– Как тебе удалось?..
– Поставили «жучок» в твой телефон, – ответила Дина, предваряя его вопрос. – В Мицпе-Рамоне. Маленький хитроумный гаджет позволяет не только слушать твои телефонные разговоры, но и все, что происходит в радиусе пяти метров от трубки.
Значение сказанного не сразу дошло до Бен-Роя, а когда дошло, его лицо почернело.
– Халифа, отключайся! Немедленно отключайся!
Египтянин не обратил на его слова внимания.
– Кто вы? Как вас понимать, что не все еще кончено?
Бен-Рой повторил приказ, но его никто не послушал. И ему, как изгнанному из команды подростку, не оставалось ничего иного, как беспомощно сидеть и не вмешиваться, пока Дина просвещала Халифу, что такое «План Немезиды» и чем они занимаются.
– «Баррен» потянула за ниточки, и израильтяне прикрыли расследование. Твоего друга подкупили, чтобы он ни во что не вмешивался.
– Грязная ложь! Не слушай ее!
– Третьего дня мы с ним встречались, и я ему сказала, что для таких компаний, как «Баррен», закона не существует. Или как «Зосер». Единственный способ поставить их на место – бороться с ними их же грязными методами.
– Скажи мне как? – оживился Халифа, его голос звенел от напряжения.
– Ты с ума сошел? Даже не думай! – закричал Бен-Рой.
– Что мне нужно делать?
– Можешь помочь нам, – ответил женский голос.
– Я готов на все.
– Ради Бога, Халифа!
– Сегодня вечером прибудет судно с токсичными отходами. Мы внедрились в информационную сеть «Зосер» и выяснили детали. К северу от Розетты в устье Нила у них есть глубоководный причал. Судно пришвартуется около полуночи. Мы следуем туда. Собираемся все заснять, может быть, допросим пару членов команды. Затем нам надо будет поехать к руднику. Ты можешь нас туда проводить?
– Конечно.
– Халифа!
– Сейчас мы пришлем тебе эсэмэску с номером безопасного телефона. Перезвонишь по нему, и мы договоримся, где встретимся.
– Я приеду в Розетту! – выкрикнул египтянин. – Они убили моего сына. Я хочу во всем участвовать.
– Извини, но мы не работаем с полицейскими.
– Я еду в Розетту. А потом покажу вам дорогу к шахте. Это условие. Или так, или никак.
Послышался приглушенный шепот – женщина, видимо, с кем-то совещалась. Затем нехотя согласилась:
– Хорошо, Розетта так Розетта. Тетрадка при тебе? Со сведениями о руднике?
– Да.
– Захвати с собой. Она может понадобиться. Сейчас пришлем тебе эсэмэску.
– Халифа, выслушай меня, ради Бога! Эти люди…
– Что эти люди?
Впервые за две минуты о Бен-Рое вспомнили.
– Давай расскажи мне о них.
– Они ненормальные, террористы!
– А ты лжец и трус! И мне понятно, с кем я предпочитаю работать. У тебя был шанс, Бен-Рой, но ты предпочел взять отступное и отойти в сторону. Теперь это дело тебя не касается. Перезвоню тебе, как только получу сообщение. – Последнее было сказано девушке из «Плана Немезиды».
Израильтянин кричал, умолял Халифу этого не делать, убеждал, что это безумие, что им никогда не совладать с «Баррен» и лучше это сразу признать. Но говорил он с самим собой. Халифа уже отключился. Бен-Рой запустил телефоном в стену и в это время увидел стоявшего на пороге человека – одна нога в кабинете, другая в коридоре. Его лицо вытянулось.
– Подслушивал, Дов?
Луксор
Эсэмэска пришла Халифе, как только он освободил линию. Ему прислали номер мобильного телефона. Судя по виду, египетский. Он позвонил, и ему ответила женщина. Сообщила, что они находятся примерно в двух часах езды от Розетты, и спросила, сможет ли он самостоятельно добраться до побережья. Нет проблем, ответил детектив. Из Луксора через Каир существуют регулярные авиарейсы.
– Хотя даже с документами полицейского я не смогу пронести на борт оружие, – добавил он.
– Забудь об этом, – успокоили его. – Огневой мощи у нас более чем достаточно. Сообщи по этому номеру, как только сядешь в самолет. И не вздумай пытаться нас насадить.
Халифа не знал, что значит последнее выражение, но суть уловил. Он хотел сказать девушке, что у него в мыслях нет их обманывать, но она уже отключилась. Он немного посидел, чувствуя, как в глубине сознания замигал предостерегающий огонек, но был слишком на взводе, чтобы обратить на него внимание, слишком во власти своих чувств. Правосудие – вот все, о чем он думал. Отмщение за смерть сына. Халифа откинул все сомнения, схватил телефон и позвонил в авиакомпанию «Иджипт эйр» заказать билет на север.
Иерусалим
– Ты подслушивал, Дов? – повторил Бен-Рой, не скрывая укора. Зиски не ответил, только не мигая смотрел из-за круглых очков, зажав в руке пачку бумаг. – Отвечай?
– Мы позволим «Баррен» выйти сухой из воды?
– Следовательно, подслушивал.
– Ждал, чтобы передать вам вот это. – Дов показал бумаги. – А вы так кричали, что невозможно было не услышать.
Возникла неловкая пауза, затем, не желая больше спорить, Бен-Рой махнул рукой.
– Сам виноват, – проворчал он. – Давно бы научился сдерживать голос.
Если он хотел разрядить обстановку, у него это не получилось. Зиски сделал шаг вперед.
– Но почему? – спросил он. – Я считал, что мы…
– Лея Шалев тебя просветит, – оборвал напарника детектив. – Дело поступает в комиссию по специальным расследованиям, и точка. Такое случается. Что у тебя ко мне, Дов?
Но Зиски сдаваться не собирался.
– Мы же не можем просто так…
– Не учи меня, что мы можем, а что не можем! – Бен-Рой сказал это грубее, чем намеревался, но он был взвинчен после стычки с Халифой и не имел желания начинать все сначала. «Лжец. Трус. Оказался не способен…» Слова египтянина все еще звенели в его ушах. И были тем обиднее, что в глубине души Бен-Рой понимал: Халифа прав. Да, он принял решение ради Сары и ребенка, а не потому, что испугался. Но факт остается фактом: он бросил расследование и принял подачку. Двадцать минут назад он считал, что сумеет справиться с чувством вины, но теперь не был в этом уверен. И совершенно не хотел, чтобы Зиски бередил ему душу.
Молодой человек сделал к нему шаг.
– Послушайте, Арие…
– Для тебя «сэр»!
– Я нашел о «Баррен» нечто такое…
– Не желаю ничего слушать о «Баррен»! – оборвал его Бен-Рой. – Ты понял? Дело ушло наверх – все! Что ты там нарыл, положи на стол и вали отсюда. Я хочу побыть один.
Зиски поджал губы, его лицо изменилось. Бен-Рой посмотрел на напарника, и ему показалось, что теперь подсудимый он сам. Дов сделал еще шаг и, шлепнув бумаги на край стола, повернулся и вышел.