– Кто это? – тупо спросил он у ведущего.
– Судебный пристав, – ответил тот. – Вам вручается повестка в суд. – И, повернувшись к камере, затараторил: – Вот они встретились лицом к лицу! Два истца и ответчик! Что они скажут друг другу? И как человек, обвиненный в клевете, мошенничестве, финансовых махинациях и растрате, будет защищать себя?
Защищать в тот день И-Кей себя не стал. Просто встал и покинул студию. Но на следующий день из газет узнал, что на него подано два гражданских иска о возмещении морального и материального ущерба. Один от Эдуарды, второй от Эвы. Первая требовала публичных извинений за то, что он назвал ее «трансвеститом», вторая – денег за клевету в средствах массовой информации. Но самым ужасным было не это, а то, что по заявлению Эвы на него заведено уголовное дело сразу по нескольким статьям, включая мошенничество. А за это, как ему объяснил один знакомый юрист, можно было и сесть! «Советую нанять хорошего адвоката, – посоветовал он же. – Иначе тебя размажут!»
И-Кей решил воспользоваться советом. Взяв под залог своей аппаратуры ссуду, он нанял не хорошего, а отличного адвоката. «Законник» оказался ушлым парнем – от тюрьмы своего клиента отмазал влегкую, одного сделать не мог – избавить И-Кея от конфискации и выплат истице незаконно присвоенных им сумм. Суд обязал Иннокентия Станкова вернуть Эве все, что он недоплатил ей за годы сотрудничества. Сумма получилась такой огромной, что не только И-Кей, а даже его адвокат обалдел, но посоветовал не падать духом, а подавать на апелляцию. Однако сам этим заниматься не стал, поскольку гонорар свой уже отработал, а «за спасибо» (у Кеши не осталось ни гроша) он свои услуги не предоставлял.
И у Кеши отняли все! Фотоаппараты забрал банк за неуплату процентов по ссуде, а остальное имущество описали судебные приставы. Привычного заработка он тоже лишился. Журнал «Мужские шалости» отказался от услуг И-Кея, найдя его работу непрофессиональной, но этому он был только рад, так как продолжай он трудиться легально, половину зарплаты у него забирали бы в пользу Эвы. Пришлось И-Кею спешно искать «калымы». Со своим стареньким «Никоном» (именно им были сделаны первые снимки Эвелины) он обошел кучу школ и детских садов, снимая ребятишек. Он фотографировал на свадьбах и презентациях, в парках и ночных клубах. И все равно денег ему хватало только на самое необходимое – проживание, проезд, питание, сигареты и водку. Да, с тех пор, как жизнь его пошла под откос, единственное, что помогало примиряться с действительностью, так это «сорокаградусная». Каждый вечер, сидя на голом матрасе, брошенном на пол пустой съемной квартиры, он выпивал бутылку водки, закусывал ее макаронами или картошкой и, повалившись на свое ложе, отключался. Проснувшись утром, он твердо обещал себе больше не пить, но по дороге домой неизменно покупал бутылюшку «Столичной»…
Со временем доза увеличивалась, а качество водки ухудшалось. Теперь он брал по две бутылки «левака», полторы выпивал вечером, половиной опохмелялся утром. Кеша исхудал, опух, стал попахивать. От его услуг начали отказываться, а квартирная хозяйка просто вышвырнула на улицу. Кеша перебрался в пригород, где снял комнатенку в полуразвалившемся доме старой самогонщицы. То немногое, что он зарабатывал, отдавал ей же, расплачиваясь за «бухло». Но теперь и оно не приносило облегчения. Напившись, Кеша не забывался, а наоборот – вспоминал все и зверел. Он орал, крушил мебель, кидался на людей (за что неоднократно был бит), а уж если видел где-то фотографию Эвы, то срывал ее и топтал, топтал…
За эти «самогонные» месяцы Кеша опустился настолько, что перестал мечтать о лучшей жизни. Если раньше по утрам он ломал голову над тем, как вылезти из «задницы», в которой он очутился, то теперь занимало его только одно – где бы раздобыть серной кислоты, дабы плеснуть ее в Эвину рожу. Конечно, легче было бы убить ее! Выстрелить из обреза (у старухи был такой в сарае) ей в сердце! Но тогда она просто умрет, не узнав, каково это – жить и страдать! А вот если он обезобразит ее личико, тогда совсем другое дело! Даже если она не станет инвалидом, то уж красоты своей точно лишится. А значит, перестанет быть БОГИНЕЙ! К этому И-Кей и стремился. Об этом и мечтал! Он как создатель имел право отобрать у Эвы ее божественный статус… Как там говорил Тарас Бульба? «Я тебя породил, я тебя и убью…» Золотые слова! А главное, правильные! И-Кей так и поступит – убьет… Но не саму Эву. Он убьет порожденную им БОГИНЮ…
* * *
16 сентября 2002 года все газеты (и не только «желтые», но и вполне респектабельные, типа «Труда») разразились страшной новостью – на супермодель Эву совершено покушение. Красавицу пытались облить серной кислотой, но благодаря отличной реакции телохранителя, успевшего загородить звезду от злоумышленника, девушка не пострадала. Чего нельзя сказать о добросовестном бодигарде – вся порция кислоты досталась ему. Однако, к его счастью, вылилась не на лицо, а на тело, так что ни дыхательные пути, ни глаза не подверглись опасности. Однако правая сторона туловища оказалась сильно обожженной, и парня в бессознательном состоянии увезли в больницу прямо с места преступления. Злоумышленника (им оказался бывший Эвин продюсер И-Кей) взяли там же. Преступник пытался бежать, но его скрутил второй телохранитель Эвы, после чего сдал в руки милиции.
Последующую неделю журналисты мусолили эту историю. Затем начали копать, желая выяснить причину, побудившую И-Кея броситься на свою бывшую подопечную с банкой кислоты. Нарыли много интересного, благо за информацией далеко не надо было ходить – поднимай подшивки да читай. Начиная с откровенных интервью И-Кея в «желтой» прессе и заканчивая репортажами из зала суда, где проходил процесс по делу Иннокентия Станкова. Не обошлось без фотографий халупы, в которой в последнее время жил И-Кей, а также без опроса его друзей – запойных пьяниц, с которыми он бухал самогон у хозяйки на кухне. Короче говоря, газетный скандал удался на славу! Правда, как водится, он быстро затих. И об И-Кее все забыли. Вспомнили только через четыре месяца, когда состоялся суд, признавший Иннокентия Станкова виновным по двум статьям и приговоривший его к пяти годам заключения в колонии общего режима.
– Это Кеша? – ахнула Дуда. – Твой злой гений? Не может быть… Тот был заморышем, а этот… Ты посмотри, какая у него пачка…
– Это он. – Эва страдальчески сморщилась и отвернулась. – Точно он.
– Кто «он»? – обеспокоился Пол. – Объясните же…
– Иннокентий Станков. Бывший Эвин продюсер.
– Тот самый И-Кей? Ни фига себе…
– Ты слышал о нем? – удивилась Эва.
– Естественно…
– Почему же «естественно»? – буркнула Дуда. – И-Кей последние годы сидел в тюрьме, о нем давным-давно все забыли…
– Да, сейчас о нем мало кто помнит, но преданные поклонники Эвы знают, кто такой И-Кей… – Он потупился и немного смущенно добавил: – Я один из них…
– Вы мой поклонник? – благодушно улыбнулась Эва.