– Андрей считает, что я с тобой поступил по-свински, – пожаловался Родислав. – В общем-то главный пафос его речей сводился как раз к тому, что я тебя обидел.

– Разве ты не сказал ему, что фактически застал меня с любовником? – удивилась Люба.

– Не сказал. Он так хорошо к тебе относится, почти боготворит, как я мог ему сказать? И потом, у тебя любовник появился уже позже. Первым-то я начал…

– Вот это ты напрасно, – с укором произнесла Люба. – Надо было ему сказать, тогда бы он по-другому посмотрел на всю ситуацию и не стал бы на тебя нападать. Ничего, я сама ему скажу. Вот увидишь, Родинька, все будет в порядке, и отношения у вас наладятся.

Спустя еще несколько дней Люба приехала к Бегорскому домой и рассказала свою версию: она увлеклась молодым парнем, потеряла голову, Родислав обо всем узнал, а ей захотелось свободы и острых ощущений, но семью нужно было сохранить любой ценой, и она предложила мужу договор. Это была ее измена и ее идея. Лиза у Родислава появилась позже, когда интимные отношения с Любой были полностью прекращены. Родислав тогда проявил терпимость и понимание и согласился на договор, хотя это далось ему нелегко. Люба сама виновата в том, что теперь все так сложилось, и у Андрея нет никаких оснований считать, что муж ее чем-то обидел или унизил.

– Ну, Любка, ты даешь! – протянул Андрей. – А я-то, дурак, всегда считал, что нет на свете более преданной жены, чем ты. Как я ошибался! Ну ладно, я тебя прощаю. Наверное, Родька тебя как-то неправильно любил или недостаточно, если тебе остренького захотелось. Всё, я на него больше не злюсь, пусть спит спокойно. Но насчет Тамарки – это все-таки непорядок. Нехорошо, что она платит за Родькиных детей. То, что ты пытаешься ему помочь с этими детьми, – это я хотя бы могу понять. Но вот как он допустил, чтобы эти дети появились в твоей жизни, – этого я понять не могу. Все-таки он козел.

– Ну зачем ты так? – мягко улыбнулась Люба. – Он думал, что рано или поздно уйдет от меня и женится на Лизе.

– Так чего ж до сих пор не ушел и не женился? Колька уже в армии, Леля на будущий год школу заканчивает, можно было бы и решить вопрос, чтобы тебе не приходилось на собственных плечах всех тащить.

– Родик Лизу разлюбил, – просто сказала Люба. – Так бывает.

– Ах вон чего, – задумчиво сказал Бегорский. – То есть сначала он разлюбил тебя и полюбил Лизу, а теперь и Лизу разлюбил. Это, конечно, серьезный аргумент, с этим не поспоришь. С одной стороны, нелюбимая женщина и двое детей, с другой стороны – нелюбимая женщина и двое детей. В чью пользу сделать выбор?

– В пользу третьей, – рассмеялась Люба. – Но третьей нет, уж не знаю, к сожалению или к счастью. Поэтому выбор был сделан в пользу той женщины, которую Родик знает лучше и дольше. Андрей, ты пойми, мы не можем разводиться. Отец стареет и слабеет, у него и так гипертония, если что случится – он не вынесет. У Лельки сейчас сложный период, ей нужно закончить десятый класс и поступать в институт, а тут мы со своим разводом выступим. У нее нервы не выдержат, это же такой удар. Осенью Коля вернется из армии, ты знаешь, какой он сложный мальчик, без родительского авторитета мы ничего не сможем сделать, мы и так-то с трудом с ним справлялись. Поэтому мы все и ото всех скрывали. Пойми нас и не сердись. И поговори, пожалуйста, с Аэллой.

– Насчет чего?

