«Что же делать?» – мучительно размышлял он. Кое-как проведя уроки, Сыроватых отправился к директору и попросил три дня за свой счет, якобы в связи со смертельной болезнью тетки. С большим скрипом три дня были получены, и, не заходя домой, физкультурник сел на автобус и отправился в областной центр. Возвращаться в ужасный дом он сегодня не стал бы ни за что на свете.

«Пережду денька два-три, – думал он, – а там видно будет».

Был уже вечер, когда он приехал в областной центр и сразу же отправился к своему закадычному дружку Гарику Коневу, ведущему широкий образ жизни.

Квартира Конева как две капли воды была похожа на квартиру Сыроватых, с той только разницей, что в ней было две комнаты. От различных вымпелов, значков, медалей и плакатов рябило в глазах. Да и вообще в ней, что называется, дым стоял коромыслом.

– Сыр приехал! – заорал хозяин, увидев физкультурника.

Сыроватых поморщился, он не любил своего прозвища, но смолчал. Оглядевшись, он насчитал не меньше десятка разных знакомых, полузнакомых и совсем неизвестных лиц мужского и женского пола. Все были явно навеселе. Физкультурник знал, что гулянки в доме у Гарика идут непрерывно, поэтому предусмотрительно зашел в гастроном и купил пару бутылок портвейна, появление которых было встречено с явным одобрением.

Через полчаса Сыроватых со всеми перезнакомился, повеселел, страхи его куда-то отступили.

Веселье шло полным ходом. Некоторое время физкультурник крепился, но желание поделиться впечатлениями о необычных событиях, участником и свидетелем которых он был, оказалось настолько сильным, что он не выдержал и стал громко о них рассказывать. Несколько минут его слушали, потом сунули в руки полный стакан и не обращали на его речи больше внимания. Оскорбленный физкультурник отставил стакан в сторону и задумался. Конечно, чего-то подобного он ожидал. Смешно надеяться, что ему поверят. Тем более такая тупоголовая компания.

Он критически оглядел лица присутствующих.

Что за рожи! А он перед ними распинался.

Внезапно Сыроватых заметил, что на него пристально смотрит какой-то юнец. Парня этого он не знал. Равнодушно отвернувшись, физкультурник выпил свой стакан и хотел было закусить винегретом, но снова поймал взгляд парня.

«Чего он на меня уставился?» – подумал Сыроватых.

Он вопросительно посмотрел на парня. Тот приглашающе кивнул на дверь кухни: поговорим, мол…

Сыроватых неохотно поднялся из-за стола, пошел на кухню, за ним последовал юнец.

– Ну, чего надо? – грубо промолвил физкультурник.

– Послушай, Сыр… – начал парень.

– Какой я тебе Сыр, Сыроватых моя фамилия.

– Ну извини, старик, я не хотел тебя обижать, дело в том, что твой рассказ… ведь его никто не слушал.

– Естественно, не слушал, – Сыроватых скривил презрительную гримасу, – болваны тут собрались. – Он сплюнул в раковину.

– Но меня он заинтересовал, – продолжал юнец, – мне кажется, ты не врешь.

– Врешь, не врешь, а ты кто такой?

– Я работаю в областной молодежке корреспондентом, стажируюсь пока. – Парень покраснел. Несмотря на несколько развязный тон, чувствовалось, что он человек застенчивый.

– А, пресса! – Сыроватых сразу смягчился. – А не врешь?

Парень полез в карман за удостоверением.

– Горбатов Олег Владимирович, – вслух прочитал физкультурник. – Ну что, Олег, давай познакомимся. А меня Володей звать. А то Сыр, Сыр…

Юнец горячо пожал руку новому знакомому.

– Так расскажите мне о случившемся с вами.

Сыроватых отметил, что его назвали на «вы», и это еще больше расположило его к собеседнику.

– Ну что ж, Олежка, слушай, но учти: все, что я тебе расскажу, – чистая правда. Хорошо бы еще выпить.

Юнец с готовностью убежал в комнату и возвратился с двумя стаканами и тарелкой с колбасой.

– Молодец! – одобрил Сыроватых.

Он начал рассказывать о происшествии в квартире соседа. О своих собственных приключениях решил пока умолчать.

Ярко и красочно живописал он детали и с удовольствием отметил, что глаза корреспондента разгорелись от восторга.

«Это же настоящий полтергейст», – шептал тот.

Незнакомое слово придало физкультурнику новые силы.

– Но это еще не все, – таинственно продолжал он.

– А что, было что-нибудь еще? – сгорая от любопытства, спросил Олег.

– Было! Но учти, старик, – Сыроватых значительно посмотрел на юнца, – это выглядит еще более неправдоподобно.

На протяжении рассказа физкультурника о происшествии в лифте и в подземелье Олег несколько раз недоверчиво вглядывался в него, но молчал.

– Ты, я вижу, мне не веришь. – Сыроватых наконец понял значение этих взглядов.

– Ну что вы! – Олег неуверенно отвел глаза в сторону.

– Я бы на твоем месте, если ты, конечно, настоящий журналист, а не стажер, сам бы туда отправился.

– А что, я с удовольствием, – загорелся парень.

– Вот и поезжай.

– А вы?

– У меня здесь дела, – веско заявил Сыроватых.

– А как же я один? – недоуменно произнес парень.

– Мне ли подсказывать прессе, как действовать. – Физкультурник иронически улыбался. – Адрес я тебе скажу, сядешь на автобус, и ты на месте. Дал бы и ключ от квартиры, но у меня там много ценностей.

Парень покраснел.

– Ну-ну, – Сыроватых хлопнул его по плечу, – я пошутил.

«Дать ему, что ли, ключи? – размышлял он. – Пусть поживет там денька два, посмотрим, все ли будет нормально. Такой вряд ли что сопрет».

– Для представителя советской печати я готов на все, даже на то, чтобы дать ключи от собственной квартиры. – Он достал из кармана ключи и помахал ими перед носом парня. – Но, – продолжал он, – ты мне удостоверение в залог.

– Как же я поеду без удостоверения? – Парень растерянно посмотрел на физкультурника.

– Да, действительно, ну тогда паспорт.

– Хорошо, – охотно согласился тот.

– Записывай адрес.

9

Как вы помните, после всего увиденного Тарасов и Кулик выскочили из злополучной квартиры и, не оглядываясь, пошли, нет, скорее побежали прочь. Слов не было. В головах господствовал полный сумбур. Мысли смешались в нечто, напоминающее переваренную лапшу. Жуткое было состояние.

Так бежали они мимо темных многоэтажных громадин, и у обоих из всей кутерьмы в головах ясно звучала только одна мысль: быстрее добраться до дома.

– Постой, Иван Николаевич, – Тарасов схватил товарища за рукав плаща, – мне-то куда идти, ведь у меня в квартире Кнутобоевы.