуться загадочно, бросить томный взгляд из-под опущенных ресниц…
— Ваша водка, — бросила официантка, подлетев к столику и брякнув на него до краев наполненную стопку и стакан с соком.
Каролина придвинула к себе обе емкости. Взяла в руки стопку. Вообще-то водку она не любила, предпочитая полусладкое вино и светлое пиво, но сегодня ее душа требовала чего-то крепкого. А так как коньяк она терпеть не могла, джин ненавидела, текилу считала бодягой, то ничего, кроме русской сорокаградусной, не подходило.
Сделав глубокий вдох, Каролина опрокинула в себя стопку. Во рту зажгло, но она залила пожар кисло-сладким соком, и стало легче.
— Девушка, принести еще «Столичной»! — крикнула она, отставляя опорожненную стопку. — И поторопите повара — я хочу есть!
Водка дала о себе знать незамедлительно — в голове зашумело, а от сердца отлегло. Правда, думать об Андрее Каро не перестала, но теперь, по крайней мере, мысли были не о всякой ерунде, типа, возьмет он ее за руку или нет, а о важном: как там переговоры. Зная Касумяна (если верить сестре, это был хитрый жук), она подозревала, что ничего полезного Андрей от него не узнает — бывший Дашин любовник будет юлить, болтать всякий вздор, привирать, лишь бы скрыть правду…