– Насчет того, что ни дети, ни мой папа не должны ни о чем догадываться. Считай, что это вопрос жизни и смерти. А то я Аэллу знаю, она будет хитрыми глазами смотреть и постоянно гадкие намеки подпускать, а ведь Лелька у нас девочка тонкая, все чувствует, даже если и не понимает, про папу я уж вообще не говорю, он старый сыщик, мимо него ни одно слово, ни один косой взгляд не проскочит. Пусть Аэлла постарается держать себя в руках, когда к нам приходит.

– Поговорю, – кивнул Андрей. – Я вот тут подумал: а не пойти ли тебе работать ко мне на завод, а?

– С чего это? – удивилась Люба. – Я и так на заводе работаю, только на другом, но разница, я думаю, невелика.

– У тебя завод старой формации, а у меня хозрасчет и самофинансирование. Если нам повезет, мы столько денег заработаем, что тебе на все хватит, и не придется у Тамарки одалживаться. Хотя может, конечно, и не повезти. Но это вопрос риска. Готова рискнуть?

– Ты знаешь, Андрюша, я уже готова на все, только бы вылезти из этой безнадеги, – грустно призналась Люба. – На Лизу столько денег уходит! И бросить ее невозможно, она же не виновата, что Родик ее разлюбил, она ему детей родила…

– Тогда договорились, – весело заключил Бегорский. – Беру тебя к себе, должность дам хорошую, а если проявишь себя должным образом – пойдешь на повышение. Кстати, я все время забываю твою девочку похвалить, Ларису. Она молодец, старается, у начальника на хорошем счету.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Люба.

Хоть одно хорошее известие за последние дни…

Андрей слово сдержал и с Аэллой поговорил. С тех пор она, держа язык за зубами в присутствии Николая Дмитриевича и Лели, наедине с Любой постоянно позволяла себе произносимые таинственным шепотом шуточки и намеки.

– Любаша, я тебе кофточку принесла, уж не знаю, кому из твоих девочек подойдет. Пожалуй, Леле будет в самый раз. Хотя, может, и Ларисе. Ну ты и штучка, Любка! Тихоня тихоней, а у тебя, оказывается, молодой любовник был. Да, может, и не один, а? А может, и сейчас кто-то есть? Ты там смотри, про меня не забывай в молодежных компаниях, мне что-то мужики в возрасте разонравились, мне тоже свежей крови хочется.

Родиславу Аэлла то и дело говорила:

– Что-то Лариса у вас бывать перестала. Слушай, я все хотела спросить, а она-то случаем не твоя дочка, а? То-то вы о ней так заботились, пока она маленькая была. Нет? Не твоя? Да ты не стесняйся, признавайся, большое количество детей мужчину только украшает.

Люба и Родислав терпели, сцепив зубы, и старались миролюбиво улыбаться. Ссориться с Аэллой они боялись, зная ее несдержанность на язык. Да и потом, она так много для них делала, так помогала всегда, что мерзкие шуточки можно и простить.

* * *

– И не смейте мне ничего говорить, даже слушать не стану! – верещал Ветер, заметив выражение неудовольствия на лицах друзей. – Я хорошо помню анекдот про скорпиона, который Змей лет восемьсот назад рассказывал, когда еще с вами хороводился. Скорпион попросил кого-то, уж не помню, кого именно, не то бобра, не то выдру, перевезти его на другой берег реки и под конец поездки, уже на суше, взял и укусил того, кто оказал ему услугу. А на вопрос: «За что?!!» – мирно и даже кокетливо ответил: «Вот такое я дерьмо».

– Нашел чем гордиться, – презрительно бросил Ворон. – Дурной характер – не предмет для гордости. А у твоей Аэллы именно что дурной характер. Для чего она вообще все это выяснение затеяла? Ну, нашла она по просьбе Любы сиделку для чужого ребенка – и все, и сиди себе тихонько, работу работай, на досуге отдыхай, чего ей не живется-то спокойно? Для чего она стала у Раисы подробности выспрашивать? Зачем Бегорскому все рассказала?