– Можно утверждать, что наличие таких сосудов для зерна также заставляет отнести поселение к этой культуре, – виновато сказал он, невольно перейдя на выговор, свойственный горным шотландцам. – Но пока утверждать что-либо рано.
Руководительница группы вскинула брови, но ничего не сказала.
Большей части группы поручили просеивать землю, уже вынутую экспедицией доктора Страуда. У каждого из раскопов лежали огромные груды этой земли, поскольку культурный слой поселения находился на несколько футов ниже современной почвы. Четверых других, и Кейта в их числе, приставили помогать расчищать землю в границах одной из больших хижин с помощью лопатки и щетки. Они осторожно положили свои инструменты на травянистый край раскопа и спустились в яму по колено глубиной. Ассистент предупредил, чтобы они ни в коем случае не обрушивали рвов, окружающих отрытые стены, и, если найдут что-нибудь, немедленно позвали кого-то из экспедиции. Работа предстояла кропотливая: Эдвин вскоре наткнулся на «мастерскую по изготовлению каменных топоров» – залежи обломков кремня, тянувшиеся вдоль одной из стен, – и наружу все время вылезали новые куски. Вскоре ассистент, приставленный к группе, убедился, что они справляются, и на некоторое время предоставил их самим себе.
Доктор Страуд ни разу не обратился напрямую ни к кому из туристов. Зато он то и дело отпускал в их адрес колкие замечания, обращаясь к кому-нибудь из ассистентов и не заботясь о том, что его прекрасно слышно. Он ворчал что-то насчет праздных толстосумов, которые заставляют с собой возиться. Особенно злило его то, что ему «навязали» мальчишку, то есть Холла. Туристы работали не покладая рук, но это не заставило Страуда смягчиться. Мэттью с Кейтом, которые действительно рассчитывали чему-то научиться, были оскорблены таким отношением, однако же пока помалкивали.
Макс никак не мог приноровиться вываливать лоток с землей за пределы участка, не теряя лопатку и щетку. Для того чтобы поддерживать лоток, ему понадобилась бы третья рука. Поэтому он медленно-медленно подносил тяжелый лоток к краю раскопа и высыпал за остатки стены. В какой-то момент щетка выскользнула у него из рук и нырнула в траву. Макс потянулся за ней и перевернул лоток. Лоток упал, и земля рассыпалась во все стороны, большей частью – обратно на участок Макса. Макс поднял голову – и встретился глазами с рассерженным профессором.
– Молокосос, что с него взять! – насмешливо бросил профессор одному из своих помощников, проходившему мимо. Ассистент, по-видимому, удивился и не понял, о чем идет речь. Страуд кивнул в сторону Макса. – Пансионеры чертовы!
Макс побагровел, поставил щетку и лопатку к рассыпанному лотку, вылез из раскопа и, не оглядываясь, зашагал в сторону огороженного веревками участка за пределами поселения, куда члены экспедиции бегали покурить. Он не спеша достал сигарету без фильтра из пачки, которая лежала у него в кармане, и закурил. На раскоп он до конца дня так и не вернулся.
На обратном пути атмосфера в автобусе была совсем не та, что утром. Кое-кто из парней был не прочь поцапаться, и все были в дурном настроении. У Макса кончились сигареты, он попытался стрельнуть у приятелей, но ему отказали. Это его настроения не улучшило. Нарит сидела с каменным лицом и не поднимала глаз всю дорогу до самого Инвернесса. Кейт обратил внимание, что на раскопках вообще не было женщин, если не считать трех из тургруппы. Видимо, профессор во всеуслышание сказал что-то уничижительное в адрес Нарит. Кейту было очень жалко девушку. Очевидно, Страуд не любит женщин. Миссис Грин и миссис Тернер тоже как-то притихли. Мисс Андерсон помалкивала, следила за своими подопечными и ждала, что скажут они. Наконец Кейт нарушил молчание.
– Хам и скотина, – высказался он. – Мы его терпим только потому, что не теряем надежды – вдруг нам все-таки удастся и здесь чему-то научиться. К тому же он, очевидно, думает, что это преступление – интересоваться из чистого любопытства тем, чем сам он зарабатывает на жизнь. Пройдет еще неделя – и больше мы его никогда в жизни не увидим. Лично я не намерен позволять ему выжить меня с раскопок.
– У них там все гнилое, не только зерно в сосудах, – буркнул Мэттью, но согласился с Кейтом.
Мало-помалу все, хотя и нехотя, сошлись на том, что стоит потерпеть и не выходить из себя. Выходные прошли мирно. Кейт и остальные еще немного побродили по Инвернессу, но в основном сидели в пабах и старались говорить о чем угодно, только не об археологии.
В понедельник их автобус, как и в прошлый раз, свернул с шоссе к раскопу и пристроился в ряду припаркованных машин. Но не успели туристы вылезти из автобуса, как доктор Страуд отделился от толпы своих работников и стремительно зашагал к воротам, размахивая руками и что-то крича.
Мисс Андерсон выпрыгнула из автобуса и пошла ему навстречу. Они явно о чем-то заспорили, но что они говорят – туристам сквозь толстые стекла автобуса было не слышно. В конце концов покрасневшая руководительница вернулась в автобус, что-то вполголоса сказала водителю и, поджав губы, уселась на свое место.
– Извините, – сказала она напряженным тоном. – Ничего не могу поделать. Он указал на то, что наш контракт не предусматривает допуска к раскопкам. Он полагает, что присутствие непрофессионалов угрожает безопасности артефактов и может помешать их дальнейшей правильной идентификации. Извините.
– Да что этот придурок спятил, что ли? – возопил Мэттью. – Они что, совсем друг с другом не общаются? Мы же прекрасно работали в Глазго!
– Угу, вот именно, – буркнул Эдвин. – Что, разве в четверг или в пятницу мы хоть что-то напортили? Нет!
– Ну, может быть, кто-то из нас... – мягко предположила миссис Грин, сочувственно глядя на Нарит.
– Да ничего подобного!
– Дело не в нас, дело в нем! – завопили остальные, уже не в силах сдерживать разочарование. Сошлись на том, что мисс Андерсон и компания, организовавшая тур, ни в чем не виноваты, но должны же они сделать что-нибудь!
– По-моему, этот Страуд – сноб и осел, – заявил Мартин, сложив руки на груди. – Наверно, я бы туда больше не вернулся, даже если бы он и разрешил.
Мисс Андерсон подождала, пока все накричатся, и сказала гораздо тише:
– Помнится, я как-то возила группу в Южный Кэдбери и нас вот так же выставили с раскопок. Начальник экспедиции побоялся, что «сумасшедшие артуровцы» среди нас могут по небрежности уничтожить драгоценные и редкие артефакты. Хотя в конце концов оказалось, что ничего особенного там и не нашли – только остатки стен, зданий и колодцев. Но нас оттуда выжили. Ничего не поделаешь, это все лотерея. «Эдьюкатурз» платит экспедициям за то, что нам разрешают присутствовать на раскопках и принимать в них участие, но это не такие уж большие деньги. И иногда этого оказывается недостаточно, чтобы пробудить совесть в тех, кто отказывает нам в предусмотренном контрактом. Начальник экспедиции может просто передумать и вернуть деньги.
– А доктор Страуд их вернул? – поинтересовался Мэттью, прищурясь. – На вашем месте я бы потребовал возмещения.
– Ну, в конце концов мы их наверняка получим, – неодобрительно сказала мисс Андерсон. – Полагаю, у доктора Страуда богатые спонсоры, так что он не нуждается в наших жалких грошах.