– Да, пора, – отозвалась Ладейникова. Куклу она упаковала в коробку из-под конфет и зачем-то перевязала ее красивой шелковой лентой.
– Для чего это? – не понял Артем.
– Подарочек дорогому другу, – усмехнулась она. – Кроме того, следует прихватить в дорогу кофе и бутерброды.
На сборы ушло еще полчаса. Они вышли на улицу. Было холодно, шел довольно сильный дождь. Пес мгновенно забрался на свое любимое место – заднее сиденье, растянулся во всю длину и захрапел. Профессорша села рядом с Артемом. Одета она была словно для загородного пикника: в черные брюки-эластик и куртку такого же типа. На голове – темный платочек. Скромница, да и только.
– Куда едем?
– В Нелидово.
– Далековато, хозяйка, – Артем старался подражать интонациям заправского таксиста. Ладейникова поддержала тон:
– Не волнуйся, командир, не обижу. Давай гони на рысях.
Артем засмеялся:
– На чай-то дашь?
– Какой разговор. «Два счетчика» плачу.
– Ну, тогда домчим с ветерком.
«Волга», разбрызгивая лужи, покатила по мокрым пустынным улицам.
– Осень… – сообщила профессорша.
Артем охотно подтвердил сей факт.
– За окном сыро и мерзко, а у тебя в машине тепло, и собака так уютно похрапывает.
– А может, не поедем никуда? – предложил Артем. – Вернемся, выпьем за упокой души твоей Манефы да завалимся в постель.
– Ее душа не упокоится, пока не будет отомщена, – строго заметила Ладейникова. – И я не успокоюсь… Нет уж… Раз решили – обратной дороги нет.
– Не верю я в эту ерунду, – сказал Артем. – Восковые куклы, колдовство… Чушь! Как пишут в газетах: в век атома и электроники… Какие сейчас могут быть чудеса? Проще нанять громилу… Раз-два – и в дамках.
– Есть ли смысл дискутировать? – отозвалась профессорша. – Убедишься на деле.
– Я поехал только для того, чтобы разобраться с деньгами. Куда они все же делись?
– Тебе же ясно объяснили. Никаких денег не было и в помине. Фантомы это… Наведенные галлюцинации. Да и вообще, дались тебе эти деньги. Уничтожим Трофима – золотом осыплю… Или тоже не веришь?
– Не вполне.
Дождь постепенно перешел в мокрый снег. Мерно работали «дворники». Разговор сам собой прекратился. В голове у Артема вертелись разные вопросы, но возобновлять диалог он не желал, понимая: сейчас последуют новые истории, столь же неправдоподобные, как и предыдущие. Пока что самым таинственным и необъяснимым для него явилось исчезновение денег. Наведенная галлюцинация – утверждает эта ведьма. Возможно, и так, но всего вероятнее – просто обокрали. Не он первый, не он последний… Проще всего плюнуть на все и забыть. Ну, случаются промахи. С кем не бывает. А сейчас, поддавшись на сладкие уговоры и невероятные посулы, он влезает в это болото все глубже.
Вообще говоря, складывается впечатление, что его словно кто-то водит на одном месте. Как в лесу, когда заблудишься. Ходишь и ходишь кругами, а выбраться на белый свет не можешь. По сути, сколько человек причастны к этой идиотской истории? С чего она началась? С покупки эмалей у той старухи возле комиссионки. Дальше. Эмали попадают к Вартану. Вартана сажают. Он, Артем, выкупает их у Ладейниковой. Появляется таинственный заказчик. Консультация у Колычева. Дальше вновь возникает профессорша…
– Послушай, Агния, – прервал Артем молчание, – а твой новый муж знал о ваших сатанинских сборищах?
– Вартанчик? Кое-что я ему, конечно, рассказывала, но в целом он относился к этому вроде тебя… Скажем так, скептически. Его интересовали только деньги.
– А вот эти эмали… Неужели ты действительно не знала, что в коробке спрятаны карты?
– Если бы знала, разве бы отдала? Вытащила бы их сначала…
– Хорошо, допустим. Ты утверждаешь, что про карты тебе сообщил Колычев?
– Ну да.
– А как ты считаешь, кто спрятал карты в коробку с эмалями?
– Не знаю, возможно, Смольский.
– А кто вообще такой этот Смольский?
– Трудно сказать. Говорили, появился в Питере сразу после войны. Специалист по антиквариату, особенно по древним и старинным книгам… Тогда, после блокады, в Питере оставалось много бесхозного добра, которое отдавали за бесценок, иной раз за пару банок тушенки. Говоря высоким штилем – призрак голода еще витал над городом…
– Это все я знаю. Какое отношение Смольский имел к вашей секте?
– Не произноси слово «секта». Я его не терплю. В принципе весьма поверхностное. Контакты Смольского с нами напоминали контакты Трофима. Он тоже претендовал на роль посвященного, то есть располагающего одному ему ведомой информацией. Действительно, определенные навыки у него имелись, кроме того, он прекрасно знал сам предмет, но чисто на книжном материале. С практической стороной он не был знаком в отличие от Трофима. Именно Смольский раскопал данные о картах. И продемонстрировал их нам на одном из собраний. Даже лекцию прочитал, как профессор студентам. Вскоре после этого его и убили. И знаешь, каким образом? Подвесили за ногу, точно так же, как и твоего дружка Колычева.
– Неужели?!
– Именно.
– А когда это случилось?
– Точно не помню. Где-то в конце пятидесятых… Кстати, а ты знаешь, что означает в Таро карта Висельника? На ней изображен человек, подвешенный вниз головой за правую ногу. Двенадцатый номер Старших арканов Таро предсказывает возможность сознательной жертвы, приносимой для перехода в иное, часто более совершенное качество. Впрочем, некоторые авторитеты трактуют эту карту как возможность выхода сухим из воды.
– Ага.
– Так вот. Этот Смольский, надо думать, и спрятал карты в коробку с иконами. А саму коробку отдал на хранение какому-нибудь знакомому, у которого ты ее и купил.
– У старухи, – машинально произнес Артем. Какие-то смутные, пока что не оформившиеся мысли шевельнулись в его голове. – А как выглядел Смольский?
– Да обычно. Немолодой, среднего роста…
– Немолодой – это в каком же возрасте?
– Лет, наверное, около шестидесяти. Хотя, конечно, прошло довольно много времени. Годков десять, а то и больше. Видела я Смольского раза три, не более, и его облик почти стерся в памяти. Помню только, что невзрачный мужик. Не произвел впечатления.
– Зачем, по-твоему, он засунул карты в коробку с эмалями?
– Это как раз совершенно понятно. Карты генерировали зло, а иконы их как бы запечатывали. Своего рода защитный механизм.
– Трофим Петрович мне тоже нечто подобное говорил. Слушай, а ты Колычева лично знала?
Ладейникова с минуту подумала.
– По-моему, нет. Он к Эрасту Богдановичу, как мне кажется, ни разу не приходил. Обычно присылал кого-нибудь вроде тебя… Насколько я знаю, они крайне редко контактировали между собой.