— Идолопоклонство! — вторили ему приверженцы.
Женщины в черных покрывалах, стучавшие гладкими камнями, мужчины в джеллабах, нахлестывающие себя цепями. Они постепенно теснили плотное кольцо телохранителей, пытаясь дотронуться до ибн-Азиза и получить его благословение. — Идолопоклонство!
Модерны и умеренные разражались восторженными криками при виде очередной кинозвезды на экране, однако их голоса тонули в жутком реве почитателей юного муллы. Полицейские, по пять человек в ряд, блокировали вход в концертный зал. Их лица скрывались под забралами бронешлемов. Десятки вертолетов кружили над головами, освещая толпу лучами прожекторов. Обычно церемония транслировалась по телевидению из Лос-Анджелеса, но на сей раз, в двадцать пятую годовщину основания Исламской республики, президент решил перенести ее в столицу и лично присутствовать на ней. Он планировал не только продемонстрировать толерантность исламского режима всему миру, но и оказать политическую поддержку одной из ведущих отраслей экономики страны.
Ярость фундаменталистов в огромной степени подогрел сам ибн-Азиз для усиления собственного политического влияния. Как обычно, почти все номинированные работы представляли собой трогательные рассказы о добрых мусульманах, преодолевших искушение благодаря нравственному превосходству. «Плоть или вера», например, считавшаяся вероятным победителем в категории «лучший фильм», повествовала о красивой, но бедной девушке-мусульманке, помолвленной с богатым католиком, еще и владевшим тем самым домом, где ее семья арендовала квартиру. В самый последний момент пред ней явился ангел, сподвигший главную героиню вернуться к истинной вере, а опозоренный жених остался у алтаря один не солоно хлебавши. Еще одна картина, получившая восторженные отзывы, «Чудо инк.», демонстрировала, с использованием последних достижений компьютерных эффектов и голографии, чудеса и прелести самого рая. Подобно всей продукции Голливуда, режиссура отличалась безукоризненностью, игра актеров завораживала, а идея недвусмысленно призывала к умеренному благочестию. Подобное благочестие по-голливудски было расценено ибн-Азизом не как умиротворяющее воздействие, а как угроза крепости веры, и мулла заявил, что время следует проводить не в кинотеатрах, а в мечети!
— В ад все эти безнравственные поделки! В ад всех фальшивых богов Голливуда! — кричал глава «черных халатов» в объективы камер, направленных на него из толпы почитателей. Лицо муллы, все еще опухшее и расцарапанное ногтями Ангелины, выглядело вдвойне зловеще из-за чернеющего бездонной пустотой провала на месте левого глаза. — Сегодня мы докажем всему миру, что правоверные не допустят такого святотатства в самой столице!
Толпа фундаменталистов двинулась вперед под стук камней. Рябь пробежала по рядам облаченных в доспехи полицейских, шеренги стражей порядка выровнялись.
Ракким со Стивенсом без особых проблем миновали три уровня проверки, но столкнулись с трудностями в совершенно неожиданном месте — в глубине амфитеатра. Два агента службы безопасности президента отказались признать подлинность документов Раккима без дополнительного подтверждения. Потенциально катастрофическая задержка. Им со Стивенсом требовалось не менее получаса, однако актриса, обеспечившая самые большие кассовые сборы, вдруг закатила скандал. Ретроспектива фильмов Джил Стэнтон следовала непосредственно за ее музыкальным номером, а девица обладала до такой степени слабым голосом, что его не могли исправить даже самые лучшие звукорежиссеры. Она в категоричной форме потребовала перенести выступление на другое время, дабы талант кинозвезды не подчеркнул ее весьма скромного дарования. В результате у них осталось не более пятнадцати минут на захват аппаратной.
Ракким еще раз показал удостоверение.
— Проверьте. Произведите сканирование радужной оболочки. Я получил разрешение. Его подписал сам Рыжебородый.
Агент с огненной шевелюрой покачал головой:
— Я его отменил.
Его бритоголовый напарник занял идеальную боевую позицию — отошел назад на несколько шагов, положил руку на пистолет.
— Стивенс, можешь проходить, — произнес рыжий. — Мистер Эппс, вам придется подождать моего начальника.
Рябой щеголь решил не сдаваться.
— Вас двоих здесь не должно быть. Охрана внутренних помещений концертного зала обеспечивается службой государственной безопасности. Вы — вне юрисдикции.
— Мы не обязаны ничего объяснять, — пожал плечами рыжий.
— Ребята, — подал голос бритоголовый, — президент распорядился обеспечить как минимум шесть маршрутов отхода. И мы должны охранять каждый из них.
На экранах прямой трансляции толпа фундаменталистов остановилась всего в трех футах от полицейского кордона. Мелькали цепи, фанатики с искаженными лицами призывали стражей порядка вступать в их ряды.
— Дай свой сотовый, — сказал Ракким. — Сам поговоришь с Рыжебородым.
— Да пошел твой Рыжебородый, — ответил рыжий.
— Перестань, Маркс. — Бритоголовый не спускал глаз с бывшего фидаина. — Почему бы не поговорить?
— Бесон, этот Рыжебородый — долбаный президент? Конечно нет. А мы работаем на долбаного президента? Конечно да. — Рыжий посмотрел на Стивенса. — Уходишь или остаешься?
— Иди, — вздохнул Ракким. — Я тебя догоню, когда объявится их начальник. — Он поправил пиджак рябого щеголя, незаметно передав ему чип с записью.
— Шеф, ты уверен, что привлек достаточно людей? — произнес Рыжебородый в телефон лимузина. — Я знаю, что ты мне говорил, а еще я собственными глазами вижу, что происходит. И мне кажется, что людей недостаточно.
Сара, сидевшая рядом с ним, напряженно разглядывала толпу перед входом в зал. «С тем же успехом можно заявить, что гостей слишком много», — подумала она.
— Озаботиться этим следовало заранее. Ты еще вчера получил мое сообщение о том, что ибн-Азиз намерен устроить беспорядки. — Глава службы безопасности бросил трубку и повернулся к Коларузо. — Твой босс — полный осел.
— Все боссы этим отличаются, — пожал плечами детектив, устроившийся на откидном сиденье.
— Чем-нибудь помочь? — спросил по внутренней связи Энтони-младший. Он вел машину.
— Не рыпайся! — одновременно прирыкнули на него отец и Рыжебородый.
Коларузо вздохнул.
— Парень хочет быть в первых рядах в любой заварухе.
— Предпочитает упреждающие действия… похвально, — хмыкнул глава службы безопасности. — Далеко пойдет, если обучить надлежащим образом. — Он посмотрел на улицу сквозь затемненное стекло. — Жаль, что такой талантливый молодой человек выбрал карьеру фидаина.
— Может, обсудим, когда покончим с этим делом? — поднял бровь Коларузо.
Рыжебородый промолчал. Они стояли в длинной очереди на подъезде к концертному залу. Лимузины, подобные их автомобилю, обычно резервировались для второстепенных знаменитостей и промышленников среднего уровня. Машины звезд ждали пассажиров в подземном гараже. Не самое подходящее место на случай экстренного отбытия. Рыжебородый задействовал пару двойников. Один на данный момент сидел в ложе почетных гостей. Второй находился в персональном автомобиле главы службы государственной безопасности с его личным водителем.