Покупатель оказался точен, он прибыл ровно к девятнадцати и был задержан. В борсетке у него нашелся паспорт на имя Филиппа Медведева, москвича, женатого, сотрудника охранного предприятия «Час». Филипп отлично стрелял, отслужил в армии, был в горячих точках, взысканий не имел. Коллеги по работе характеризовали Медведева как хорошего сотрудника, спокойного человека без вредных привычек, любящего отца и мужа. Филиппа иногда нанимали в качестве личного охранника, и на момент ареста он служил у Елены Рыбаковой, богатой бизнесвумен, которая боялась своего бывшего мужа. Елена была от Филиппа в восторге: услужлив, но дистантен, в друзья к хозяйке не набивался, тихой тенью скользил за спиной, внимателен – по вечерам, доставив Лену в квартиру, без всяких просьб с ее стороны шел выгуливать собаку Рыбаковой. Когда Лена предложила Медведеву оплату за эту услугу, он ответил:
– У меня хороший оклад, с псом прогуляться мне не трудно. Люблю животных, но сам завести не могу, квартира маленькая. Мне в удовольствие по улице с ротвейлером пройтись, а вы устали.
Медведев не походил на психа, но, когда к нему пришли с обыском, в тайнике, оборудованном в гараже, нашли снайперскую винтовку – ту самую, из которой были убиты две жертвы. На оружии имелись отпечатки пальцев Медведева. Белов чуть не закричал от радости, когда увидел ствол. С такой уликой отвертеться от наказания преступнику не удастся, ему светит пожизненное заключение.
Но Филипп неожиданно стал отрицать очевидное.
– Винтовку я нашел, – не моргнув глазом заявил он.
Василий Сергеевич не выдержал и рассмеялся:
– Да ну? Никогда ни от кого не слышал подобного заявления! Перестаньте ваньку валять, каждый второй, взятый с оружием, утверждает, что он подобрал его на улице и нес сдавать в отделение, а тут – вот незадача! – патруль на дороге встретился.
– Я такой глупости не говорил, – улыбнулся Медведев. – Поехал в выходной на рыбалку, люблю один посидеть на берегу. Работаю с людьми, устаю от общения. Забрел в тихое местечко возле заброшенной деревни Берово. Недалеко от Москвы, а глухо. Сначала отличная погода стояла, а потом ливень пошел стеной, враз промок, да еще ветер подул. Я склонен к простуде, вот и решил зайти в один из сохранившихся домов, чтобы посидеть в укрытии, штаны с рубахой подсушить.
Филипп выбрал относительно целую избу, разделся, развесил одежду и от скуки стал бродить по брошенному дому. Открыл большой кованый сундук и нашел в нем дорогую снайперскую винтовку.
Медведев любил оружие, умел с ним обращаться и очень обрадовался находке. Он тщательно осмотрел ружье, а затем унес его с собой.
– Украл? – уточнил Белов.
– Ну, можно и так сказать, – не смутился Филипп, – хотя если никто о пропаже не заявил, то как дело о воровстве возбудить?
Василий Сергеевич велел Филиппу показать тот дом и поехал с ним в Берово. Увы, осмотр не удался: когда милицейский десант прибыл на место, от избушки остались только головешки.
– Я печку топил, – тут же нашел объяснение произошедшему Медведев, – может, плохо ее затушил? Выпал уголек на пол, много ли старому дереву надо, вот и полыхнуло.
Василий Сергеевич опять-таки нутром чувствовал, что Медведев если сам и не является снайпером, то знает правду о нем, но Филиппа трудно было связать с убитыми, хороший адвокат даже при условии найденного оружия мог развалить дело. Белов еще раз обыскал квартиру охранника и ничего не нашел.
А Медведев упорно твердил:
– Я ни при чем!
– Заканчивай врать! – возмутился Белов.
– Правду говорю, – мотнул головой Медведев. – Ни при чем я.
– Не видел никого? Жертв не знаешь? – разозлился Василий Сергеевич.
– Нет, – ответил Филипп.
– Слушай, ты, дурак! – не выдержал Белов. – Вот результат экспертизы: на винтовке везде отпечатки твоих пальцев.
– Ага, – не дрогнул Медведев, – я же ее украл.
– Лучше признайся, – потребовал Василий Сергеевич.
– Лучше для кого? – хмыкнул Филипп. – Вы мне дело шьете, разобраться как следует не хотите. Признания не будет!
– Ну и черт с тобой, – заорал Белов, – мне и так улик хватает!
Дело передали в суд, Медведев получил пожизненное заключение. Василий Сергеевич и прокурор были довольны приговором. Выйдя из зала заседаний, Белов сказал обвинителю:
– Ладно, на свободу он никогда не выйдет, теперь будем спать спокойно.
Прокурор достала сигареты и ответила:
– Странно, что его признали вменяемым. На мой взгляд, палить по прохожим может только псих.
– Вел он себя нагло, – подхватил Белов, – вины своей не признал и в последнем слове заявил: «Сажаете за решетку первого попавшегося, потому что не можете найти настоящего преступника. Надеюсь, снайпер снова убьет кого-нибудь и все поймут, что я жертва оговора». Он определенно социопат.
Валя сложила руки на коленях и заглянула мне в глаза:
– А теперь вот звонят по моему старому номеру и сообщают о новом убийстве.
– Ты-то какое отношение имела к этому делу? – удивилась я.
– Работала на процессе, – вздохнула Валентина. – И уже тогда зародились в моей душе сомнения. Я видела много подсудимых, встречала и таких, которые отрицали свое присутствие на месте преступления, даже если свидетелей было море. Но, знаешь, когда человек врет, у него на дне глаз плещется нечто… этакое, и я всегда понимала: заливает по полной программе. А у Медведева ничего подобного и в помине не было. Я стала сомневаться в правильности выводов следствия. Иногда улики можно подтасовать или неверно истолковать.
– Ты работала секретарем в суде? – спросила я.
Валентина поежилась:
– Нет, прокурором.
– Кем? – с сомнением переспросила я.
Валя сказала:
– В судебном процессе участвует немало людей, среди них непременно есть представители как защиты, так и обвинения.
– Знаю, – весьма невежливо перебила я хозяйку, – но ты совершенно не похожа на строгую даму в прокурорском костюме, которая требует сурового наказания для подсудимого. Ты же даже голоса повысить не можешь, изъясняешься почти шепотом!
Валентина улыбнулась: