– О гнусные сыны Портовенере! Дрожите! Походом выступают сей же миг… бесстрашные воители, и скоро… несчастье постучится в вашу дверь! – Он положил руку на голову Паскалю. – В общем, с нами Ахилл и вон тот ароматный парень, не помню, как его зовут… Герои, все как на подбор! – Томассо дернул еще раз, мотор завелся, и Ричард чуть не вывалился за борт. Паскаль еле-еле успел его поймать. Ричард похлопал его по руке и закончил: – Остры умом, суровы сердцем.
Лодка тронулась с места, и спасательная экспедиция наконец началась.
Рыбаки на берегу расходились по домам. Ричард вздохнул и тоскливо поглядел на Порто-Верньону, постепенно скрывающуюся за мысом. Ему вдруг показалось, что деревушки этой и не было никогда.
– Слушай, старичок, знаешь, я беру свои слова назад. Насчет того, что я из такой же дыры. – Он махнул бутылкой портвейна. – Нет, тут здорово, конечно, но я даже в войну такого захолустья не видал.
Причалив в Портовенере, они тут же двинулись к новой гостинице Гвальфредо. Портье запросил бешеную цену, они поторговались, заплатили из тех денег, что дал им Майкл Дин, и нахал выдал им бутылку коньяку для Ричарда и сообщил номер комнаты Ди Морей. Актер немного поспал в лодке. Как уж ему это удалось, Паскаль не представлял. Ричард прополоскал рот коньяком, пригладил волосы и сказал:
– Ну все. Я готов.
Они поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору и остановились перед дверью с номером шесть. Паскаль разглядывал обстановку. Ему было ужасно стыдно, что Ди Морей пришлось прозябать в его обшарпанном pensione. Тут даже пахло как-то по-особенному, по-американски. Не то что в его гостинице: там воняло падшими женщинами и гниющими водорослями.
Ричард галсами шел впереди Паскаля, загребая ковер ногами и ежесекундно выправляя крен. Он подмигнул Паскалю и тихонько поскребся в дверь. Никто не ответил, и Ричард постучал громче.
– Кто там? – спросила Ди.
– Любовь моя, это Ричард. Я пришел тебя спасти.
Через секунду дверь распахнулась. На пороге стояла Ди в халате. Она бросилась в объятия к Ричарду, и Паскалю пришлось отвернуться, чтобы не выдать своихчувств. Он страшно завидовал актеру. И он еще смел надеяться на взаимность такой девушки. Куда уж ему! Паскаль сам себе напоминал ослика, который восхищенно наблюдает, как резвятся в поле породистые скакуны.
Через несколько секунд Ди отстранилась.
– Где ты был?! – спросила она укоризненно и нежно.
– Я искал тебя, – ответил актер. – Тут у нас целая одиссея была. Слушай, я вот что хотел тебе сказать, тебя ужасно обманули!
– О чем ты?
– Давай зайдем и присядем. Я тебе все объясню. – Ричард прошел в комнату и закрыл за собой дверь.
Паскаль остался в коридоре один. Он смотрел на дверь, слушал приглушенные голоса в номере и не знал, что теперь делать – остаться здесь, постучать в дверь и напомнить о себе или сесть обратно к Томассо в лодку и уплыть домой. Юноша зевнул и прислонился к стене. Он не спал часов двадцать. Бёртон, наверное, ей уже рассказал, что она не больна, что она беременна, но в комнате почему-то было очень тихо. Он ожидал криков, ожидал, что она рассердится или, наоборот, обрадуется и удивится, что у нее будет ребенок. «Ребенок!» – должна была закричать Ди. Или просто спросить: «Ребенок?» Нет, слышны были только приглушенные голоса.
Прошло пять минут. Паскаль уже совсем собрался уходить, но тут дверь распахнулась и появилась Ди. Одна. Она плакала. Ни слова не говоря, девушка пошла по коридору, ступая по ковру босыми ногами. Паскаль отлепился от стенки. Ди крепко обняла его за шею, прижалась к его груди, и он обнял ее в ответ. Животик у нее уже немного выступал под тонким халатом. Она пахла розами и мылом, и Паскаль вдруг с ужасом подумал, как же он-то пахнет после дороги, после поезда, автобуса, машины и моторок? И в этот момент он осознал, каким удивительным был сегодняшний день. Он начался в Риме, где Паскаля чуть было не приняли на роль раба в «Клеопатре», а закончился здесь, в пустом коридоре. Ди затряслась, точно старый мотор в лодке Томассо. Паскаль сжимал ее в объятиях целую минуту. Минуту он старался ни о чем не думать, просто наслаждаться, чувствовать ее тело под мягким халатом.
Наконец она отстранилась и вытерла слезы.
– Я не знаю, что сказать.
– Ничего, – пожал плечами Паскаль.
– Но мне хочется что-то вам сказать, Паскаль! Мне это необходимо! – Ди рассмеялась. – «Спасибо» как-то… недостаточно.
Паскаль опустил голову. Оказалось, иногда дышать – просто вдыхать и выдыхать – это тяжелая работа. Ему было очень больно.
– Нет. Достаточно.
Он вынул из кармана конверт с деньгами, изрядно похудевший с того момента, как Майкл Дин протянул его юноше на Испанской лестнице.
– Майкл Дин просил дать вам.
Ди открыла конверт и вздрогнула. Столько денег! Паскаль не сказал, что часть предназначалась ему. Тогда бы вышло, будто он соучастник.
– И еще это. – Паскаль протянул ей фотографии, на верхней была Ди и темноволосая женщина, на заднем плане декорации «Клеопатры». Девушка закрыла рот рукой. – Майкл Дин просил меня говорить вам…
– Я не хочу знать, что сказал этот ублюдок! Не надо, пожалуйста! – Она не отрывала взгляда от снимков.
Паскаль кивнул.
Ди показала на темноволосую женщину:
– Знаете, она кажется такой милой. Даже смешно. – Ди вздохнула и посмотрела на другие фотографии. На одном снимке Паскаль вдруг узнал Ричарда Бёртона.
Ди оглянулась на открытую дверь номера и снова вытерла слезы.
– Мы, наверное, сегодня здесь останемся. Ричард ужасно устал. Ему завтра нужно вернуться во Францию, там у него еще съемок на один день. А потом мы вместе поедем в Швейцарию и пойдем к этому врачу… ну, чтобы он обо всем позаботился…
– Да, – ответил Паскаль. В воздухе между ними повисли слова «обо всем позаботился». – Я рад, вы не больны.
– Спасибо, Паскаль. Я тоже рада. – В ее глазах снова заблестели слезы. – Когда-нибудь я вернусь и навещу вас, хорошо?
– Да. – Он знал, что больше ее никогда не увидит.
– Мы можем сходить в горы, к бункеру, снова посмотреть на картины.
Паскаль просто улыбнулся и сосредоточился, подыскивая правильные слова.
– Первая ночь… вы сказали… мы не знаем, когда начнется наша история, да?
Ди кивнула.
– Мой друг, Алвис Бендер, тот, кто писал книгу, вы ее читали… он сказал один раз то же самое. Он сказал, наша жизнь, это история. Но истории идут в разные стороны. – Паскаль отвел руку влево. – Вы. – Он отвел вторую руку вправо. – Я. – Выходило не очень, но Ди кивнула, как будто все поняла. – Иногда мы вместе… как в поезде или в машине… едем в одну сторону. Одна история. – Он сжал руки. – И я думаю, это… приятно, да?
– Ну конечно! – Ди тоже сжала руки, чтобы показать, что поняла его. – Паскаль, спасибо вам!