— В белом? — тупо переспросила Каро.
— Ну да… Тот, что у тебя как-то ночевал…
— Когда он приходил?
— Часов в пять. Или чуть позже…
Каролина бросила взгляд на часы — десять минут девятого. Выходит, прошло три часа. И все эти часы она, как дура, утюжила улицу Ленина (ту улицу, где впервые ЕГО увидела!), высматривая в толпе прохожих знакомый силуэт, вместо того чтобы мчаться домой, где у чуть покосившихся синих ворот ждал ее Андрей…
— Он подергал ворота, — объяснял Мишка. — Постучал. Покричал. Я вышел и сказал ему, что ты с самого утра уехала и наверняка скоро будешь… Я даже пригласил его к нам, чтобы он подождал…
— А он?
— Отказался. Сказал, спешит…
— Че-е-рт, — простонала Каролина. — Как же так?
— Но ты не волнуйся, он тебе письмо оставил…
— Письмо?
— Ага. В конвертике.
— Ну так давай скорее! — Каро от нетерпения затопала ногой. — Что ты как неживой!
— Даю, — обиженно буркнул Мишка и передал через забор конверт.
Каролина рванула край. Заглянула внутрь. В конверте лежала записка и небольшой (размером с аудиокассету, только у?же) бумажный сверток. Первым делом Каролина достала записку. В ней было написано следующее:
«Приходил попрощаться, но не застал тебя. Очень жаль. Хотелось многое сказать…
В конверте ты найдешь пластиковую карту и бумагу с шифром. Деньги, лежащие на счете, твои. Это тебе от сестры. Каким-то образом Даша умудрилась передать карту Марианне, она мне, а я тебе.
Ну вот и все. Прощай, Каролина… Или нет, до свидания! Если захочешь сказать мне пару напутственных слов, приезжай в аэропорт. Самолет в 20.15. Еще раз до свидания! Надеюсь, скорого… Часа через три.
Целую, Андрей».
— Целую, Андрей! — вслух прочитала Каролина, еще раз пробежав глазами по последней строчке. — Он меня целует! Целует… Боже ты мой!
Несколько секунд она видела только это — «Целую, Андрей», но тут взгляд ее переместился на предпоследний абзац, и она прочла: «Самолет в 20.15».
Ого, да это скоро! Очень скоро…
Каролина поднесла руку с часами к глазам. На электронном табло горели цифры «20.15».
Каро выронила конверт. Он упал, и из него на землю вывалилась завернутая в бумагу пластиковая карта. Каролина этого не заметила — она стояла с запрокинутой головой и побелевшими от слез глазами смотрела на пролетающий над городом самолет.
Знакомый забор он увидел издали. Только теперь тот был не синим, а зеленым, под цвет новой черепицы. Андрей подошел к нему, стукнул кулаком по железной поверхности, но тут заметил, что калитка не заперта, и вошел.
Тот же двор с душевой кабинкой, летней кухней, столом под навесом и двумя пальмочками, охраняющими тумбу с телевизором. Только абрикосовое дерево, росшее у гаража, сейчас было посыпано не желтыми плодами, а белыми цветами, и запах от них шел такой, что кружилась голова.
Андрей прошел по дорожке к дому. И только тут заметил, что там, где раньше стояла времянка, появился бассейн. Небольшой, но глубокий. Его дно было выложено красивой мозаикой, а борта плитами под мрамор.
— Тебе нравится мой бассейн? — донеслось до Андрея откуда-то сверху.
Он задрал голову и увидел в окне второго этажа Каролину. Она изменилась за те восемь месяцев, что он ее не видел. Немного округлилось лицо, она отрастила волосы, перестала истязать кожу загаром и теперь была бело-розовой, щекастой, очень женственной.
— Бассейн отличный, — ответил Андрей с улыбкой. — Только зря ты потратилась на него…
— Почему?
— Мы переезжаем отсюда. В Абхазию. Я купил там дом…
— Мы?
— Ты, я и… Кого ты ждешь: мальчика или девочку?
— Откуда ты знаешь, что…?
— Гурген видел тебя месяц назад. Сказал, что ты похожа на шар… — Андрей, приподняв темные очки на лоб, подмигнул Каролине: — Покажись…
Она встала со стула, на котором сидела, повернулась боком и продемонстрировала свой круглый живот.
— Он не соврал… — хмыкнул Андрей. — Ты действительно похожа на шар.
— Я еще немного раздуюсь… Мне еще месяц ходить…
— Надеюсь, будет девочка?
Каролина подтвердила его догадку кивком головы.
— Ты придумала имя?
— Пока нет… — Она перестала улыбаться и серьезно спросила: — Хочешь, чтобы я назвала ее Карой?
— Нет, давай назовем ее Любовью. По-моему, прекрасное имя для девочки…