– Не веришь мне, значит?
– Конечно, не верю. Какая гибель? Ведь мы оба здесь. Живы, здоровы. Сейчас завтракать будем.
– Кого же тогда по телевизору показывали?
– Вот уж я не знаю. Извини, не видела. А что, ты себя разглядел?
– Не так чтобы очень. Просто лежал труп на обочине.
– А меня? Я тоже того…
– Тебя вроде опознал. Правда, показали мельком. Лицо едва успел различить. Не уверен.
– Вот видишь.
– Но фамилия, фамилия?!
– Да мало ли… Случайное совпадение или какая накладка. А может, кто специально решил подшутить. И такое случается.
– Да ты что?! Какие шутки?! Кому это нужно?
– Ну, не знаю. Ладно, оставь эти глупости, пошли кушать.
– Погоди, погоди… – Павел то бессмысленно взглядывал на экран телевизора, то бросал дикие взоры на Лильку. – Должно же быть объяснение всему этому вздору?
– Я тебе уже высказала свое мнение.
– Думаешь, крыша поехала?
– Не исключено. И чем больше ты размышляешь об этой ерунде, тем глубже увязаешь в ней. Был нормальным парнем, а теперь…
– Что теперь?
– Словно тебя подменили.
Завтрак, как и все в этом доме, был несколько странным. Конечно, кофе и ликеры, потом фрукты, и не какие-нибудь яблоки или бананы, а авокадо и папайя, а также еще какой-то колючий шар, названия которому Павел не знал. В то же время отсутствовало масло и сыр. Колбаса хотя и имелась, но была настолько наперченной, что Павел, кое-как проглотив один кусочек, больше к ней не прикасался. Зато налег на рыбу, нежную розовую семгу, и еще какую-то, сливочно-желтую, названия ее он не знал, а спросить постеснялся, полупрозрачные ломтики которой, словно слезой, покрыты мелкими капельками жира.
– Как спалось? – прихлебывая из своей чашечки, спросила хозяйка.
– Кошмары мучили, – со смешком отозвалась Лилька.
– Неужели? Что же, Лилечка, тебе такое страшное снилось?
– Не мне, а вот ему. – Лилька указала на Павла. – С мертвецами всю ночь сражался.
– Ужас какой. А причина этому – наш дурацкий розыгрыш. С этой головой…
– Просто перепил малость, – заметила Лилька. – Этого вашего знаменитого тропического самогона. Вот с непривычки и мерещилось разное.
«А ведь мы сегодня уже завтракали, – соображал Павел, почти не прислушиваясь к болтовне за столом. – И еда в тот раз была вполне обычной: сыр, масло, какой-то джем. Или действительно все это мне приснилось?»
– Самогон тут ни при чем, – заметила Светлана Петровна, – это особая обстановка в моем доме. Тут не только с вами происходят странности. Если, скажем, у человека неустойчивая нервная система… или психика…
– Это одно и то же, – небрежно заметил Павел.
– Вот-вот. Я и говорю. Еще когда дом строили, то пару человек с белой горячкой отсюда увезли. Строителей.
– Наверное, вы их слишком активно угощали, – предположил Павел.
– Не без этого, – благодушно хмыкнула хозяйка. – Но другие-то были в порядке. А те – того! Один, помню, забился в какой-то угол в подвале и давай молитвы читать. Нечистая сила его, значит, одолела. Ну и потом… Прислуга тоже… Не все выдерживали. Мерещилось им разное. Тоже вот как вам. Мертвецы… и прочее.
– Чем же вы это объясняете? – поинтересовался Павел.
– Место нехорошее, на котором дом построен.
– Что значит место нехорошее?
– Да как сказать… тут раньше вроде кладбище было. Давно еще… двести лет назад, а может, и триста. Когда фундамент копали, костей целую кучу выгребли. Мой Ванюша, конечно, заинтересовался. Нашел человека грамотного, тот и разузнал. Вроде давным-давно тут казненных хоронили, или что-то в этом роде. Потом мужик-то мой экстрасенсов пригласил, на предмет обнаружения нечистой силы. Узнать: есть она тут или нет. Они, эти ребята, все с какими-то рамками по дому ходили. Как же называются? А-а… биолокация. Точно. Именно так они говорили. Так вот. Они сообщили, будто под домом имеются источники отрицательной энергии, которая влияет на его обитателей. Помню, даже мелом очертили наиболее опасные зоны.
Хозяйка замолчала и допила кофе.
– И что дальше? – после продолжительной паузы спросил любознательный гость.
– Дальше-то? Да ничего особенного. Я же говорю: особо нервные, случается, не могут у нас находиться. Как же это?.. Экстрасенсы слово такое называли. Ага, блазнится. Ну, то есть кажется разное. Вот как тебе. А иногда в доме звуки непонятные слышны. Вздохи, стоны, а то и смех. Говорит будто кто. Или вещи сами собой двигаются. Бывает и такое. Но мы – привыкшие. Внимания не обращаем.
– Неужели не реагируете?!
– А чего особенного. Вреда от этих барабашек не бывает. Потарахтят малость и успокаиваются. Они особо на новых людей внимание обращают. На таких вот, как ты. Лилечка у нас – частая гостья, а ты второй раз.
«Вот даже как, – кумекал про себя Павел. – Лилька-то тут своя. Может, не только со мной приезжала?»
– Но позвольте, – горячо заговорил он, – вот только что по телевизору я увидел собственный труп… и Лилин тоже… Будто мы погибли в дорожной аварии, когда ехали сюда.
– Их работа, – хладнокровно заявила Светлана Петровна, наливая себе вторую чашку.
– Да как же? Ведь телевизор! Программа передач, и все такое.
– Они и не то могут, – сообщила хозяйка. – Одно слово: нечеловеческие сущности.
– А то лицо в подвале… Тоже они?
– Ну да.
– А ведь вы говорили – голограмма. Да и я сам вполне поверил. Там же стекло… рама… Нет, не может быть!
Светлана Петровна пожала плечами:
– Ты, Павлик, не забивай себе голову. Какая тебе разница, голограмма – не голограмма. Пугать просто не хотела. А то мало ли. Сбежишь раньше времени.
– Как это «раньше времени»?
– Да очень просто. Некоторые так и поступали. Не выдерживали… А у иных и вовсе ум за разум заходил.
– Так вы что?.. Не только со мной… на мне эксперименты проводили!..
Павел вскочил, вне себя от гнева.
– Вот разгорячился. Успокойся, милый, – примирительно произнесла хозяйка. – Чего ты завелся?
– И ты все знала?! – набросился Павел на подружку. – Признавайся, знала?!
– Я же тебе уже говорила, – нехотя отозвалась Лилька.
– Что говорила?! Я так понял: это был как бы розыгрыш. А теперь что выясняется?
– Да ничего особенного не выясняется, – вместо девушки спокойно отозвалась хозяйка. – Приехали вы ко мне в гости, вот, собственно, и все. И никто тебя, Пашенька, насильно сюда не тянул. Тем более никакой интриги против тебя не затевал. Зачем, подумай себе, нам это нужно? Мы просто развлекаемся. Ну, пошутили малость. Что с того? Без шуток, разных там розыгрышей скучно на свете жить. Так мой Ванечка говорит. Вот мы и резвимся… пока разрешают.