– Лгать, как и все люди, я научилась в раннем возрасте. И мы с тобой никогда не являлись задушевными подружками, познакомились благодаря Вере и общались только в ее доме. Да, меня удивили твои слова про сумку. Изделиям от самых известных фирм в гардеробной Верушки едва места хватало. Либо врешь мне ты, либо Савельева имела другую причину для звонка тебе.
Горелик издала странный звук, напоминающий довольное хрюканье.
– А вот есть у меня сумочка, которую нельзя купить! Она Верке и понадобилась! Боюсь, ты про подружку мало что знаешь.
– О чем идет речь? – насторожилась я.
– Не скажу! – заржала Горелик. – Сдохни теперь от любопытства.
Противный смех Лиды заставил меня вздрогнуть.
– Ира умерла, – тихо сказала я, – Вера в тяжелом состоянии, а мы ерундовый разговор ведем. Как-то стыдно!
– Ты первая начала, – агрессивно заявила Горелик.
– Может, я могу чем-то помочь Андрею? – Я решила не принимать во внимание хамство Лиды.
– Купи туфли, – неожиданно мирно сказала та, – размер сорок.
– Зачем? – удивилась я.
– Для Иры, – пояснила Горелик.
– У Савельевых много обуви, – сказала я, – и насколько я помню, у девочки тридцать восьмой размер.
– Ты покойников никогда не обряжала или денег жаль? – вновь полезла в бутылку Горелик, которая явно поставила перед собой цель поссориться со всем миром. – У мертвых ноги распухают, обычные ботинки не годятся.
– Хорошо, – сдавленным голосом ответила я, – скоро привезу.
– Отлично, – повеселела Лида. – Только не бери на шпильке или на платформе, босоножки тоже не подойдут. Нужны скромные лодочки без украшений или балетки, но не лаковые.
– Хорошо, – вздрогнула я. – До которого часа надо их доставить?
– К пяти сумеешь? – деловито спросила Лида.
Я, забыв, что собеседница меня не видит, кивнула.
– Ну и супер, – завершила беседу Горелик, приняв, очевидно, мое молчание за положительный ответ.
Я потерянно уставилась в окно. Знала ведь, что Ира умерла, но только сейчас, услышав от Лидии про туфли для покойницы, поняла: девочку уже не вернуть. Бедная Верочка! Ну что я могу для нее сделать?
С высоты третьего этажа мне были хорошо видны люди, спешившие по своим делам. Жаркая погода заставила всех надеть яркую одежду, даже мужчины отказались от темных костюмов и смело нацепили розовые рубашки и светлые брюки. Жизнь била ключом, смерть Ирочки ничего не изменила. Да и как кончина школьницы могла повлиять на горожан? Абсолютное большинство людей и не слышали о ней. Что за сумку просила Вера у Лиды? Видно, она была ей нужна позарез, раз Савельева пошла на контакт с Горелик.
– Могу на минуту провести вас к подруге, – вывела меня из ступора подошедшая медсестра. – Но вам придется надеть халат, шапочку и бахилы.
Не скрою, мне казалось, что я смогу поговорить с Верушкой, расспросить ее, но, едва ноги переступили порог палаты, стало ясно: моей подруги тут нет. На кровати лежало тело, от которого змеились провода и трубки, на лице больной была кислородная маска, глаза закрыты. В палате гудели какие-то приборы, изредка раздавалось мерное попискивание, потом вдруг послышалось шипение. Я дернулась.
– Аппарат для измерения давления, – пояснила медсестра, – включается автоматически. Пошли, вам больше нельзя тут оставаться.
– И что можно сделать? – вздохнула я, когда мы очутились в коридоре.
– Вам? – подняла брови девушка. – Молиться. Остальное зависит от врачей и организма Савельевой.
Я замедлила шаг. На бога надейся, а сам не плошай. Я не могу вернуть Верочке здоровье, но зато способна наказать людей, которые привели мою подругу в палату реанимации.
– Где у вас радиорубка? – спросила я у медсестры.
– Вот ведь дурацкая затея! – скривилась девушка, совсем как в прошлый раз доктор. – Новый наш главврач соригинальничал. Спускайтесь на первый этаж, сверните налево за лифты в сторону буфета. Там увидите дверь, она всегда открыта.
В студии никого не оказалось, около стола темнело пустое кресло. Я нажала на красную пупочку, торчавшую на пульте, и наклонилась к микрофону.
– Раз, два, три… эй, меня слышно? Раз, два, три…
– Хорош баловаться! – закричали из коридора. – Ща голову оторву!
Я повернулась на звук, услышала топот и спустя короткое время увидела злого парня, на котором болтался незастегнутый халат, некогда белый.
– Делать нечего?! – возмутился он. – На всю больницу звук идет!
– Уходя из помещения, следует закрывать его на ключ, – укорила я его. – Мало ли кому взбредет в голову пошутить в эфире…
– Вы первая додумались, – огрызнулся радист.
Я попыталась наладить с парнем контакт.
– Как тебя зовут?
– Юра, – по-прежнему хмуро ответил юноша.
– Наверное, скучно целый день одному сидеть?
– Нормально, – пожал плечами Юрий.
– Комната маленькая, неуютная.
– И что?
– Окон нет, свежий воздух отсутствует.
– И что?
– Торчишь в духоте с утра до вечера…
– И что?
– Причем за крохотную зарплату!
– И что? – на автопилоте повторил Юра и скорчил рожу. – Хотите спонсорскую помощь оказать?
Я открыла сумочку.
Юрий округлил глаза.
– Правда денег дадите?
– Дам. Только ответь на пару вопросов.
Радист сел в кресло.
– Спрашивайте.
– Кто приносит тебе тексты для озвучки?
Юра ткнул пальцем в телефонный аппарат на краю стола.
– Звонят просто.
– Фамилию назови…
– Чью?
– Того, кто объявления заказывает.
Юрий почесал переносицу.
– А любой может!
Я уточнила: