Так было до появления Мэгги.
Она едва слышно всхрапнула во сне, и губы Майкла тронула улыбка. Как она устала, бедняжка. Столько хлопот — и ни минуты покоя. Глянув на часы, он отметил, что Брайан и его жена вернутся домой примерно через час. Времени осталось немного, но не оставлять же Мэгги спать вот так, на полу, неловко подвернувшей ноги.
Он бережно высвободил ее руку из ручонки племянника, а затем без малейших усилий поднял на руки. Она что-то протестующе пробормотала, не просыпаясь, а затем уютно прижалась к нему. Майкл подавил крепкое словцо и мысленно дал себе клятву не распускать руки. Держа Мэгги в объятиях, он вернулся к дивану, сел, пристроив вытянутые ноги на кофейный столик, и привалился спиной к подушке.
Мэгги буркнула что-то и уткнулась лицом в его шею.
Майкл оцепенел.
Она глубоко, удовлетворенно вздохнула, точно запах его кожи пришелся ей по нраву… затем открыла рот и провела языком по линии его подбородка так, словно ей до смерти захотелось испробовать его на вкус.
Майкл беззвучно выругался, борясь с соблазном прильнуть к ее губам и языком проникнуть во влажную глубину рта. Мэгги провела руками вверх по его плечам, запустила пальцы в волосы и настойчиво потянула его голову к себе.
Черт, только не это!
— Мэгги…
Она сонно открыла глаза. Взгляд у нее был все так же похож на кошачий: пронизывающий, загадочный и исполненный надменности.
— Проснись, cara. Ты заснула.
— Я так устала.
— Знаю, детка. Может, немного вздремнешь, пока не вернутся Брайан и Лиззи?
Майкл ожидал, что Мэгги снова погрузится в сон, но она даже не шелохнулась — лишь смотрела на него неотрывно и с такой печалью, что у него мучительно сжалось сердце. Запоздалое открытие обрушилось на него, точно легендарный молот Тора.
Мэгги столь многим могла поделиться, но делиться ей было не с кем. Все эти живые смятенные чувства она прятала в самых потаенных уголках своей души… а сама делала вид, будто все идет как надо.
Словно почуяв его подспудное желание вызнать больше, Мэгги на миг запнулась, но все же проговорила:
— Я так устала от одиночества. Устала от того, что никому не нужна.
Слова ее оглушили Майкла, точно грохот взрыва. Быть может, Мэгги еще не вполне проснулась и не осознает, что говорит? И если так, не станет ли она при трезвом свете дня презирать себя за то, что выболтала собственные тайны?
Черт возьми, теперь уже Майклу было на это наплевать. Он хотел знать все, а другой такой подходящий случай представится еще не скоро. Майкл нежно погладил волосы Мэгги, и она затихла, умиротворенная этим ласковым жестом.
— Почему ты так говоришь, cara?
Наступило молчание. Лицо Мэгги изменилось, и стало ясно, что теперь она окончательно проснулась. Майкл приготовился услышать отговорки и увидеть, как она снова замкнется в раковине своего отчуждения.
— Потому что это правда. Отцу и матери я была не нужна. Я старалась изо всех сил, но они меня не любили. Потом однажды мне показалось, что я влюбилась. Он сказал, что я особенная, не такая, как все. — Нестерпимая боль на миг исказила ее лицо, но тут же исчезла. — Только он солгал. И я поклялась самой себе, что никто больше не заставит меня страдать. Поклялась, что никто больше меня не отвергнет. — Мэгги сделала надрывную паузу, и голос ее упал до шепота. — Так и вышло. Я просто осталась одна.
Майкл крепче прижал ее к себе. Она замерла, прильнув к его груди. Нижняя губа ее задрожала после этих исповедальных слов, затем дрожь унялась. И в этот миг стена, разделявшая их, с неслышным, но сокрушительным грохотом рухнула. Майкл внезапно и ясно понял, что именно побудило Мэгги избрать такой путь.
Охваченный всепоглощающей потребностью избавить ее от этой боли, он обхватил ладонями лицо Мэгги и приблизил губы к ее губам.
— Ты теперь не одна, — прошептал он. — Ты со мной.
С этими словами Майкл поцеловал Мэгги. Этот поцелуй, так разительно непохожий на дикую, почти животную похоть, которая обуяла их в прошлый раз, всколыхнул его до глубины души. Губы ее, раскрывшиеся навстречу его губам, были невыразимо сладки, а язык так покорно соприкоснулся с его языком, что эта покорность сотрясла его тело, словно порыв ураганного ветра. Майкл застонал, углубляя поцелуй, утопая в шелковистой неге розовых лепестков, которые таились за шипами колючей изгороди. Мэгги выгнулась, всецело отдаваясь его ласке. Майкл жадно целовал ее, проникая языком во все потаенные влажные уголки рта, а затем принялся осыпать быстрыми поцелуями шею, легонько пощипывая и покусывая кожу, и Мэгги теснее льнула к нему, содрогаясь при каждом прикосновении его губ.
Майкл переменил позу и, уложив Мэгги на подушки, накрыл ее своим телом. Ноги его прижимались к ее ногам, не оставляя ни малейшего зазора, твердый бугор возбужденной плоти вдавился между ее бедер, и Мэгги, рывком выдернув из его джинсов рубашку, запустила под нее обе руки. Майкл помянул то ли Бога, то ли черта, чувствуя, как теплые ладони Мэгги скользят по его груди, как впиваются в спину ее ногти, как она длинными ногами оплетает его талию, еще тесней прижимая его к себе. Безумная жажда сорвать с нее одежду и овладеть ею тут же, на диване в доме родственников, охватила Майкла, и он сделал глубокий вдох, силясь утихомирить разгулявшуюся страсть.
— Полегче, cara, не то я сейчас на тебя наброшусь.
Он приготовился к тому, что Мэгги, придя в себя, обдаст его отчужденным холодом, но она в ответ лишь обхватила ладонями его затылок и, притянув к себе его голову, вынудила вновь прильнуть к ее губам. Между жадными глубокими поцелуями слух Майкла обжег ее шепот:
— Я тебя хочу!
Слова эти подхлестнули его, словно раскаленной плетью, и возбуждение усилилось. Майкл просунул ладони под округлые крепкие ягодицы Мэгги и приподнял ее. Она тихо вскрикнула, когда он начал размеренно, дразняще двигаться на ней… и тут в воздухе раздался треск расстегнутой молнии.
— Детка, думаю, нам надо… Dios!
Рука Мэгги нырнула под пояс джинсов, и ее теплые пальцы обхватили его возбужденную плоть. Мир перед глазами Майкла вспыхнул россыпью фейерверков. Никогда еще в жизни он так не радовался тому, что не любит носить нижнее белье. Пальцы Мэгги легонько сжали вожделенную добычу, а затем она начала стягивать с него джинсы, чтобы обнажить…
Дверь распахнулась.
Громкий хохот превратил их уединение в сцену из комедийного шоу. В комнату ввалились Брайан и его жена. Словно застигнутые врасплох подростки, Майкл и Мэгги отпрянули друг от друга и принялись лихорадочно приводить в порядок одежду. Судя по разрумянившемуся лицу Лиззи, эти двое не преминули вспомнить молодость и воспользоваться уединением в своей машине. В конце концов, если нынешний вечер можно счесть наглядной иллюстрацией того, как живется родителям четверых мальчишек, Брайан и Лиззи наверняка даже не добрались до пресловутого кинотеатра и с ходу предались более интимным удовольствиям.