— Да в нашей семье появляется новая трещина при каждом упоминании имени этого типа! — неожиданно перешла на визг Бланш.
— Я не понимаю, почему я должна встречаться с дедом тайком, будто преступница, — рявкнула Лили.
— Почему тайком? — спросил Гарри. — Я когда-нибудь заставлял тебя скрывать ваши встречи? Я посылал машину, куда ты хотела. Никто не говорит, что ты должна скрываться.
— Возможно, она хотела улизнуть именно тайком, — впервые заговорил Ллуэллин. — Может, наша дорогая Лили хотела вместе с Кэт тайком пробраться к Мордехаю, чтобы обсудить турнир, который они посетили в прошлое воскресенье. Тот самый, на котором был убит Фиске. Мордехаи ведь старый соратник гроссмейстера Фиске. Вернее, был.
Ллуэллин улыбался так, словно нашел место, куда всадить кинжал. Интересно, как ему удалось так близко подойти к истине? Я попыталась немного сблефовать:
— Не глупите, все знают, что Лили никогда не посещает турниры.
— Брось, к чему отпираться? — вмешалась Лили. — О том, что я там была, наверняка напечатано во всех газетах. Вокруг нас крутилось достаточно репортеров.
— Никто мне ничего и никогда не говорит! — заключил Гарри. Его лицо побагровело. — Что, черт возьми, здесь происходит?
Он гневно уставился на нас. Я никогда еще не видела его таким сердитым.
— В воскресенье мы с Кэт ходили на турнир, — сказала Лили. — Фиске играл с русским. Фиске умер, мы с Кэт ушли. Вот и все, что произошло, и не надо делать далеко идущие выводы.
— Кто делает выводы? — удивился Гарри. — Теперь, когда ты все объяснила, я удовлетворен. Тебе лишь следовало раньше все объяснить. Однако больше на турнир, где умирают люди, ты не пойдешь.
— Я постараюсь договориться, чтобы они остались в живых, — сказала Лили.
— Что же заявил по поводу смерти Фиске сиятельный Мордехай? — Похоже, Ллуэллин не желал менять тему разговора. — Конечно же, у него есть мнение на этот счет. У него на все есть собственное мнение.
Бланш положила свою руку на его, пытаясь утихомирить брата.
— Мордехай считает, что Фиске убили, — сказала Лили, отодвигая стул и вставая. Она уронила салфетку на стол. Кто-нибудь желает перейти в гостиную и принять маленькую послеобеденную дозу мышьяка?
Лили вышла из комнаты. На какое-то время установилось неловкое молчание, затем Гарри подошел и похлопал меня по плечу.
— Прости, дорогая, это твой прощальный вечер, а мы устроили свару. Пойдем выпьем коньяку и поговорим о чем-нибудь приятном.
Я согласилась. Мы все отправились в гостиную, чтобы выпить рюмочку на ночь. Через несколько минут Бланш пожаловалась на головную боль и, извинившись, ушла. Ллуэллин отвел меня в сторону и сказал:
— Ты помнишь о моей маленькой просьбе касательно Алжира?
Я кивнула, и он предложил:
— Пойдем на минутку в кабинет и обсудим это.
Я пошла следом за ним по коридору в сторону кабинета.
Кабинет был уставлен мягкой мебелью коричневых тонов,
свет в нем был притушен. Ллуэллин закрыл за нами дверь.
— Ты готова это сделать? — спросил он.
— Да, если это так важно для вас, — сказала я ему. — Я все обдумала. Я попытаюсь разыскать для вас эти шахматные фигуры, однако не собираюсь делать что-либо противозаконное.
— Если я снабжу тебя деньгами, сможешь ты купить их? Я имею в виду, ты сможешь найти кого-нибудь, кто сумеет…
вывезти их из страны?
— Нелегально, вы хотите сказать?
— Ну почему тебе обязательно нужно ставить вопрос таким образом? — простонал Ллуэллин.
— Да, разрешите еще спросить вас, Ллуэллин, — сказала я. — Если у вас есть кто-то, кто знает, где фигуры, человек, котопый заплатит за них и может нелегально вывезти их из страны, то зачем вам я?
Какое-то время Ллуэллин молчал. Было видно, как он раздумывает над ответом. Наконец он сказал:
— Почему бы не сказать честно? Мы уже пытались. Владелец не продает их моим людям. Отказывается даже встречаться с ними.
— Тогда почему он захочет иметь дело со мной? — поинтересовалась я.
Ллуэллин послал мне странную улыбку, затем ответил с иронией:
— Не он, а она. У нас есть причина думать, что она будет иметь дело только с женщиной.
Ллуэллин темнил, но я решила, что не буду допытываться, в чем дело, поскольку у меня имеются свои собственные мотивы, которые могут случайно всплыть при разговоре.
Когда мы вернулись в гостиную, Лили сидела на софе с Кариокой на коленях, Гарри стоял в дальнем конце комнаты, рядом с ужасным лакированным комодом, и разговаривал по телефону. Хотя он стоял спиной к нам, по его напряженной позе я поняла: что-то произошло. Я посмотрела на Лили, и она молча кивнула. Заметив Ллуэллина, Кариока навострил уши, от глухого рычания все тельце песика задрожало. Ллуэллин поспешно извинился, чмокнул меня в щеку и удалился.
— Это была полиция, — сказал Гарри, повесив трубку телефона.
Он повернулся к нам, вид у него был совершенно убитый, плечи поникли. Казалось, он вот-вот разрыдается.
— Они извлекли из Ист-Ривер тело. Хотят, чтобы я приехал в морг его опознать. У покойного, — при этих словах он запнулся, — был бумажник Сола и шоферская лицензия в кармане. Надо ехать.
Я позеленела. Итак, Мордехай был прав: кто-то пытается замести следы. Интересно, каким образом тело Сола оказалось в Ист-Ривер? Я боялась взглянуть на Лили. Никто не произнес ни слова, однако Гарри ничего не замечал.
— Знаете, — говорил он, — я чувствовал: в воскресенье вечером что-то произошло. Когда Сол вернулся, он закрылся в своей комнате и ни с кем не разговаривал. Не вышел к ужину. Может, он покончил с собой? Я должен был настоять и поговорить с ним… Это я во всем виноват…
— Ты ведь не знаешь наверняка, что нашли именно Сола, — сказала Лили.
Она смотрела на меня умоляюще, но я не знала, чего она хочет: чтобы я сказала правду или чтобы держала язык за зубами.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложила я.
— Нет, дорогая, — с глубоким вздохом ответил Гарри. — Будем надеяться, что Лили права и это какая-то ошибка. Однако если это Сол, мне придется там задержаться на какое-то время. Я бы хотел заявить… Мне надо будет отдать распоряжения относительно панихиды и похорон.
Гарри поцеловал меня на прощание, извинился за испорченный вечер и наконец отбыл.
— Господи, какой ужас, — вздохнула Лили, когда он ушел, — Гарри любил Сола как сына.
— Я считаю, мы должны рассказать ему правду, — сказала я.
— Не будь такой чертовски благородной, — рассердилась Лили. — Каким образом, ад и преисподняя, мы объясним, что ты видела труп Сола два дня назад в здании ООН и забыла упомянуть об этом во время ужина? Помни, что сказал Мордехай!