Мария хотела было сказать что-то старшей монахине, но та опередила ее.
– Я все вижу! Хвала Господу! Надо накормить и одеть, – тоном, не допускающим возражения, произнесла она. Вторая покорно кивнула и тут же скрылась за дверью. Мария молча взяла с тумбочки графин, налила в стакан воды и поднесла его к губам Виктора:
– Выпей! Но немного.
Он стал жадно пить. Вода, переливаясь через край стакана, стекала по подбородку. Вкус ее показался таким приятным, что фраза «живительная влага» вмиг обрела новый смысл. Старшая монахиня внимательно наблюдала за ним, а когда он закончил пить, довольно улыбнулась, осенила себя крестным знамением и молча вышла из комнаты.
– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Мария.
– Очень болит голова, – ответил Виктор, но после питья он почувствовал невероятный прилив сил. В комнату вернулась вторая монахиня с одеждой в руках. Она аккуратно сложила ее на стуле и снова вышла. Мария пояснила:
– Это твоя одежда. Я вернусь через десять минут, и мы попробуем погулять около фонтана. Свежий воздух тебе не помешает! Здесь душновато. В Риме жара.
Девушка вышла, прикрыв за собой дверь. Виктор полежал еще с минуту, откинул простыню и осторожно встал с кровати. Чуть пошатываясь, он подошел к зеркалу в углу комнаты. Глянул на отражение и в панике отпрянул:
– Господи, кто это?
Из зеркала на него смотрело испуганное девичье лицо. Оно было бледным и очень усталым. Дрожащими от волнения руками Виктор дотронулся до зеркала – видение не исчезло. Он подошел к оставленной для него одежде, развернул и с ужасом узнал в ней женское монашеское одеяние.
– Я что, теперь больше не мужчина? – с удивлением спросил он по-итальянски. Он пощупал рукой губы, словно удостоверился, что фразу на чужом языке произнес именно его рот. «Не может быть!» – вертелось в голове. Виктор кинулся к приоткрытому окну. Взору открылся вид на небольшую площадь, утопающую в зелени. Птицы, прыгая с ветки на ветку, словно соревновались в прекрасном пении. Внимание привлекла сводчатая анфилада древней кладки, которая примыкала к храму с колокольней. Вид из окна показался вполне знакомым. Но где он мог видеть это раньше?
Посередине площади красовался фонтан, изображающий рыбок, разбрызгивающих струи воды. В свете утреннего солнца капли игриво искрились, придавая всей композиции милое очарование. Площадь пересекали монахини, которые шли неспешным шагом, в руках у некоторых были какие-то толстые книги, другие просто гуляли, наслаждаясь тишиной. Повсюду царили спокойствие и умиротворение. Виктор вернулся к зеркалу. Свежий воздух не помог. В его женском облике ничего не изменилось. «Будем одеваться», – сам себе сказал Виктор и стал натягивать приталенное платье черного цвета. Он снова посмотрел на свое отражение, и тут его внимание привлекла белая нашивка на правом рукаве. Виктор подошел ближе к зеркалу и прочитал почти по слогам: «Виктория Кизито». Теперь у Виктора Шварца было не только новое тело, но и новое имя…
* * *
Саша вжался в сиденье, а Лена от неожиданности вцепилась в его руку мертвой хваткой. В воздухе повисло напряженное молчание. Кошка забилась куда-то под сиденье и даже не высовывалась.
– Доброй ночи! – повторил Бутадеус. – Вы, кажется, очень хотели со мной встретиться.
Ребята молчали. Для них эта встреча стала полной неожиданностью. Они сидели и смотрели, как по лицу Бутадеуса пробегали блики от уличных фонарей. С каждой секундой машина прибавляла скорость. Путь к отступлению был закрыт.
– Итак, думаю, вы нашли то, что искали? – с улыбкой спросил старичок.
– Разве мы что-то искали? Мы просто гуляли, – прикинулся дурачком Ветров.
Бутадеус недовольно кашлянул. Лена пыталась сохранить самообладание.
– Хотите сказать, что в квартиру Шварца вы зашли проведать кошку?
«А старичок не промах! Все знает!» – подумал Саша.
– Мне не удалось найти фотографии, надеюсь, вам повезло больше, – сказал Бутадеус. Его фраза многое прояснила. Вот кто устроил беспорядок в квартире Шварца!
– Значит, это были вы? – со злостью спросила девушка. – Вы устроили этот тарарам?
Старичок только нахмурился и ничего не ответил. Он предпочел не раскрывать детали своего визита в квартиру Шварца. Впрочем, у него был свой план насчет этих двоих.
– Вы умеете хранить секреты? – неожиданно спросил Бутадеус.
Ребята переглянулись. В этом вопросе было что-то интригующее. Лена согласно кивнула.
– Ваш покойный друг тоже кивал в ответ, однако не сдержал своего слова. Ему захотелось славы! Он не одолел собственную гордость, и вот, пожалуйста, – прыг с крыши!
Бутадеус сделал жест ладонью, будто показывал, как все произошло.
– Значит, он ждал вас? – догадался Саша. – Вы и есть тот судья, которого ждал Виктор?
Бутадеус внимательно посмотрел на Сашу, словно оценивая его способности к анализу.
– Да, вы правы, я и есть тот судья, которого ждал Виктор. Еще вопросы будут?
Лена вступила в разговор.
– Почему же вы не остановили его от этого шага?
Бутадеус крепко сжал трость в руках, на лице появилось напряжение.
– Вам я скажу, но не все сразу!
Саша почувствовал, как по спине пробежала капля холодного пота. Он заерзал на сиденье.
– Что за секрет вы хотите нам поведать?
Бутадеус перевел взгляд на девушку. «Еще утром она плакала об одном мужчине, а теперь думает о другом. Какие же они непостоянные».
– Я подозреваю, что вы всерьез взялись за поиски истины, – тихо сказал Бутадеус, – но так ли она важна для вас? Вы считаете, что я виновен в смерти вашего друга, но ведь он сам сделал шаг вниз, не так ли?
Старичок наклонился к Ветрову, ожидая услышать его мнение.
– Да, он прыгнул вниз сам, – констатировал Саша.
– Но ведь на каждой фотографии есть вы! – проговорилась Лена.
– Значит, вы все-таки нашли их, – радостно сказал Бутадеус. – Отдайте их мне. Пожалуйста.
Лена посмотрела на Сашу, ища в его глазах поддержку. Но тот лишь слегка кивнул.
– Давайте так, – нашлась девушка, – я вам альбом, а вы…
– Уже начали торговаться, – перебил Бутадеус, – разве вы не помните, что я вам сказал в парке? Знания приумножают скорбь! Поэтому просто отдайте мне фотографии.
– Но ведь есть какой-то секрет, – не унималась Лена.
Старичок отложил трость и откинулся на сиденье.
– Разве вас привлекает перспектива стать хранителями древней тайны?
Ребята оживились. Вопрос был совсем не обыденным.
Бутадеус продолжал:
– Тайные знания – большое искушение. Это испытание длиною в целую жизнь. Вы готовы знать нечто и молчать об этом?