— Дельмонико! — воскликнул Финн, выходя вперед. — Чему обязан такой высокой честью? Я не ожидал увидеть вас здесь.
— Синьор Берк! — темпераментно воскликнул посетитель, снял шляпу и энергично пожал Финну руку. — Как я рад, что наконец нашел вас. — Он говорил по-английски очень чисто, как будто проводил много времени среди англичан.
— Полагаю, вы получили мое письмо.
— Да, получил, но отыскать вас все равно было нелегко. Что привело вас в эту… сельскую идиллию? — Он осмотрелся, взгляд его черных глаз на короткое мгновение задержался на Александре, после чего скользнул в сторону.
Финн засмеялся:
— Соображения секретности, что же еще? Да, прощу прощения, синьор, боюсь, я допустил небольшую бестактность. Позвольте мне представить вас моей ассистентке леди Александре Морли.
Затем он повернулся к ней с величайшим уважением, словно представлял на суд Дельмонико нечто очень ценное, и сказал:
— Леди Морли, это синьор Бартоломео Дельмонико. Это он будет принимать автомобильную выставку в Риме в июле.
Брови Дельмонико поползли на лоб. Он слегка повернулся, солнце теперь освещало его под углом, и Александра смогла как следует рассмотреть его: правильные черты лица, загорелая кожа и дружелюбная улыбка. Воротник особой высоты и белизны усиливал бронзовый оттенок его кожи. На нем был коричневый английский костюм и круглая шляпа, которую он снял одной рукой, в то время как другую протянул, чтобы коснуться кончиков пальцев Александры.
— Счастлив познакомиться, леди Морли, — сказал он, после чего подмигнул Финну: — Вам повезло заполучить такую очаровательную ассистентку.
— Леди Морли еще и очень умна.
Она ощутила, что выглядит скорее как двухшиллинговая шлюха, чем как ассистентка легендарного ученого и изобретателя. Она показала на свое грязное платье и с улыбкой произнесла:
— Надеюсь, вы простите мне мой внешний вид. Так вышло, что большую часть сегодняшнего дня я провела под машиной.
Дельмонико окинул взглядом ее ладную фигурку в измазанном платье и с укоризной сказал Берку:
— Вам, мой друг, явно не хватает галантности. Надо было отдать юной леди свой рабочий халат. Прискорбно видеть столь прелестное платье покрытым грязью.
— Вы правы. — Финн постарался выразить взглядом, что понимает всю степень своей вины. — Это мое упущение.
— Но у меня есть фартук! — воскликнула Александра.
Но Дельмонико уже не слушал ее. Все его внимание сосредоточилось на машине.
— Значит, вот он, ваш великий проект, мистер Берк? — Он сделал шаг к машине, и под его ногой что-то громко хрустнуло.
— Кажется, я что-то раздавил. Это, наверное, ваша заколка, леди Морли?
Александра побагровела:
— Да, это она, мистер… синьор… Дельмонико. Тут они все… — Александра и Финн устремились вперед одновременно, но Дельмонико оказался шустрее. Наклонившись, он собрал с пола десяток заколок Александры и протянул их ей с понимающей улыбкой.
— Спасибо.
Она с остервенением скрутила волосы в пучок и стала втыкать в него заколки. В мастерской повисло неловкое молчание.
— Они упали, когда леди Морли снимала защитные очки, — счел необходимым объяснить Финн.
— Конечно, я так и понял, — просто ответил Дельмонико.
Александра задумалась, бывают ли в Тоскане землетрясения, и если да, то можно ли вызвать одно из них в данном месте в данное время пламенной молитвой. Хотя это было нелепо. Она — маркиза. И ее не должно тревожить мнение каких-то чужеземных механиков.
Тем не менее настало время для стратегического отступления.
— Надеюсь, вы простите меня, мистер Дельмонико, если я вас покину. Вам с мистером Берком есть о чем поговорить. — От нее не укрылось облегчение, отразившееся на физиономии Финна.
Дельмонико снял шляпу:
— Леди Морли, я в отчаянии, если вы уходите из-за меня.
— Тем не менее мне пора идти. Желаю вам хорошего дня, мистер Берк. Мы увидим вас за ужином?
— Да, конечно. — Его зеленые глаза полыхали огнем.
— Чудесно.
Она с большим достоинством продефилировала по мастерской и вышла, ответив на прощальные фразы мужчин легким взмахом руки. Закрыв за собой дверь, несколько шагов она прошла с тем же величавым достоинством, а потом, убедившись, что вокруг никого нет, начала набирать скорость и вскоре уже неслась со всех ног по краю виноградника, путаясь в юбках и с трудом сдерживая слезы.
— Наконец-то! — воскликнула Абигайль, когда Александра ворвалась в дом через заднюю дверь. — Ты вовремя. Он только что прибыл. Боже мой, на кого ты похожа? Что ты сделала со своими волосами?
— Кто только что прибыл, Россети? — с надеждой спросила Александра. Возможно, хозяин замка сможет навести во всем порядок. Он издаст некий эдикт, и в ее жизнь каким-нибудь чудесным образом вернутся спокойствие и порядок. В ней не будет рыжеволосых ирландских ученых, которые будут отвлекать ее от достижения практических целей.
— Нет, не Россети. Ты что, не помнишь, — искренне возмутилась Абигайль, — что сегодня приезжает священник?
Она взяла сестру под руку и потащила ее к задней лестнице. Солнце било прямо в окна, но от толстых каменных стен еще веяло ночной прохладой, охлаждавшей разгоряченное тело Александры.
— Священник? Абигайль, только не говори, что ты стала паписткой.
— Да нет же, гусыня! Это очаровательная традиция, и ты должна в ней поучаствовать. Будет нечестно, если ты откажешься участвовать, — заверила Абигайль и энергично потащила Александру наверх. — Из-за этого все служанки уже несколько дней заняты уборкой. Это своего рода ритуальное очищение. По крайней мере я так думаю.
В любом случае священник уже прибыл для пасхального благословения, окропления святой водой, а потом…
Александра остановилась, не дойдя трех ступенек до лестничной площадки, и схватилась за голову.
— Кошмар! Ты должна меня немедленно спрятать!
Я вся грязная.
— Он пока еще внизу вместе с помощником. Кстати, этот самый помощник очень симпатичный юноша. Как тут не пожалеть о нашей клятве целомудрия! Пойдем, я помогу тебе смыть всю эту грязь и переодеться. Чем ты занималась? Катилась за плугом? — Абигайль потянула сестру вверх по ступенькам, и они вместе побежали по вымощенному каменными плитами коридору в спальню Александры.
Десятью минутами позже несколько ошеломленная, но чистая, одетая в закрытое серое платье и скромный головной платок, Александра уже знакомилась с доном Франко. Точнее, она предположила, что длинная итальянская тирада Абигайль была представлением ее священнику. Ничего не ведая об этикете на подобных мероприятиях, но не желая навлечь на себя вечное проклятие, она взглянула на огромное кольцо приходского священника и решила не целовать его, а вместо этого вежливо присесть в реверансе.