— Я не выдержу, если ты будешь использовать это против меня как очередное оружие, — сказала она, чувствуя себя такой опустошенной и беззащитной, какой не чувствовала даже во время их самых отвратительных ссор в прошлом. Разжав пальцы, она опустила руки вдоль тела. — Я больше не вынесу твоих издевок.
Карие глаза Лео блестели. Он пристально смотрел на Бетани тяжелым и напряженным взглядом. Она стала сильнее его уважать за то, что он не давал поспешных обещаний, исполнить которые вряд ли сможет. Бетани не понимала, почему именно теперь стала доверять Лео намного больше, чем прежде. Она не знала, почему это так для нее важно. В ее истерзанной душе затеплилась искорка надежды, но Бетани запретила себе воспринимать надежду всерьез.
— Я не могу ничего тебе обещать, — сказал он после долгого молчания, по-прежнему глядя на нее так, будто она сделана из стекла и только он умеет видеть ее насквозь. — Но я могу попробовать.
Прогулка босиком и пикник.
Таковы были первые два требования Бетани на следующее утро, когда она встретилась с Лео за завтраком. Ее ясные глаза сверкали. Лео давным-давно не видел ее веселого и озорного взгляда. Но он не хотел анализировать, почему так бурно реагирует на ее настроение.
— Прошу прощения? — спросил он, притворяясь высокомерным. Она улыбнулась. Увидев красивый изгиб ее полных губ, он почувствовал сильное возбуждение. Ох, как же сильно он ее хочет. Но он не может нарушить обещание. Остается только ждать, когда Бетани сделает первый шаг. Однако ожидание становится невыносимее с каждой секундой. — Ты хочешь, чтобы я бродил по грязи босиком?
— Как обычный крестьянин, которым ты никогда-никогда не станешь, — подтвердила она не без удовлетворения и с вызовом выгнула ухоженные темные брови, когда Лео рассмеялся.
— А еще говорят, что женщины не коварны, — сухо сказал он, внимательно рассматривая ее изящную шею и ложбинку между грудей, видимую через ворот рубашки. Ему очень хотелось прикоснуться к Бетани, но он сдержался. — Чаще всего женщины предпочитают лягушке принца, а ты поступаешь наоборот, Бетани.
Его слова повисли в воздухе. Он и Бетани сидели за полированным столом, сияющим в утренних лучах солнца, на котором стояли блюда с едой, кофейники с горячим кофе, горячий чай и свежий сок. Лео решил просто подшутить над Бетани, но выражение ее лица вдруг изменилось и стало сдержаннее, когда она на него посмотрела. Откашлявшись, Бетани слегка передвинулась в кресле.
— Нет никакого смысла играть в эти игры, — сказала она жестче, чем прежде. Лео показалось, что она сильно огорчилась, и он удивился, почему ему стало не по себе. — Я не знаю, почему мы постоянно пытаемся наладить отношения. В нашей ситуации уже ничего не изменить.
— Действительно, уже ничего не изменить, — согласился он, понимая, что у него и у нее совершенно разное представление об их отношениях. Но сейчас не время анализировать различные точки зрения. И не время уступать эмоциям.
Лео не понимал, что с ним происходит. Основная проблема заключалась в том, что Бетани отказывалась исполнять свои обязанности. Он не знал, почему стремится удовлетворить ее просьбы и беспокоится по поводу того, хорошо ли к ней относился. Не имеет значения, как он к ней относился. Сейчас она должна занять свое законное место рядом с мужем. Лео не из тех, кто дважды наступает на одни и те же грабли. Ошибок прошлого он не повторит.
Ничто не помешает ему заставить Бетани жить по его правилам или, по крайней мере, объяснить ей, чего именно он от нее хочет.
Рассердившись на себя и свою неспособность сказать о том, что должен, Лео поднялся и направился к двери.
— Куда ты идешь? — спросила Бетани. Лео не стал заострять внимание на неуверенности в ее тоне, которая ему почему-то понравилась.
Почему только он должен терзаться сомнениями по поводу нерешенных, мучительных, непредсказуемых и невысказанных проблем, которые возникли в их отношениях и которые отравляют каждое мгновение их существования? Что его терзало — воспоминания, влечение? Возможно, именно поэтому он не прекращал затянувшуюся между ними войну. Возможно, именно поэтому он продолжает потакать Бетани.
Он обернулся, стоя у двери, и посмотрел на Бетани. Она была так простодушно красива, его неверная жена. Солнечный свет освещал ее лицо, подчеркивал красоту ее ясных глаз и золотил темные кудри. Лео так и не научился контролировать свое желание к ней, которое сокрушало его и от которого он не мог избавиться.
Бетани прикусила нижнюю губу, и Лео показалось, будто она вонзила белые зубки в его тело. Ни одна женщина не пробуждала в нем такого страстного вожделения. Да, он примет участие в том, что она задумала, — поиграет в ее игру, — но обязательно ее выиграет.
Тогда, возможно, они смогут обменяться мнениями и сделать выводы, которые, как ему казалось, нисколько не понравятся Бетани.
Лео приказал себе успокоиться и заставил себя посмотреть на Бетани мягко и вежливо. Как будто ему в голову прямо сейчас не приходят мысли о том, чтобы овладеть ею на столе, на полу, у окна в лучах солнечного света…
Но сейчас не время для мечтаний.
— Я прикажу своему камердинеру подготовить мне соответствующий наряд, гармонирующий с босыми ногами, — произнес он, растягивая слова.
Он пристально смотрел на нее до тех пор, пока не порозовела ее шея, а затем улыбнулся, так как точно знал, что сейчас ощущает Бетани.
«Мы вылезаем из коробки и сметаем границы», — напомнила себе Бетани, направляясь в спальню Лео.
Ему всегда не нравилось, когда Бетани входила в его спальню, если только она не была обнаженной. От его двоюродного брата Винченцио она выслушала немало проповедей на тему правильного поведения жены такого важного человека, как князь Ди Марко. Но Бетани было наплевать на любые нравоучения.
Отмахнувшись от воспоминаний о прошлом, она заставила себя войти на «половину» князя.
Княжеские комнаты были под стать их благородному обитателю — представителю древнего рода. Спальня была оформлена в темно-красных тонах, а в центре стояла огромная кровать с балдахином, похожая на алтарь.
У Бетани пересохло в горле. Она вдруг стала теребить руки, словно некая девственница, которую должны принести в жертву.
Старинные ковры под ее ногами были потрясающе красивыми. Все вокруг говорило о многовековом богатстве и древних традициях. На мгновение ей захотелось, чтобы Лео стал обыкновенным мужчиной — таким, каким она его считала, когда впервые встретилась с ним на Гавайях. Но даже думая об этом, она понимала, что такое невозможно.
Он называл себя неполноценным без истории своей семьи, и, по правде говоря, Бетани не могла представить Лео без его родовитых предков. Каким бы впечатляющим и вычурным ни было его жилище, она не могла отрицать, что Лео в нем самое место. Он был истинным воплощением аристократизма.
Лео вдруг вошел в спальню, и Бетани замерла.
У нее перехватило дыхание и задрожали колени. Он был одет в таком непривычном стиле, что Бетани и предположить не могла, что у него имеется такая одежда. Она думала, что ее требование пойти на прогулку босиком озадачит Лео и заставит стать ближе к простым смертным.